Я снова ее смешу. За сегодняшний вечер мне уже трижды удалось ее насмешить. Она смеется беззвучно. Губы у нее остаются плотно сжатыми, а верхняя часть тела начинает вибрировать как камертон. А я, глядя на нее, думаю, когда же мы начнем встречаться по-настоящему. Сегодня пошел снег, и мне очень хотелось завалить в него Джемму, но смелости не хватило. Люди толкают друг друга в сугробы, когда между ними возникают отношения другого рода. Она бы тогда тоже могла потянуть меня за собой, запихать мне за шиворот снег, и, может, мы бы поцеловались. А может, она просто уставится на меня с непонимающим видом и начнет жаловаться, что я испортил ее новый шенилевый свитер, который нельзя сушить в машине.
Хотя, думаю, последнее вряд ли произошло бы, потому что, когда я сегодня рассказал ей о запоздало полученной мною валентинке, она наградила меня очень сексуальным взглядом. Думаю, это был намек на то, чтобы я ее обнял, но я этого не сделал, потому что внезапно почувствовал себя каким-то неловким уродом. Джемма казалась такой хорошенькой в своем обтягивающем красном свитере, что пальцы у меня вдруг стали толстыми, как свиные сосиски, и мне пришлось отвести глаза. Все это очень напоминало момент, когда Красавица собирается поцеловать Чудовище, но тут оно вдруг понимает, что не является подарком, и, отпрянув, говорит: «Послушай, а сколько сейчас времени? Мне пора — у меня на два назначена стрижка когтей».
Джемма ничуть не удивляется, что Шон может быть геем. Вроде бы он однажды уже прижимался к другу ее сестры, когда они сидели в баре.
После работы пошел выпить с Кэролайн и Бриджит. Кэролайн продолжала вести себя точно также, как на работе, — безучастная выдача информации и справок и полное пренебрежение к собеседнику Я понимаю, в чем тут дело. Когда я в прошлый раз звонил Шону, то тоже изображал повышенную участливость. А когда пару дней назад выходил из метро и одна женщина спросила у меня, который час, я вдруг начал перед ней извиняться и указывать на какого-то человека, у которого, как мне показалось, должны быть часы. Я чуть ли не рассыпался перед ней в благодарностях за то, что она ко мне обратилась.
Когда мы добираемся до паба, Бриджит берет на себя роль моей наставницы. Атмосфера очень милая, и в результате меня приглашают на вечеринку, которую будет устраивать фирма в следующую среду. Когда Бриджит расслабляется, она становится еще хуже. Она рассказывает, что как-то напилась до такого состояния, что заснула в метро и проехала свою остановку. И почему только все рассказывают одно и то же, чтобы доказать, какая у них тяжелая работа? На меня это производит гнетущее впечатление, и я начинаю подумывать об увольнении.
Написал мистеру Гатли и поблагодарил его за последние письма. Я представляю его эксцентричным благожелательным литератором, мечтающим найти истинный талант, который он сможет взять под крыло. Я даже представляю, как раз в неделю на его коврик шлепается моя новая рукопись и мистер Гатли ковыляет на своих ходунках обратно к столу и говорит жене, что это очередной текст небезызвестного ей юного дарования.
Жена отрывает взгляд от яйца всмятку, и в ее глазах зажигается доброжелательная искорка: «А почему бы тебе не послать ему что-нибудь из своих произведений, милый? Не сомневаюсь, они ему понравятся. Может, ту статью, которую ты написал для „Книжного ежемесячника“? Мне очень понравилось место про диких зверей. Или там речь шла о псе на цепочке? В общем, одна из твоих звериных метафор».
Когда я стану знаменитым, то обязательно приглашу мистера Гатли в «Интерконтиненталь» на презентацию своей книги. Вокруг меня будут крутиться разные известные издатели, и на какой-то момент ему покажется, что он лишний на этом празднике жизни. Но в тот момент, когда он уже соберется уходить, я громко произнесу его имя, выведу вперед, обниму за плечи и скажу: «Вот этот человек. Именно ему и только ему я всем обязан». И мистер Гатли разрыдается.
8 часов вечера.
Я бы хотел, чтобы папа хоть немного походил на мистера Гатли. Он снова на меня набросился, когда я сообщил ему о своем намерении уволиться, для того чтобы превратиться в дикого зверя.
— У меня просто сердце разрывается, когда я вижу, как ты губишь свою жизнь, — ответил он. — Мир стал гораздо более жестоким со времен моей юности. Тебе следует избавиться от своих литературных фантазий и заняться делом, пока ты еще молод. Я очень боюсь, что ты упустишь время. К тому же ты до сих пор не объяснил мне, зачем купил эту черепаху. От нее уже весь дом провонял. И что ты собираешься делать?
Я объясняю, что купил Чарли настоящее животное, чтобы избавить его от порочной страсти к черепашкам-ниндзя. Что это общепризнанный способ выработки стойкого отвращения.
— Это все равно что заставить человека выкурить за один раз целую пачку сигарет, чтобы ему стало плохо, — добавляю я.
Но это не убеждает папу, и он требует, чтобы аквариум был вынесен из гаража до приезда министра внутренних дел, иначе у меня будут неприятности.
Сегодня мы с Джеммой ездили в мемориал капитана Кука. Мы постелили матрацы на металлический пол фургона, играли в слова и откровенничали. Игра эта заключается в том, чтобы выбрать какую-нибудь тему, например европейские страны, и по очереди произносить названия, после того как партнер два раза хлопнет в ладоши. Если пропускаешь свою очередь, то должен сделать большой глоток спиртного и в чем-нибудь признаться. Я признался в том, что Джемма мне нравилась еще в шестом классе и я хочу стать знаменитым писателем, а Джемма сказала, что регулярно видит эротические сны, в которых участвует Рутгер Хауэр. Он ей нравится, потому что он очень сильный и производит обманчивое впечатление злодея.
