Он шагал через площадь, притягивая восхищенные взгляды женщин, толпившихся у фонтана. Думал он, однако, вовсе не о женщинах, а об оружии. Хоршемиш, увы, не славился кузнецами, зато здесь как-никак пересекались караванные тропы. А значит, у торговцев можно было раздобыть оружие практически любого народа.
Заметив лоток торговца оружием, Конан остановился и принялся неторопливо взвешивать на руке выставленные на продажу мечи, окидывая каждый наметанным взглядом. Торговец между тем без устали нахваливал товар.
- Только посмотри, господин, на эту туранскую саблю! Ее благородный клинок напоминает серп месяца, а рукоять щедро усыпана золотом и ясными перлами. Даже принц не устыдился бы носить ее при бедре...
- Ага, - сказал Конан. - Рукоять и впрямь неплохая. Только в бою, знаешь ли, действуют не рукоятью, а лезвием.
- Ты воистину прав, господин, - тотчас согласился купец. - Такому знатоку, как ты, надо непременно взглянуть на этот вендийский клинок. Видишь золотую и серебряную насечку? Это могущественные заклятия, наложенные на меч. Они...
- Я мало верю в заклятия, - проворчал Конан. - Я как-то больше привык доверять собственной руке. Скажи-ка лучше, есть у тебя мечи северной или западной работы? Я люблю широкие прямые клинки, а не эти изогнутые загогулины...
- Стало быть, - промурлыкал торговец, - у меня найдется именно то, что требуется господину. - И стащил мешковину с великолепного прямого меча с короткой крестовиной и тяжелым стальным эфесом, украшенным резьбой. - Из Ванахейма, господин мой!
Глаза Конана разгорелись от удовольствия. Ваны, надо отдать им должное, мечи делали замечательные. Он взял меч в руки и попробовал, хорошо ли тот сбалансирован. Зеркальная полировка лезвия так и вспыхнула на утреннем солнце. А вот с этим что-то было не так. Ваны никогда не полировали клинки, предпочитая жемчужно-матовую поверхность: по их мнению, такая обработка лучше передавала внутренний узор сложной сварной стали. Исполнившись подозрений, Конан провел большим пальцем вдоль всего лезвия, от крестовины до кончика. Потом перевернул меч и столь же пристально изучил обратную сторону. Примерно посередине клинка его палец ощутил едва заметную неровность металла. Он поднес меч к глазам, повернув его так, чтобы не мешали отблески солнца на полировке. Ага!.. От края до самого срединного желобка тянулась трещина, тонкая как волосок.
Конан разочарованно бросил меч на прилавок:
- Забери обратно эту никчемную железяку! Неужели у тебя нет ничего получше?..
Выведенный из себя упрямством варвара, торговец махнул рукой, указывая внутрь своей лавки:
- Валяются несколько каких-то старых мечей, зайди посмотри, если уж больно охота.
Шагнув через порог, Конан обождал некоторое время, давая глазам привыкнуть к полумраку. Потом принялся рассматривать мечи и кинжалы, грудой сваленные на столе. Облюбовав тяжелый простой тесак с односторонней заточкой и широкой спинкой, он засунул его за кушак. Мечи, лежавшие на столе, ему не понравились, и он уже был готов заплатить за кинжал и пойти дальше, когда внимание привлек здоровенный глиняный кувшин, стоявший в углу. Из кувшина торчали рукояти мечей. Конан вытащил несколько штук. Большинство пребывало в весьма почтенном возрасте и было изрядно трачено ржавчиной. На лезвиях красовались зазубрины, а рукояти были обломаны или просто отгнили.
Вконец разочаровавшись, Конан решил уже поискать другую лавчонку... когда его рука нащупала меч, сразу показавшийся ему непохожим на все остальные. В полутьме он смог только разобрать, что лезвие было прямым и широким, обмотка же рукояти давно развалилась, так что между гардой и эфесом торчал лишь нетолстый стальной штырь. Конан вынес меч наружу, чтобы получше рассмотреть его при солнечном свете. От старости клинок покрылся фиолетово-черной патиной, но ни пятнышка ржавчины на нем так и не завелось. Крестовина и эфес, украшенные странным замысловатым узором, были сработаны из бронзы, давным-давно обросшей зеленью.
Желая проверить баланс, Конан позаимствовал с ближайшего лотка кожаный ремешок, туго обмотал рукоять и несколько раз взмахнул мечом для пробы. Импровизированная рукоять, конечно, оставляла желать лучшего, но, несмотря на это, Конан понял, что лучшей балансировки, пожалуй, еще не встречал. Он размотал ремешок и вернул его владельцу, а потом спросил у торговца, сколько тот хотел за меч и кинжал.
- О, господин мой, это очень старый клинок... - вновь запел торговец свою привычную песню. - Очень старый и, без сомнения, наделенный множеством скрытых свойств...
- Притом скрытых необычайно глубоко. Так, что даже и не видно, - прервал Конан. - Спорю на что угодно: ты купил его за бесценок у какого-нибудь могильного вора!
Конан не первый год жил на Востоке и успел постичь таинства любимой забавы местных жителей - искусства торговаться. Вот и на сей раз последовало ожесточенное препирательство, временами грозившее перерасти в открытый мордобой. Зеваки, проходившие мимо, останавливались поглазеть, а порою и вставить меткое слово. Мало кто пропускал случай поучаствовать в дармовом развлечении и высказать свое мнение. Тем не менее спустя некоторое время Конан ушел прочь, унося с собой завернутый в тряпку меч и заткнутый за кушак кинжал. При этом он был искренне убежден, что заплатил сущую безделицу за преотличный клинок. Торговец, со своей стороны, был свято уверен, что выгодно сбыл никчемную железяку полуграмотному чужестранцу, содрав с него при этом три шкуры.
Киммериец между тем отправился в квартал ювелиров и разыскал там мастера по правке и снаряжению мечей. Тот сидел перед своей мастерской, перебирая точильные камни разной зернистости, мисочки с песком и полировальными порошками, а также полоски шершавой акульей кожи. Конан вручил ему свое новое приобретение.
- Можешь ты вычистить и наточить его, мастер? Еще не помешала бы рукоять. Мне сойдет самое простое дерево, олений рог или кость...
Мастер принялся тщательно изучать меч. Конан посмотрел, как он держал его в руках, и немедленно убедился: случай привел его именно к тому, к кому требовалось. Этот человек в оружии понимал. Может, не как воин, но как ремесленник - уж точно.
