— Сано в беде.
Хирата выскочил из воды. Замороженный и мокрый, он вскарабкался на берег. Сано, его хозяин, служить которому было делом его чести, который великодушно освободил его от обязанностей, чтобы он мог продолжать свое обучение боевым искусствам, в настоящее время нуждается в нем. Хирата не мог сопротивляться призыву, хотя он чувствовал невольный крик о помощи, а не прямой приказ Сано. Независимо от того, сколько он желал просветления, ему придется ждать.
Путь, которым он должен следовать, была дорога в Эдо.
Вечер был самым тяжелым временем для Рейко. Каждый вечер заканчивал еще один день без Масахиро. Впереди ее ожидали длинные, темные часы до утра, когда появлялась новая надежда, что он будет найден. Теперь, когда она опустилась на колени под лампой в детской, со своей маленькой дочкой на руках, она погрузилась в отчаяние. Даже ребенок не мог успокоить ее. Акико извивалась и кричала. Она не прекращала, хотя Рейко качала ее и пела ей песни. Ее личико было ярко-красным от надрыва, широкий рот отрыт, а глаза были закрыты и выжимали из себя потоки слез.
— Тсс, Акико, все в порядке, — пробормотала Рейко.
Но Акико плакала все сильнее, без всякой видимой причины. Она была суетливым ребенком, не дающим Рейко ни минуты покоя. Рейко часто задавалась вопросом, не определенные ли неприятности, что она испытала во время беременности, стали этому причиной. Акико была так не похожа на своего брата, который в ее годы вел себя гораздо спокойнее.
Мысль о том, каким Масахиро был в младенчестве, спровоцировала в Рейко такую тоску, что она застонала, как будто ее ударили. Она знала, что должна быть благодарна, что у нее есть еще один ребенок, но в ее сердце было столько боли, что не было места для благодарности.
— Пожалуйста, прекрати плакать, Акико! — причитала она.
Ее подруга Мидори поспешил в комнату. — Позволь мне взять ребенка. Она опустилась на колени, положила Акико на одну руку, и обняла Рейко другой. — Не волнуйся, — сказала она. — Они найдут его.
— Но это было так давно! — плакала дрожащая Рейко. Каждый раз, когда она думала, что у нее закончились слезы, она вновь убеждалась, что они появлялись как из бездонного колодца. Акико заорала громче, Рейко знала, что ее собственные бедствия сказываются на ее ребенке, но не могла перестать плакать. — Я так боюсь, что я никогда не увижу его снова.
— Конечно, увидишь, — решительно и определенно сказала Мидори. — Он вернется в ближайшее время. — Она обняла Рейко. — Но я не знаю, как он узнает тебя. Ты стала настолько худой, что я чувствую твои кости. Ты сегодня ела?
Рейко покачала головой. Когда она клала еду в рот, горло закрывалось, она с трудом могла глотать. Ее тело таяло. Она была такой истощенной и слабой, какой была полной и здоровой во время беременности с Масахиро. Это было, словно она сейчас беременна горем.
— Ты должна поддержать свои силы, — сказала Мидори. — Я принесу тебе немного супа.
— Нет, спасибо. — Рейко сглотнул слезы, лившиеся по ее лицу словно кровь. Она вытерла их костлявой рукой. Когда-то она была полна жизненных сил, увлекалась боевыми искусствами и ходила по всему городу, помогая людям, попавшим в беду, что было неслыханно для любой женщины, не говоря уже о жене высокопоставленного чиновника. Теперь она чувствовала себя хрупкой и уязвимой, как будто, если она выйдет на улицу, то могла бы упасть и разбиться или быть сбитой конем на скаку. Горе ослабило ее тело и съедало ее дух.
— О, Мидори-сан, — воскликнула она, — что, если Масахиро это-что-если уже?
Она не могла выговорить страшное слово.
Мидори повернулась и сказала:
— Вот канцлер Сано.
Рейко поднял голову и увидел своего мужа стоящего в дверях, дочка перестала плакать и потянулась ручонками к нему. Он вошел в комнату и взял девочку у Мидори. Акико обожала отца. Она заворковала, играя с его волосами. Рыдания Рейко прекратились, она искала лицо Сано, на котором она каждый день хотела увидеть признак хорошей новости. Она приготовилась к очередному разочарованию.
На этот раз она увидела его знакомую заботу о ней. Он встал на колени перед ней, но его глаза блестели от восторга. Слезы высохли на щеках Рейко. Ее сердце неистово забилось.
— Что? — спросила она, задыхаясь от надежды.
— Я знаю, где находится Масахиро, — сказал Сано.
Рейко подавила вздох. Она прижала руки к груди. — Милосердные боги! — Ее настроение взлетело из глубин страданий к вершинам радости.
— Это замечательно! — воскликнула Мидори. — О, Рейко-сан, я так рада за тебя.
Рейко плакала так сильно, что с момента облегчения прошло время, прежде чем она поняла, что Сано на самом деле не сказал, что он нашел Масахиро. — Где он? — сказала она, вскакивая на ноги. — Почему ты не привел его ко мне?
Сано взял ее за руку, притянул ее обратно на пол:
— Он на острове Эдзо.
— Эдзо? — Озадаченный сюрприз сковал радость Рейко на середине полета.
— Как он туда попал? — спросила Мидори.
— Правитель Мацудайра его похитил. — В голосе Сано звучал гнев. — Он мне в этом признался.
Когда он уточнил, Рейко пережила две реакции, которые набросились на нее, как волны, пришедшие с противоположных направлений. Первой была радость, что ее сын жив, и она знала, где он. Вторым был ужас, что он был так далеко, что находился в опасности, она переживала, что с ним сделали. Ей казалось, на Масахиро могли напасть бандиты по дороге или пираты в море в то время, когда он находился под сомнительной защитой людей правителя Мацудайры, которые похитили маленького мальчика в целях достижения дальнейших политических целей своего хозяина. — Ты должен спасти его! — сказала Рейко, хватаясь за Сано.
