Конечно, средства массовой информации требуют углубленного к себе внимания, определенных форм планирования и управления. Разработка национальной политики в этой области может иметь серьезное значение, но лишь при определенных условиях: если эту национальную политику действительно определяют народные массы, но это возможно только в условиях общества, освободившегося от частной собственности на средства производства, в том числе и на средства массовой информации и пропаганды.
В известной степени Г. Шиллер абсолютизирует средства массовой информации, провозглашая возможность усовершенствования их деятельности вне реальностей социально-экономической и политической борьбы, недооценивает роль политического фактора в борьбе против информационно-пропагандистского комплекса США на международной арене.
Интересные и глубокие мысли содержатся в послесловии автора. Здесь он вновь возвращается к критике так называемого информационного плюрализма, показывая, что информационный плюрализм на деле служит защите интересов крупного капитала. «Обладающий собственностью класс,— подчеркивает Г. Шиллер,— чувствует себя в безопасности с информационным плюрализмом, когда весь остальной культурный аппарат находится в его руках». Развивая эту мысль, Шиллер вновь подчеркивает, что плюрализм лишь скрывает классовое господство крупного капитала.
Критикуя свободный поток информации, ученый подвергает критике и буржуазную концепцию свободы информации, которая на деле прикрывает свободу для крупного капитала манипулировать информационным потоком.
В заключение автор выдвигает новую для него идею о важной роли социалистической культурной политики. Но этот тезис остается у него неразработанным, поскольку вся концепция революционного процесса, обосновываемая Г. Шиллером, рассматривается в рамках буржуазного либерализма и достаточно далека от научного марксистского подхода.
Это особенно отчетливо проявляется в послесловии к части 2 «Средства массовой информации и культурное господство», посвященном событиям в Чили.
Автор с глубоким сочувствием анализирует деятельность правительства Альенде, по-своему стремится установить причины, которые позволили реакции свергнуть это правительство, и связывает их с некоторыми особенностями политики Альенде в области средств массовой информации.
Эти суждения, посвященные критике теории плюрализма и буржуазных концепций свободы печати, безусловно, представляют интерес.
К сожалению, при большой остроте критики определенных моментов политики в области информации Г. Шиллер по существу не видит реальных путей такой организации системы средств массовой информации, которая позволила бы поставить их на службу народу, революции, социализму.
Таким образом, Г. Шиллер в двух книгах, которые объединены в настоящем издании, показывает методы использования американским государственно-монополистическим капитализмом, международными монополиями информационно-пропагандистской промышленности в целях укрепления господства капитала как внутри стран государственно-монополистического капитализма, так и на международной арене.
Книга Г. Шиллера помогает лучше понять важнейшие аспекты современной идеологической борьбы. Она дает в руки советскому читателю, в руки прогрессивным читателям многих стран мира богатейший фактический материал, острые и надежные аргументы в борьбе против информационно-пропагандистских монополий, хотя и остается в рамках концепции буржуазного либерализма. При знакомстве с работой Г. Шиллера советский читатель должен учитывать некоторые особенности употребляемой автором терминологии. Так, например, когда Шиллер пишет о «центре системы», «мировой экономической системе», он имеет в виду американский империализм, мировую капиталистическую систему; под термином «провинция» подразумеваются страны, зависящие от США в экономическом отношении. В столь же специфическом смысле автор употребляет некоторые другие термины и понятия.
В предисловии к книге «Средства массовой информации и культурное господство» Г. Шиллер называет имена тех, кто помогал ему в работе над книгой и прочитал разные ее части. Среди них — американские профессора Тран Ван Дин и Джордж Гербнер, голландец Сеес Хамелинк, финны Каарле Норденстренг и Тапио Варис, канадец Даллес Смайт. Эти люди во многом близки по взглядам американскому исследователю. Их объединяет с ним глубоко критическое отношение к манипулятивной деятельности информационно-пропагандистского бизнеса, осуждение методов психологической войны, сочувствие прогрессивным силам и национально-освободительному движению, причем позиции многих из них не совпадают по различным вопросам.
