парная: нисколько не освежает. А берега у нее кисельные, вязкие, как болото.
Гадость.
И еще одна печаль стала мучить Володю: соскучился он по маме, по своей комнатке. Что делается теперь дома? Нет ли котят у Пушинки? Не приехал ли дядя Митя?
Так скучно стало Володе, что он иной раз и поплакивал. Наконец, не стерпел да и говорит царенышам:
— Отпустите меня домой.
— Нет, — ответили они в один голос, — мы тебя не отпустим, ты нам кораблики из ореховой скорлупы делаешь.
— Отпустите, я вас очень прошу.
— И не проси: не отпустим.
Но Володя вспомнил про свою елку, про книжку с загадками, и еще больше захотел вдруг домой. Он решился на хитрость.
— Я бы, — говорит, — сам охотно остался у вас, да скучно: уж очень вы глупые. Даже ни одной загадки не можете отгадать.
— Как не можем? — вскричали сластеныши. — Загадывай сколь. со хочешь, все отгадаем.
— Нет, не отгадаете.
— Нет. отгадаем!
— Ну, хорошо, — говорит Володя. — Побьемтесь-ка об заклад. Я загадаю вам каждому но загадке. Если вы отгадаете все три, я останусь у вас навсегда. Если две — проживу я у вас десять лет. Если одну — пять лет. А если не отгадаете ни одной, то вы сейчас же велите Серому Волку отвезти меня к маме.
Царские сыновья согласились.
— Это. — говорят, — нам ни по чем. Придется тебе оставаться здесь навсегда.
И стал Володя припоминать загадки, которые прочел в своей книге.
Первую задал он старшему царевичу:
— Отгадай, — говорят, — «Что такое: Дедушка смеется, инда шубонька на нем трясется.
Думал, думал царевич Сластена, да так ничего и не выдумал. Попросил три дни сроку на размышленье и все-таки не разгадал.
— Вот видишь, — сказал Володя, — А это просто кисель. Ты его каждый день ешь.
Царевич обиделся, дал Володе подзатыльник и ушел, а Володя задал среднему сластенышу вторую загадку:
«Ну что за госпожа! Больно гожа: сидит на ложке, свесивши ножки».
— Отгадывай — говорит: —что такое?
Задумался Миндаль и попросил на раздумье целую неделю. Но и за неделю ничего не придумал.
— Глупый ты. — сказал Володя, — ведь это лапша.
— Ничего не глупый, — возразил Миндаль. — а просто я и не думал про лапшу. Она не сладкая.
И он отвернулся Тут подошел к Володе маленький Мармелад и говорит:
— Володенька, ты хороший. Загадай мне загадку полегче: ведь я еще маленький.
А Володя и говорит ему:
— Хорошо, уж проще вот этой загадки и быть не может: «Бел как
снег, в чести у всех». Ну. отгадывай, а не то придется вам отпустить
меня к маме.
Но маленький Мармелад даже отсрочки не попросил, а как услышал загадку, так сейчас и расплакался:
Не могу, говорит. — отгадать, не знаю. Я еще маленький.
— Да ты подумай, — сказал Володя, которому не хотелось выигрывать наверняка: он был благородный мальчик.
— И думать не хочу! — кричит Мармелад: — уж если не знаю, так не придумаю. Я еще маленький!
А сам ревет благим матом.
— Ну, и глупый же ты. — сказал Володя: — целый день сосешь сахар, а в загадке не можешь его узнать… Однако прощайте. — прибавил он. обращаясь ко всем трем царевичам. — Вы проиграли. Зовите Серого Колка, пускав несет меня назад к маме.
Но не тут-то было. Царские сыновья заупрямились. Не хотят отпускать Володю.
— Да ведь вы проиграли.'— спрашивает Володя.
— Проиграли, а все-таки тебя не отпустим.
— Да ведь это не честно! — возмущается Володя. — Вы слова не держите!
— Ну. и не держим. Мы не простые дети, а царские. Что хотим, то в
делаем.
Рассердился Володи, расстроился и пошел жаловаться царю. Царь выслушал его и расхохотался:
— Молодцы мои ребятишки! Умеют за себя постоять. Не сдаются. А уж ты-то хорош: с маленькими связался.
— Какие же маленькие? Один даже старше меня.
— Молчать! — закричал царь. — Вот лучше ты мне загадай загадку. Посмотрим, чего я не смогу отгадать.
И он самоуверенно засмеялся, набив себе рот халвой.
— Хорошо, — согласился Володя, — но дай мне свое царское слово, что если не отгадаешь. — я ногу ехать к маме.
— Ладно, даю, — проворчал царь. — Не бойся, брат, разгадаю любую. Не придется тебе ехать к маме.
— Ну, вот тебе загадка. — сказал Володя: — «В земле родилась, в огне крепилась, на воду попала. — вся провала»
— Гм. как? Повтори-ка. — проговорил Сластена.
Володя повторил
Царь задумался. Думал час. два. три, скушал за это время целую миску гурьевской каши, два фунта изюму, коробку настилы, тарелку клубники со сливками, да блинчатый пирог с вареньем. По ничего не выдумал Позвал на помощь первого министра, собрал государственный совет. — все ни к чему. Рассердился
царь. Велят привести Володю.
— Говори, скверный мальчишка, кто у тебя там в земле родился, в огне крестился…
— А к маме пустишь?
— Ты еще поторгуйся! Вот я тебя! — И царь замахнулся ложкой. — Говори сейчас!
— Очень просто: соль, — отвечал Володя.
— Со-оль? — протянул царь, и скорчил такое кислое лицо, какое
только можно себе представить.
— Со-оль? — повторили за ним все министры, и все отплюнулись.
— Со-оль? — опять протянул Сластена. — Да как же ты смог, щенок, задать мне такую дрянную загадку? Да разве же ты не знаешь, что я даже слова этого не могу слышать. Тьфу, мерзость какая! Соль!
И он опять плюнул, а за ним все придворные.
- Ну, ваше величество, вы все-таки проиграли. По уговору я могу ехать к маме. — сказал Володя, хотя весь дрожал от страха,
— Что? — завопил в ответ царь, — Вы слышите? Он не унимается! После такой неслыханной дерзости, как (тьфу!) соль, он еще смеет проситься к маме.
Не пускать его никуда…
И опять пришлось Володе жить в опротивевшем царстве Сластены. Он худел, бледнел, чах, скучал, от одного вида сластенских подданных ему становилось тошно, — а избавления не было. Часто плакал Володя, проклиная Серого Волка и раскаиваясь в своей любви к карамели.
Так прошел целый год. Вдруг во дворце случилась беда. Не смотря на всех нянек, злая колдунья проникла в комнату царевны Оладьи и напустила на нее странную болезнь: непробудный сон. Царевна была жива, дышала, даже сосала сквозь сон тянучки, но разбудить ее не могли. Созвали знахарей, выписали докторов. — ничто не помогало. Царевна спала, и все были в отчаянии. Некоторые
даже потеряли аппетит. Про Володю забыли.
Вдруг. в одно прекрасное утро, царь присылает за ним скорохода. Володя идет, весь дрожит: знает, что царь не в духе. Входит — а царь глядит на него эдак ласково, улыбается и говорит:
— Подойди- ка сюда, Володечка. Здравствуй, милый. Как поживаешь?
— Плохо, — сказал Володя. — Скучно мне здесь. Отпусти меня к маме.
— Что-ж, это можно, — ответил царь. — Если уж тебе так не нравится, я готов отпустить тебя. Только окажи ты нам одну услугу. Нот видишь ли. Да что ж ты стоишь, голубчик? Присаживайся.
И царь, потеснившись на леденцовом троне, усадил Володю возле себя.
— Вот так. Не хочешь ли апельсинчик? Нет? А кусочек медового пряника?
Тоже нет? Ну. после покушаем. Вот видишь ли. милый, ты, помнится, молодец по части загадок. А у нас выхолит беда: Оладушка наша нездорова, ты это знаешь?
— Знаю.
— Так пот. приехал вчера один звездочет, посмотрел на нее и сказал, что она тотчас выздоровеет, как только я сам. или кто-нибудь из моих подданных, разгадает одну загадку: думали мы все много, а разгадать не можем. Хотим у тебя спросить.
— Какая ж это загадка? — спросил Володя
— Совсем коротенькая. — ответил царь: — «Что быстрее стрелы?» Ну? Что быстрее стрелы? Угадывай-ка скорее. Угадаешь — отпущу к маме, не угадаешь — велю казнить тебя: сварить в шоколаде.
И с ужасом вспомнил Володя, что это та самая загадка, над которой он ломал голову, когда явился к нему Серый Волк. И чуть слышным голосом он ответил царю:
— Не знаю.
— Как не знаешь? Подумай, дорогой мой. Ведь это так просто: что быстрее стрелы?
— Не знаю, — повторил Володя.
— Эй. берегись! — крикнул царь. — Не прикидывайся дурачком, говори скорее.
— Да не знаю же я, — всхлипывая, проговорил Володя
Тогда царь объявил:
— Даю тебе три дня на размышление. Уведите его. да смотрите, как бы не сбежал.
Володю уведи. Все три дня провел он то в горьких, бессильных слезах, со в бесплодных попытках разгадать загадку. Как он теперь раскаивался, что соблазнился поездкой в Сластенное царство, как плакал по бедной мамочке, как жалел, что. садясь Волку на спину, не заглянул в отгадки пли не сунул книжку в карман: ведь в ней всеми буквами напечатано это слово, простое слово, от которого зависит теперь его жизнь! И он вздрагивал, думая о том. каково быть заживо сваренным в шоколаде.
Однако, сколько ни думал бедный Володя, сколько ни плакал- все было напрасно.
А время шло. ИI царь, и весь его двор, и народ — все напрасно ломали голову. Разгадка не приходила, царевна не просыпалась. Миновали три дня. Володе
дали еще три, потом еще один. — все напрасно. Наконец, царь потерял терпение, вышел из себя и велел Володю казнить.
Все было приготовлено. На дворцовом дворе кипел шоколад в большом чугуне, под который палач в красном камзоле подкидывал дрова. Володю привели, раздели, подвели к чану. Он плакал, кричал, отбивался — тщетно. Палач схватил его за волосы, поднял над чаном и…
И Володя проснулся. Он сидел за столом, заваленном бумажками от съеденной карамели. Голова его лежала на книге загадок. Он оглянулся. Все было точь-в-точь так. как в ту минуту, когда появился Волк Володи взглянул на елку. Последняя свеча, которая готова была погаснуть перед приходом Волка, только что, видимо, погасла, и тонкая струйка дыма еще над ней колыхалась.
