— Миссис Прескотт не нужно приходить, чтобы сидеть со мной, — умоляющим тоном произнесла Луиза. — Я же остаюсь не одна, а с собаками. — Это был старый аргумент.
— Нет, нужно. Дорогая, Танси уже пора дать еще одну таблетку.
Луиза порывисто вскочила, зацепилась ногой за персидский ковер и почти наткнулась на огромный викторианский шифоньер; его резные дверцы были распахнуты, открывая взору полки, с которых в беспорядке свисали шарфы, пояса и нижнее белье — свидетельство безуспешных поисков любимой выходной сумочки. Явные признаки того, что ее мать предпринимала очередную попытку прервать свое затянувшееся одиночество.
В конечном итоге она остановилась на маленькой сумочке без ручки. Ванесса взяла ее и пошла взглянуть, готова ли Эми. Но среди беспорядка бело-голубой спальни она не обнаружила своей старшей дочери; софа была завалена горой одежды, как будто шла подготовка к благотворительной распродаже.
Непривычная к высоким каблукам, Ванесса стала осторожно спускаться по лестнице, вдоль которой по стенам висели акварельные пейзажи, а на нижних ступеньках постоянно были свалены какие-нибудь вещи, место которым было наверху — книги, тренажеры, мешки для грязного белья и рулоны туалетной бумаги, кажется, лежавшие здесь со дня их переезда в этот дом. Она машинально взяла грязный стакан с обитого кожей письменного стола в гостиной и направилась с ним в кухню.
Здесь тоже повсюду были свидетельства исключительно женского быта. Тут была целая коллекция старых каталогов, и отрывные купоны, и значки разных спортивных команд, и приглашения на местные соревнования по велоспорту; выдвижные ящики были так забиты журналами с разными рецептами, которыми уже никто не пользовался, что их почти невозможно было открыть или закрыть.
Полки украшали фигурка морского льва из папье-маше, сделанная ее дочкой в восьмилетием возрасте, глиняная тарелка с изображением ветчины, яиц и сосисок, которую она сделала в десять лет, и недавний шедевр ее творчества в виде тюбика зубной пасты из керамики.
Ванессе трудно было ругать дочерей, которые явно унаследовали от нее ген неаккуратности.
Среди этого уютного беспорядка стояла Эми и весело болтала с кем-то по телефону — любимое занятие всех девятнадцатилетних. Ванесса давно не видела свою дочь в чем-то ином, кроме джинсов к свитеров, и теперь была поражена тем, как шикарно стала выглядеть Эми с тех пор, как стала учиться в Кембридже. Черное панбархатное платье, перед тем небрежно брошенное на спинку кровати, в неотглаженном виде выглядело не многим больше носового платка. Сейчас оно плотно облегало стройную безупречную фигуру девятнадцатилетней девушки. В аккуратных ботинках до щиколотки Эми была выше матери.
Звонок в дверь возвестил о приходе миссис Прескотт, вслед за которой сразу же прибыло такси, чтобы отвезти мать и дочь на вечеринку в Брайтон.
К разочарованию Ванессы, жакет к ее платью, который хорошо сидел на ней еще пару дней назад, теперь морщился и тянул, когда она его застегнула. Ужасно. Теперь ей придется носить его нараспашку.
Женщины уже уселись на заднее сиденье, и машина начала разворачиваться, когда на дорогу перед ней выбежала Луиза и замахала руками.
— Мама! — кричала она. — Пойдем скорее, Танси в кухне пытается встать.
Ванесса и Эми вышли из машины и поспешили назад в дом, где их собака, старый лабрадор, делала невероятные усилия, чтобы встать, но лапы отказывались держать. Собаке было почти пятнадцать лет, и хотя все понимали, что она долго не проживет, мучения их любимицы заставляли их неподдельно страдать.
Ветеринар приехал через двадцать минут. Он настойчиво рекомендовал немедленно избавить животное от мучений; три женщины в гостиной старались утешить друг друга, пока он быстро и умело делал свое дело.
Слезы потекли у Ванессы из глаз, размазывая вечерний макияж. Закрыв глаза, она вспоминала крохотные меховые комочки на подстилке и волнение маленькой Эми, когда отец делал вид, что колеблется в выборе щенка. Ванесса до сих пор слышала восторженный крик Эми, когда Танси, один из щенков, лизнула ей руку и сделала выбор за них.
Теперь собака умерла, и оборвалась еще одна нить, связывавшая их с прошлым.
Ванесса вздохнула, достала зеркальце из сумочки и начала подправлять макияж, опять испытывая сожаление, что не может избежать этого самого неприятного вечера в году.
Чарли побаивалась этого званого вечера. И хотя ей надо было спешить, она с явной неохотой сократила дорогое для нее время игр с Мирандой.
Мать и уже начавшая ходить малышка наслаждались вечерним ритуалом, когда на смену «Паучку Итси-Битси» приходила «Маленькая свинка». Однако сегодня, поглядывая на часы, Чарли была вынуждена сократить число свинок. В довершение всего ее муж только час назад сообщил, что ей придется одной добираться до побережья.
