Андрей смотрит в сторону других пассажиров и замечает подходящего к ним человека.
– Пап, – шепчет мальчик по-русски, оглядываясь на высокого, худого мужчину с винтовкой на плече, одетого в зеленую шинель с красными пагонами и черную шапку, – этот человек из Красной гвардии?
– Андрей, – отец сжимает плечо сына и заставляет его отвернуться от солдата, – не смотри на него.
– Петр? Петр Раяновский?
Они оборачиваются. Перед ними стоит кузен отца – Дмитрий, он обнимает одной рукой супругу, Василису, коренастую, бледную, светловолосую женщину, в желтом платке. Ее нос красный от холода. Она протирает его и умоляюще смотрит на отца.
– Пожалуйста, Петр, – шепчет она ему, – у нас больше нет денег! Если ты заплатишь солдатам…
Дмитрий облизнул губы.
– Они ищут нас, Петр. Потому что я выступал вчера на собрании. У нас есть билеты на поезд и ничего больше. Ни рубля! Может быть, за взятку они нас отпустят.
– Дмитрий, Василиса, если бы я мог чем-то помочь, то помог бы. Но сейчас нам важна каждая копейка. В первую очередь я должен думать об этом мальчике. Мне нужно оплатить путь до… нашего пункта назначения. Нам предстоит очень долгое путешествие.
Поезд с громким пыхтением движется к станции, проявляется внезапно, от него сильно несет угольным дымом. Андрей даже немного подпрыгивает, когда видит, как двигатель яростно выпускает струи пара.
– Пожалуйста! – просит Василиса, заламывая руки. Милиционер смотрит в их сторону… и еще один, затем третий выходит из дверей станции. У всех винтовки.
Поезд движется мимо платформы, замедляясь. Но Андрею кажется, что он никогда не остановится. Милиционер обращается к Дмитрию, в его голосе слышится рык:
– Вы! Вы должны ответить на несколько вопросов, – он снимает винтовку с плеча.
– Дмитрий, – произнес отец тихо, – сохраняй спокойствие, ни звука!
Поезд все еще содрогается. Но вот он наконец-то останавливается окончательно, и Андрей чувствует, как руки отца подталкивают его в спину, как он поднимается по железной лесенке, чуть не падая на голову Петра, который карабкается следом.
Они врываются в прокуренный вагон, сквозь окна которого ничего не видно из-за слоя жира и копоти, находят место на деревянной скамейке, и, пока отцовская рука протягивает билеты контролеру, Андрей умудряется протереть платком стекло достаточно, чтобы видеть Дмитрия и Василису. Они разговаривают с милиционерами. Василиса плачет, размахивает руками. Дмитрий стоит неподвижно, качает головой, заслоняя собой жену.
Спор продолжается, пока вооруженные люди хмурятся над проездными бумагами.
– Андрей, – бормочет отец, – не смотри…
Но Андрей не может отвести взгляд. Высокий милиционер прячет документы куда-то и взмахом винтовки приказывает идти за ним.
Дмитрий качает головой, размахивает билетами. Поезд вздрагивает, звук свистка как взрыв…
Василиса старается тянуть мужа к поезду. Солдаты вскидывают винтовки. Андрей вспоминает, как Дмитрий пришел на его десятый день рождения, улыбаясь, как принес в подарок вырезанную из дерева саблю.
Свисток поезда разрывает воздух. Милиционеры кричат. Один из них сбивает Василису на колени и тычет в нее винтовкой. Лицо Дмитрия становится белым, когда он хватает за ствол оружия. Тогда боец наставляет винтовку на него и стреляет.
Поезд дергается, начиная движение, а Дмитрий спотыкается.
– Папа! – кричит Андрей.
– Не смотри, сын!
Но Андрей не может не смотреть, он видит, как Василиса замахивается на солдат, еще два выстрела. Она вздрагивает, падает на Дмитрия. Двое умирают на платформе, пар, вырывающийся из-под колес, укрывает их, так же как и укрывает их полог прошлого. Поезд, как время, мчится вперед…
Эндрю Райан покачал головой:
– Рабочая милиция… – с горечью пробормотал он. – Революция для бедных. Чтобы спасти нас всех… для холодной смерти на железнодорожной станции.
И это было только начало. Во время путешествия с отцом он видел и более ужасные вещи. Райан опустил голову, рассматривая снимки Хиросимы. Безумие, но не многим страшнее, чем разрушения, которые творит социализм.
Он всегда мечтал создать нечто способное пережить любую кару, которую эти маленькие безумцы решат обрушить на его голову.
Если бы только отец мог быть здесь и видеть, как он поднимается из тени, великолепный, не знающий страха, последний оплот свободы.
Восторг.
Паразиты ненавидят три вещи: свободный рынок,
свободную волю и свободных людей.
- Эндрю Райан
Почти год спустя…
Билл МакДонаг поднимался в лифте на верхний этаж «Эндрю Райан Армс», но чувствовал себя так, словно тонет в море. В одной руке он держал коробку с трубопроводной арматурой, в другой – ящик с инструментами. Менеджер по обслуживанию отправил его так поспешно, что даже не назвал проклятое имя клиента. Но мысли Билла сейчас были совсем в другом месте – в маленьком офисном здании в Нижнем Манхэттене. Утром он оторвался от своей обычной возни с сантехникой, чтобы сходить на собеседование. Хотел получить место помощника инженера. Конечно, зарплата изначально была бы ниже, но эта должность могла открыть перед ним более амбициозное направление. Они смотрели на Билла без малейшего интереса с того самого момента, как он вошел в инженерную фирму «Фибен, Либен и Кифф». Собеседование проводили два сопливых идиота, один из которых Фибен-младший. Когда они пригласили его войти, вид у них был скучающий, и слабый проблеск интереса потух полностью, стоило ему только начать рассказывать о своем происхождении. Билл изо всех сил старался использовать американские фразеологизмы, чтобы подавить акцент, но тот все равно вырывался. Они искали энергичного, молодого парня, воспитанника Нью-Йоркского университета, а не лихого кокни1, который начал свой путь в стенах Восточной лондонской школы инженерного и механического дела.
Уже после того как ему отказали, Билл вышел за дверь, но прекрасно слышал их разговор: «Очередной англичашка-технарь…»
Все правильно, он был простым технарем. Обычным механиком, который в последнее время трудился вольнонаемным сантехником. «Маленькая грязная работенка по завинчиванию труб у больших шишек». Бываешь в пентхаусах богатых ребят. На самом деле ничего постыдного здесь нет.
Но эта работа приносила не так уж много денег, пока он вкалывал на «Ремонт Чиновски». Потребовалось бы немало времени, прежде чем Билл смог бы собрать достаточную сумму, чтобы организовать свою большую подрядную компанию. Он нанимал двоих ребят время от времени, но у него не было никаких крупных заказчиков и инженерной фирмы, которую он так часто себе представлял. Да и Мэри Луис дала ясно понять, что не очень заинтересована в браке с прославленным сантехником.
