До королевы наконец дошла серьёзность его намерений. Она подскочила со стула, резво взобралась на него с ногами и развела руки, призывая на помощь Хва Ксум Пота. Из головы её одна за другой стали вылетать совы. Через минуту их образовалось так много, что в комнате потемнело от мрака их крыльев. Они набрасывались на Старцева, то по одной, а то и сразу пятком алчных клювов и десятком жестоких когтистых лап. Вырывали из головы клочья волос, разодрали щёки, затылок и шею. Больше всего приходилось беречь глаза, ставшие основной целью атак. Старцев не успевал отмахиваться топором от хищных наскоков. Несколько птиц было им убито влёт, другие в агонии бились на полу с раздробленными грудинами и сломанными крыльями. Старцев же упорно пробивался к королеве.
Наконец, отмахнувшись от очередной хищницы, он яростно всадил топор в королевскую голову. Со смачным «хырп–чмык!» череп раскололся и медленно распался на две половины. Посыпались из него на пол, разбиваясь, шарообразные совиные яйца и какая–то труха. Мелькнула в трухе пара обглоданных мышиных трупов. Тут же, подыхая вслед за своей королевой, стали валиться одна за другой с потолка совы.
Где–то далеко завыли волки. Где–то ещё дальше возликовали голоса мужчин, чьи естества обретали былую силу и вздымались, требуя немедленной битвы за демографию. Слышен был шум грозы, обрушившейся на скрытый в мареве трёх пустынь город Рдеж.
Старцев устало оглядел залитый кровью и битыми яйцами, усыпанный перьями и трупами пол спальни. Отбросил топорик, вышел в залу и прикрыл за собой дверь. Телевизор по–прежнему лопотал что–то неразборчивое. Старцев пожалел, что оставил оружие в спальне и нечем теперь было кончить этот ящик. Он бросил в телевизор стул и пошёл на кухню.
Там он тяжело опустился на табурет и надолго задумался. Потом, обретя решение, вздохнул и потянулся к холодильнику.
Да, ему пора было возвращаться во Рдеж град, где ждал его доклада солнцеликий Веретия. Но сначала он спокойно посидит на балконе с баночкой пивка, немного расслабится. Он это заслужил…
Когда на балконе он делал четвёртый глоток пива, откуда–то прилетела чёрная с жёлтым оперением стрела и прибила его к спинке стула. Старцев выронил банку и некоторое время удивлённо смотрел на струйку мелкого песка, которая вытекала из пробитой груди. Потом глаза его закрылись навсегда.
