- Ваше высочество? - прошептала Этель. - Вы живы?
Алита Росса, баронесса Ковенская, принцесса Сузианская и Гилимерская, которую вся Суза считала трагически погибшей и которую собирались причислить к лику святых мучеников за множество добрых дел при жизни, тяжело вздохнула и бросила уже ненужную шляпку с вуалью на прикроватный столик.
- Да, я жива, - устало откликнулась она. - Откровенно говоря, мне ужасно надоела эта шляпка и эта вуаль.
Этель опустилась на маленькую банкетку - ноги не держали.
- Вы живы… - повторила она. - Но… как, ваше высочество?
Принцессу Алиту убил собственный муж, одержимый демоном - убил и развеял в прах. Во всяком случае, именно такой была официальная версия. Алита улыбнулась и села рядом со своей назначенной фрейлиной.
- Долгая история, - сказала она. - Пообещайте, что будете молчать о том, кто я на самом деле, и вечером я расскажу вам, как все произошло. Договорились?
Этель кивнула, постепенно овладевая собой. Несмотря на свои неполные двадцать лет, она успела узнать на собственном опыте, что в политике случаются самые неожиданные повороты.
- Ваша фамилия, - продолжала Алита, и в ее взгляде мелькнула странная тень, которой Этель не поняла. - Вы состоите в родстве с Огюстом-Эженом Лефевром, бывшим министром инквизиционного департамента Сузы?
- Состояла, - призналась Этель. - Я была за ним замужем ровно час. Потом он выдал мне достаточную сумму для того, чтобы начать учебу, и мы развелись. Понимаю, звучит странно, но это было несколько лет назад…
Алита горько усмехнулась, и Этель вдруг поняла, что принцесса готова разрыдаться - все ее нарочитое спокойствие и ровный тон голоса были призваны скрыть наползающие слезы. Похоже, каплями от нервов придется отпаивать не только эмоционального принца Хашивана.
- Он умер, - голос Алиты дрогнул, срываясь, и она закончила фразу свистящим шепотом: - Три года назад. На моих глазах.
Завтрак, накрытый в маленькой столовой на одном из бесчисленных балконов дворца, был самым скромным и, по меркам Амрута, практически семейным: за столом собралось всего пять человек. Хариндер, самый авторитетный и уважаемый артефактор при дворе его высочества, разумеется, был в числе приглашенных. Когда Этель и Безликая - с открытым лицом, без шляпки и вуали - появились на балконе, то Хашиван медленно поднялся со стула и, как завороженный, произнес на высоком амрутском наречии:
- Все-таки прекрасна. Я знал.
- Он говорит, что вы прекрасны, - перевела Этель, и Безликая смущенно отвела взгляд. Заняв отведенное ей место напротив принца, она сказала:
- Благодарю вас за щедрые дары, ваше высочество.
Безликая действительно была прекрасна. Огненно-рыжие волосы, светлая кожа, едва тронутая загаром, глаза совершенно удивительного орехового оттенка и изящные черты лица - роковое сочетание, способное моментально свести с ума любого южанина. Хариндер решил, что в ношении маски наверняка был свой смысл.
- Пустяки, - отмахнулся Хашиван. Слуги принялись бесшумно разливать по бокалам разноцветные соки со льдом и раскладывать рис с овощами и морепродуктами по серебряным блюдам. Хариндер подумал, что лейб-медику стоило бы предложить Безликой пару шариков спрессованной смеси угля и кокосового порошка: амрутскую еду с безумным количеством специй выдержит не каждый желудок, особенно северный. Однако гостья принялась за рис с таким знанием дела, что Этель только плечами пожала. Похоже, она тоже подумала про уголь.
- Познакомьтесь, дорогая и уважаемая гостья, - продолжал принц и плавным жестом указал на Хариндера. - Господин Хариндер Шьям Фракаш, ведущий артефактор, исследователь и ученый при моем дворе. Вы наверняка не слышали, но…
Взгляд карих глаз Безликой на мгновение обжег Хариндера: девушка посмотрела на него чересчур пристально и оценивающе, словно сомневалась в том, что он был профессионалом своего ремесла. «Конечно, - мысленно усмехнулся Хариндер, - она мировое светило артефакторики, а я всего лишь забавный южный варвар».
- Я наслышана о вашей работе, милорд, - кивнув с искренним уважением, Безликая продолжала. - Ваш труд об изначальной природе магии и артефактов, на мой взгляд, значительно опережает время.
Принц вопросительно поднял бровь. Он и в самом деле был удивлен. Хариндер поймал себя на мысли о том, что у него сейчас такое же лицо, как и у Хашивана: растерянное и смущенное.
- Тогда, миледи, вы понимаете, насколько опасны такие далеко идущие прыжки, - выдавил Хариндер. - И в прикладных сферах, и в артефакторике. Большая наука давно забыла эту работу.
- Вы с гарантией попадете в университетский курс, - твердо сказала Безликая. Слуги заменили опустевшие тарелки и принесли блюда с фруктами. «А ведь светило артефакторики приехало в Амрут именно в лодчонке фруктовника», - ни с того ни с сего подумал Хариндер и сказал:
- Если пожелаете, то после завтрака добро пожаловать в мою лабораторию. А пока давайте отдадим должное поварам его высочества.
На Хашивана было жалко смотреть. Он настолько смутился от непривычного, слишком свободного для этих мест поведения дамы и ее неожиданно открытого очаровательного лица, что не знал, куда девать руки. В довершение всего принц слишком сильно сжал пупырчатые красные бока лича, и спелый фруктовый шарик вырвался из шкурки на свободу и проскакал по столу. Безликая ловко подхватила его и отправила на блюдце перед собой.
- Меня зовут Алита, - сказала она, глядя в глаза Хашивана. - И я привезла вашему высочеству несколько любопытных артефактов.
- Тех самых, о которых мы вели речь в переписке? - Хашиван сразу же воспрял духом, а Хариндер, наоборот, заерзал на стуле, внезапно обнаружив в нем какие-то неровности. Ранее было объявлено, что Безликая приедет в Амрут с дружественным визитом, совершенно частным образом, а теперь выясняется, что речь идет об артефактах. Хариндеру это не понравилось. Очень сильно не понравилось.
