21 февраля состоялось собрание на Трубочном заводе[4]. Была принята резолюция с требованием перехода к народовластию. В ответ на это исполком Петросовета постановил закрыть завод и объявить о перерегистрации всех служащих и рабочих. Волнения рабочих стали перерастать в открытые беспорядки. Утром 24 февраля около 300 рабочих Трубочного завода вышли на улицу. К ним присоединились рабочие других фабрик и заводов Петрограда. На Васильевском острове собралась толпа, насчитывавшая до 2500 человек. Не полагаясь на красноармейцев, власти направили для ее разгона красных курсантов. Толпа была рассеяна. Во второй половине дня состоялось экстренное заседание бюро Петроградского комитета РКП(б), которое квалифицировало волнения на заводах и фабриках города как мятеж. На следующий день в городе ввели военное положение.
Вечером 27 февраля открылось расширенное заседание пленума Петроградского Совета, в работе которого принял участие прибывший из Москвы председатель ВЦИК М.И.Калинин. Комиссар Балтийского флота Н.Н.Кузьмин обратил внимание собравшихся на тревожные признаки в настроениях в матросской среде. Ситуация становилась все более угрожающей. 28 февраля состоялось заседание Политбюро ЦК РКП(б), на котором обсуждалось положение в Москве и Петрограде. Первоочередной задачей было признано подавление политической оппозиции. ЧК провела аресты меньшевиков и эсеров. В числе арестованных в Петрограде оказался и один из руководителей меньшевистской партии, Ф.И.Дан.
Естественно, что волнения в Петрограде, выступления в других городах и регионах страны оказывали серьезное влияние на настроения моряков, солдат и рабочих Кронштадта. Моряки Кронштадта, являвшиеся главной опорой большевиков в октябрьские дни 1917 года, одними из первых поняли, что советская власть оказалась, по существу, подменена властью партийной, а идеалы, за которые они боролись, оказались преданными. Заметим, что к середине февраля общая численность корабельных команд, военных моряков береговых частей, вспомогательных подразделений, дислоцированных в Кронштадте и на фортах, превышала 26 тысяч человек.
Власти принимали меры к тому, чтобы волна недовольства не охватила и Кронштадт. В крепости была создана разветвленная осведомительная служба. К концу февраля общее число осведомителей дошло до 176 человек. В регистратуре осведомительной части было зарегистрировано 2554 человека, большинство из которых подозревались в контрреволюционной деятельности.
Но все меры властей оказались бесполезными. Социально-политическая атмосфера в крепости накалялась. Для прояснения обстановки в Петрограде туда были направлены делегации. Вернувшись, делегаты доложили общим собраниям своих команд о причинах волнений рабочих, а также моряков линкоров "Гангут" и "Полтава", стоящих на Неве. Это было 27 февраля, а на другой день моряки линейных кораблей "Петропавловск"[5] и "Севастополь"[6] приняли резолюцию, которую вынесли на обсуждение представителей всех кораблей и военных частей Балтийского флота. Резолюция эта была, в сущности, призывом к правительству соблюдать права и свободы, провозглашенные в октябре 1917 года. Она не содержала призывов к свержению правительства, а была направлена против всевластия одной партии.
Днем 1 марта на Якорной площади Кронштадта состоялся митинг, собравший, по различным сведениям, до 16 тысяч человек. Проведение митингов в этот день стало традицией, связанной с годовщиной февральской революции. Официально митинг являлся общим собранием 1-й и 2-й бригад линейных кораблей.
Руководители Кронштадтской военно-морской базы рассчитывали, что в ходе митинга им удастся переломить настроение матросов и солдат гарнизона. На трибуне находились председатель Кронштадтского Совета П.Д.Васильев, комиссар Балтфлота Н.Н.Кузьмин и глава советского государства М.И.Калинин. Они пытались убедить собравшихся отказаться от политических требований. Однако участники собрания подавляющим большинством голосов поддержали резолюцию моряков линейных кораблей "Петропавловск" и "Севастополь".
Сразу после митинга состоялось заседание партийного комитета коммунистов крепости, на котором обсуждался вопрос о возможности вооруженного подавления сторонников принятой резолюции. Собравшиеся пришли к выводу, что достаточного количества надежных частей, которые можно использовать для этого, в Кронштадте нет. Обсуждалось предложение арестовать "зачинщиков". Однако и аресты, отмечал А.И.Грибов, являвшийся тогда начальником Особого отдела, "проводить в тот момент не было возможности в силу политических событий, т. к. это могло вызвать бунт, да тогда и нельзя было выделить зачинщиков из массы".
М.И.Калинин, видя сложившуюся ситуацию, распорядился перед отъездом из Кронштадта сосредоточить оставшиеся надежные части в наиболее важных пунктах крепости, пообещав, что сразу по приезде в Петроград он "примет все меры к сосредоточению сил на берегах у Ораниенбаума и Сестрорецка", а также для "применения репрессивных мер извне".
