Темпы развития нанотехнологии велики (пусть даже эта метка все чаще украшает вполне традиционные продукты). По оценкам экспертов, в 2007 году объем мирового товарооборота рынка нанопродукции достиг 700 миллиардов долларов. К 2015 году этот показатель будет составлять от 1,2 до 2,9 триллионов долларов. Лидерами в данной области остаются США (2007 год), Япония, Германия и Южная Корея. 40 — 45 процентов мирового рынка нанотехнологий приходится на США. 25 — 30 процентов — на Японию, 15 — 20 процентов — на Евросоюз, еще 5 — 10 процентов — на другие страны Азии. Рынок уже поделен, и России будет очень трудно отвоевать себе место под солнцем.
И не стоит забывать о Китае, где тоже намерены выйти в мировые лидеры в области нанотехнологии. Претензии КНР обоснованы хотя бы тем, что молодежь там идет в науку, хочет учиться — и не столько на экономистов, а, как когда-то в СССР, на инженеров. По данным на 2008 год, восемь миллионов молодых китайцев готовятся стать инженерами. Именно с ними придется соперничать нашим нанотехнологам в борьбе за мировой рынок.
Отечественная же экономика на сегодняшний день не готова использовать передовые разработки ученых. Да и с самой работой пока пришлось подождать. Год «Нанотеха» минул. «Россия переживала очередную выборную кампанию, поэтому было не до конкретных дел», — без всякой иронии признавался представитель властных структур на одной из встреч с журналистами.
Есть только план: завоевать к 2015 году не менее 4 процентов мирового рынка нанотехнологий. Он принят еще до создания корпорации «Роснанотех». Из комментариев экспертов явствует, что к 2015 году почти пятая часть всех российских товаров должна производиться с использованием нанотехнологий (или носить этот модный лейбл «нано»?).
Обещанные миллиарды рублей должны пролиться золотым дождем на экономику страны — перевооружить ее. Пока живем в ожидании дождя. Лишь во втором квартале этого года руководство «Роснанотеха» должно было выбрать первые пилотные проекты, которым будет оказана поддержка, в том числе финансовая (в частности, речь идет о создании новых катализаторов и светодиодов).
«Думаю, со второго полугодия мы приступим к их финансированию,— отметил генеральный директор «Российской корпорации нанотехнологий» и бывший руководитель Ассоциации предприятий «Союзэнергосервис» Леонид Меламед в интервью изданию «Эксперт Online» от 5 февраля 2008 года. — Сколько они получат в этом году и сколько вообще, сказать не могу».
Но ведь нанотехнология — не нефть. Чтобы использовать достижения, их надо создать. Что значит «четыре процента»? Что это будет? Какие приборы, лекарства, энергетические установки? Хорошие перспективы открываются, например, в альтернативной энергетике — в разработке солнечных элементов и батарей, в создании надежных топливных элементов. Но делать ставку на это, значит, конкурировать с «Газпромом».
Когда был Атомный проект, замечают критики, цель была ясна: бомба. Космический проект: ракета. Нанопроект... «что-то этакое, крохотное, или, может быть, то, или все же это, или, нет, лучше то. Или все-таки...» Отсутствие четких целей затормозит работу, приведет к распылению средств, к лоббированию не самых лучших проектов. И близок-близок будет 2015 год, когда придет время мерить сегменты мирового рынка.
Минувшей осенью Нобелевскую премию по физике получили «крестные отцы» современной цифровой техники — П. Грюнберг и А. Ферт. Главное открытие было сделано ими в 1988 году. Миллиардные же прибыли пришли лишь в последнее десятилетие, когда все мы стали пользоваться МРЗ-плейерами, DVD-техникой, ноутбуками. Не менее долгим будет путь и в нанотехнологии от идеи до ее внедрения на практике. В среднем он займет десять-двадцать лет. Мы же от «нанотеха» требуем этих миллиардов уже через семь лет — точнее, хотим «четырех триллионов рублей, которые нужно произвести к тому времени совокупно», поправил бы меня Меламед, — а пока. пока создаем новое отделение Академии. Сейчас есть уже за что награждать, а дела нет.
