Впервые после восшествия на престол и нескольких лет безоблачного правления молодой король столкнулся с нешуточным бедствием. Айрин боялась, что его постигнет неудача. Король Трент, по ее мнению, разрешил бы все легко и просто, но он удалился на покой в Северную деревню – не хотел мешать молодому преемнику. Но как хотелось Айрин, чтобы отец был сейчас рядом! Она любила Дора, а когда гневалась, любила даже больше, но не закрывала глаза на его слабости. Конечно, Айрин держала свои мысли и чувства при себе. Ее мать, старая королева Ирис, давно преподала дочери урок: нельзя указывать мужчинам на их недостатки, особенно мужьям, и уж тем паче мужьям, управляющим королевством. Жена должна действовать по старинке – за кулисами. Закулисье – место, где сходятся главные нити событий.
– А мы нарядили зомби в честь вашего прихода, – робко проговорила Лакуна.
Айрин глянула на зомби-кентавра, который следовал за ними в качестве почетной стражи. Куски гнилой плоти опадали с него и неаппетитно шлепались на землю, зато на хвосте красовалась красная ленточка.
– Очень мило смотрится, – дипломатично произнесла королева.
К зомби надо привыкнуть, чтобы оценить их достоинства. Не их вина, что они когда-то умерли и возвращены в этот мир ходячими покойниками.
Гости прошли по ветхому мосту. Айрин невольно глянула вниз. Мерзкая жижа издавала отвратительную вонь. Королева поморщилась. Надо быть безумцем, чтобы отважиться на штурм этой клоаки!
Зомби – ровное чудище на мгновение подняло громадную поврежденную голову и вновь погрузилось – привыкло, что близнецы все время носятся по мосту. Это чудище, пасть которого была лишена половины зубов, не годилось для защиты замка, но проходящие по мосту вежливо промолчали. С зомби, как и с мужьями, надо обращаться бережно.
В замке все оказалось иначе. Здесь было царство Милли. Каменный пол сверкал чистотой, по стенам развешаны ковры. Зомби не разрешалось сюда входить. Кентавр с красной ленточкой остался за порогом.
Милли вышла навстречу гостям. На ней было мягкое розовое домашнее платье, очень ее красившее. Восемь веков Милли провела вечно юным призраком в замке Ругна, потом она вернулась в мир живых – с тех пор прошло двадцать девять лет. В те давние времена Милли отличалась необыкновенной стройностью. Айрин припомнила, что втайне даже завидовала ей. Но теперь Милли, как истинная матрона, располнела. Однако ее волшебный дар воспламенять сердца мужчин не исчез. Айрин убедилась в этом, как только взглянула на своего благоверного. Она испытала болезненный укол ревности. Ведь Милли была в некотором смысле первой любовью Дора – она служила гувернанткой в доме Бинка и Хамелеоши и присматривала за мальчиком в отсутствие родителей. При виде Милли ни один мужчина не мог сохранить спокойствие, но сама она любила лишь одного – своего супруга, повелителя зомби. Поэтому Айрин легко отогнала глупую ревность. Повзрослев, Айрин лучше узнала Милли и поняла, что эта особа вполне достойна любви и уважения. Милли была женщиной доброй и вечно невинной. Как ей удалось сохранить эти качества после рождения двоих детей, тоже оставалось тайной. Айрин завидовала и этому.
Снаружи раздался какой-то шум. Близнецы выбежали навстречу новым гостям. Через минуту они вернулись, ведя за собой кентавра Арнольда. Арнольд – отнюдь не зомби – был намного старше Чем и Чета, и его внешность свидетельствовала об и впрямь почтенных годах, – вошел он деревянной старческой походкой, на носу у него поблескивали очки, шерсть наполовину поседела. Арнольд был волшебником, но именно из-за таланта ему пришлось покинуть родной дом на острове Кентавров. Однако в самом Ксанфе талант Арнольда не мог раскрыться. Зато вполне раскрылись недюжинные познания и проницательный ум. Какое-то время он даже был королем Ксанфа. Это случилось во время нашествия обыкновенов. Именно его проницательность помогла победить врага. Айрин с теплотой относилась к Арнольду – благодаря ему она сама на короткое время стала королем Ксанфа. Айрин украдкой улыбнулась. По законам Ксанфа трон не могла занимать королева, но на пути женщины-короля не ставили никаких препятствий. Этим казусом и воспользовался мудрый Арнольд, спасибо ему.
Обменявшись вежливыми приветствиями с новым гостем, Чем, Чет и близнецы покинули зал. Сказали, что хотят прогуляться. Маленькую Айви они взяли с собой. Вошел повелитель зомби.
В аккуратном черном сюртуке, как всегда ужасно худой, он был по-своему красив.
Повисло молчание. Дор повернулся к Айрин.
– Расскажи о видении, – осторожно напомнил он.
Видение! А она и забыла! Но теперь пережитое вернулось во всей ужасной ясности.
– Это... это была картинка, – проговорила Айрин. – Неподвижная картинка. Какие-то статуи. Две статуи и... опасность.
– Опасность? – мрачно переспросил повелитель зомби. – Она угрожала вам здесь?
– Видение возникло перед королевой по пути к замку, – объяснил Дор. – Я не стал расспрашивать. Дорога – неподходящее место для выяснения столь необычных обстоятельств. Видение может иметь важный смысл.
– Ты прав, – согласился Арнольд. – Есть в магии Ксанфа явления, весьма нелегко поддающиеся разгадке. И предсказательные видения в этом ряду на первом месте.
– Уверен ли ты, что это видение предсказательное? – спросила Айрин. – А вдруг это просто плод моих размышлений – глупых размышлений?
– У нас есть прекрасная возможность проверить, – сказал Дор. – Если мы не можем понять, то для Хамфри, когда он прибудет, это ведь проще простого. – Дор взял жену за руку: – Расскажи, что это были за статуи?
– Одна изображала Ромашку, светлую кобылицу. Мы поставили ей памятник в благодарность за то, что она спасла Ксанф от Конюха.
– Прекрасный памятник, – согласился Дор. – Мы все чтим Ромашку.
– А вторая статуя изображала... дракона. Дракон стоял на пьедестале.
Дор успокаивающе пожал ладонь жены. Он умел утешить, когда старался.
– И статуи испугали тебя?
– Нет, не совсем. Не статуи. Они же каменные.
– Может, здесь замешана горгона? – спросил повелитель зомби, растягивая в насмешливой улыбке тонкие губы.
– Не думаю, – возразила Айрин. – Но между статуями... – Она замолчала, не зная, как выразить свою мысль.
– Между статуями была Пустота? – пришел на помощь Дор. – Ромашка когда-то упала в Пустоту. Может, ей все еще угрожает...
– Не Пустота, но что-то очень страшное. Я не могу объяснить.
Дор пожал плечами. Вперед выступил кентавр Арнольд. Его блестящий ум поможет разрешить загадку.
– Почему опасность, грозящая статуям, испугала тебя? – спросил Арнольд у королевы.
– Опасность грозила не статуям, – ответила она. – И не от статуй исходила. Я думаю, статуи были некими сигнальными знаками.
– Намекали на какое-то место, – продолжил Арнольд. – Если бы нам удалось отыскать это место... Это не здесь, не в замке?
– Не здесь, – согласилась королева. – Это неведомое мне место. Но там опасность.
– Опасность грозит кому-нибудь из нас? – продолжил кентавр, пускаясь в новом направлении.
– Нет. Во всяком случае не впрямую.
– Но кому же?
– Я не могу уловить, – сказала королева, впадая в тоску.
– Ты можешь, – твердо возразил Арнольд. – Если эта самая опасность грозит не нам и не тебе, значит, кому-то, кого ты любишь...
– Айви! – воскликнул Дор. И он не ошибся.
– Между статуями стояла она! – с горечью воскликнула королева.
– Твоя маленькая дочь привиделась тебе между статуями, – уточнил Арнольд. – Ребенок был ранен?
– Нет. Айви просто стояла между статуями. Она казалась почти счастливой. Но это-то и напугало меня. Я чувствовала, что нечто ужасное... что Айви придется... не знаю, как сказать. В этой сцене все было как-то неразделимо.
– Темная лошадка, дракон и ребенок, – проговорил Арнольд. – Вместе в опасности. Видение весьма красноречиво намекает, что надо избегать...
– Мы будем держать Айви подальше от статуй, – сказал утешенный открытием Дор.
Глупость какая-то получается. Видение ничего такого не значит, а если и значит, то не статуи играют главную роль. Ромашка никогда не причинит зла Айви, а дракон... Дракон напоминал провального – у него тоже было шесть ног, – но каменный выглядел значительно мельче настоящего. И маленький дракон опасен, как всякий дракон, но какой вред от статуи? И кто сделал эту статую? Глупость, да и только!
Айрин постепенно успокоилась. Теперь, когда четверо волшебников собрались вместе, можно было заняться устройством будущего праздника близнецов.
Но Милли избавила их от этого. Она сама все придумала и продумала, и через час должна была состояться великолепная генеральная репетиция. Ожидались номера с говорящими предметами и фантастическими растениями – в честь короля Дора и королевы Айрин.
– Может, Хамфри изволит присоединиться к нам к этому времени? – спросил Дор несколько раздраженным тоном.
– Несомненно, – подтвердил повелитель зомби. – Не могу понять, что его задержало.
– Хамфгорг, – кратко подсказала Айрин.
Хамфгорг был умственно отсталым сыном волшебника Хамфри и горгоны. Его имя родилось из начальных слогов родительских имен. Айрин мысленно поправила себя: может, мальчик не так уж и безнадежен. Конечно, он тугодум, и волшебный талант его ни на что не годится, и Хамфри держит его взаперти в замке, но вполне возможно, со временем все исправится. Надо помнить, что Хамфри больше ста лет, в такие годы отцовство редко дает удачные плоды, как бы жестоко это ни звучало. В самом деле, может, Хамфгорг развивается каким-то особенным темпом. Кто знает, что из него получится, когда он достигнет, допустим, лет восьмидесяти.
– С Хамфгоргом вечно все шиворот-навыворот, – заметил Дор. – Он всегда спутает планы. От природы такой. Хамфри говорил, что собирается взять с собой Хамфгорга, чтобы мальчик поиграл с другими детьми. Замок он оставит на горгону.
– Поиграл с другими детьми? – недоуменно переспросила Айрин, поднимая брови. У нее были зеленоватые брови, под цвет волос; она выщипывала их дугой, чтобы смотрелись выразительнее. Имея талант, небольшим движением брови можно выразить бездну всего. – Близнецам шестнадцать, Айви три, Хамфгоргу восемь. С кем же он собирается играть?
– Мы сами предложили Хамфри взять с собой мальчика, – объяснил повелитель зомби. – Мы жили в их замке десять лет, но, когда родился Хамфгорг, нам пришлось подумать о собственном жилье. Они когда-то терпели наших детей. Пришел наш черед терпеть.
