— Спасение.
Это предпоследнее из сказанных мною слов. Я вижу его нацарапанным на металлической оболочке.
Устройство выглядит довольно безобидным. Ромбовидная капсула едва ли в половину роста моей «Немезиды». Я освобождаюсь от креплений и спрыгиваю с экзоскелета. Он уже отработал своё. Шлем становится душным, и я освобождаю крепления, позволяя ему упасть. Смердение, разлитое в зараженном воздухе этого мира, заполняет мои лёгкие. Ползком добираюсь до края устройства, опасаясь, что орды тварей вот-вот доберутся до меня.
Их невыносимые вопли оглушают меня, а вонь почти удушает, но моя воля крепка: я открываю панель и касаюсь клавиш в последовательности ручной активации. Всё, что я в этот момент могу слышать — слова гроссмейстера, благословляющего нас перед битвой. Всё, что я могу чувствовать — запах молитвенных свеч на принесении клятвы в часовне братства на Титане.
Единственная картина перед моими глазами — я стою в окружении наследия героев на Полях Мертвых.
Я — Зиг Мортлок из Серых Рыцарей Титана, и это моя последняя воля и исповедь.
Судя по контрольной панели устройства, оно не сработало — его боевой механизм дал сбой по странной прихоти судьбы, но я могу заставить дух машины ожить.
В момент, когда я чувствую первое дыхание демона на своей шее, когда психическое присутствие, что давило на меня с момента нахождения в крепости, обрушивается чужой, ужасной мощью всей стаи тварей, когда занимается рассвет, омывающий моё израненное тело в лучах кроваво-красного солнца, я произношу последнее слово, что спасёт этот мир от проклятия и активирует бомбу.
