Реклама полностью отключится, после прочтения нескольких страниц!



— А если все же эту женщину убил Зайцев? Я понимаю, почему тебе хочется верить в его невиновность.

— Я всего лишь раздумываю, — огрызнулся Пилипенко, ясно читая мысль друга.

— На самом деле, если убийца — Зайцев, то придется тебе признать, что «покрывало вдовы» — реальность. Одна женщина отравилась водкой в Днепропетровске, другая покончила с собой в Харькове, третью убил любовник в Алуште. Точно — покрывало вдовы, кармическое заболевание, которому подвержен не кто иной, как Куроедов.

Пилипенко резко встал, навис над столом, над Жаровым. Сказал:

— А знаешь, есть такое заболевание: алкогольный бред ревности?

— Правда? — Жаров заморгал от неожиданности жеста следователя.

— Точно. Можешь посмотреть в своей Википедии. Что-то вроде того: алкоголик ревнует жену, проверяет ее белье, фантазирует и так далее.

— Ну, допустим, и что?

— Значит, допускаешь? — зловеще прошептал Пилипенко. — А если я тебе скажу, что никакого алкогольного бреда ревности нет?

— А Википедия?

— Просто переписывает Большую Советскую энциклопедию.

— Тем более — совсем уж авторитетный источник.

— Да? А кто писал туда статьи?

— Врачи, наверное.

— Врачи-мужчины или врачи-женщины?

— Большинство врачей, конечно, женщины. И что это значит?

— А то, что эта болезнь выдумана. Почему именно бред ревности? А не бред, скажем, страха ночных грабителей? Или злобных гомосексуалистов?

— В самом деле — не ясно.

— То-то и оно. Дело обстоит так. Алкоголик опускается, становится слабым как мужчина. Проще говоря, у него плохо стоит. И, разумеется, жена такому мужчине изменяет. И конечно же, он замечает признаки измены. И поэтому ищет доказательства и вправду роется в белье. И врачи-женщины пишут диссертации об этой якобы болезни. Полностью солидарные со своими сестрами по несчастью.

— Ты хочешь сказать, что и с покрывалом вдовы что-то в этом роде?

Пилипенко с грустью посмотрел на друга.

— Как ты думаешь, сколько в мире происходит совершенно невидимых убийств? Таких убийств, которых никто просто не замечает. Умер человек, и все. И чаще всего муж убивает жену или наоборот. Уж поверь мне как профессионалу. Вот и появляются мужчины и женщины, у которых супруги якобы мрут как мухи. Отсюда и возникла гипотеза, что существует какое-то там покрывало вдовы. Но я выведу этого паука на чистую воду. Сейчас же запрошу по межгороду дела по первым двум женам. Посмотрим, что это было за самоубийство и отравление дешевой водкой.

— Ты что же — уже завел уголовное дело?

— В том-то и дело, что нет. Поэтому действовать надо по-другому.

7

Жаров сидел за компьютером, часто поднося к губам чашку с дымящимся кофе. На мониторе крупно значилось: ПОКРЫВАЛО ВДОВЫ: ВЫМЫСЕЛ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

Жаров удалил надпись, набрал другую. В редакцию вошел Пилипенко, тускло глянул в монитор. Сказал:

— Правильно. Лучше об этом и пиши. Рано еще о покрывале.

На мониторе теперь красовался заголовок: АЛКОГОЛЬНЫЙ БРЕД РЕВНОСТИ: ВЫМЫСЕЛ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

Жаров, глянув через плечо на следователя, с остервенением стер и эту надпись.

— Чего тебя принесло-то на ночь глядя?

— У меня тут с Мининым встреча.

— Это тебе не гостиница, — огрызнулся Жаров.

— Не кипятись. Расследование пока неофициально. Я поручил эксперту проделать кое-какую работу. Заодно посовещаемся.

Жаров нервно двинул мышью. Сказал серьезно:

— Я тут посмотрел в интернете про оборотней.

На экране возникло изображение человека-волка — во весь рост, спереди и сбоку. Жаров сменил картинку. Теперь его друг-следователь наблюдал человека-волка в разрезе. Меж тем Жаров говорил тоном возбужденного учителя:

— Оборотни или верволки, как их еще называют, образуются следующим образом. В ночи, когда светит полная луна…

Пилипенко глянул за окно.

— Отставить верволков. Вон уже Минин идет.

Дверь редакции распахнулась, и на пороге возник Минин. Одним длинным жестом он достал из-под мышки бордовую папку и возложил ее на стол.

— Посмотри, любопытные материалы, — сказал он следователю и, как бы спохватившись, коротко поклонился Жарову.

Пилипенко сел за стол, раскрыл папку. Сдвинул на лоб и снова опустил очки, рассматривая два листа бумаги: на каждом из них крупные буквы, ясно, что это увеличенные копии рукописного текста. Следователь устроил рядом две буквы «а» и сравнил их.

— Не вижу разницы.

— И в Харькове не заметили, — сказал Минин. — Ребята там хорошие, опытные, но тогда, в эпоху бандитских войн, им было не до заурядного самоубийства молодой женщины. Ты буквы «у» и «д» посмотри.

Пилипенко согнул листы, рассматривая пары букв. С удивлением поднял глаза:

— Хвостики выдают подделку.

Жаров подошел к столу, взял в руки листы. Отличия в написании хвостов «у» и «д» в глаза не бросались, но все же чувствовалась какая-то общая, едва уловимая тенденция: у одной группы был чуточку больший наклон.

— Предсмертная записка жены Куроедова фальшивая! — воскликнул Жаров.

— То-то и оно, — подтвердил Минин. — Между прочим, из Харькова прислали и отпечатки Куроедова. Их сняли, когда он проходил по делу о самоубийстве жены. Правда, я не знаю, что мне с ними делать.

— Вот как! — отозвался Пилипенко. — А я как раз хотел попросить прессу раздобыть его пальчики. Сходить в бар, например, затырить там пустой стакан, который он подаст. Есть у меня одна мысль. Мы вообще знаем, где был этот Куроедов во время наезда на его жену? — Он повернулся к Жарову: — Пригласи-ка этого писателя к себе в редакцию. Ну, а я сюда тоже ненароком зайду.

На следующий вечер картина в редакции была практически та же: двое мужчин сидели у камина со стаканами в руках. Один из них был все тот же Жаров, неизменный хозяин и редактор газеты «Крымский криминальный курьер», другой — Куроедов, бармен из отеля «Маврикий».

— Нынче ветрено… — с грустью вздохнул хозяин, глянув на сильно бушующее в камине пламя, затем — за створку открытого окна.

Куроедов молча кивнул в ответ.

— И волны с перехлестом, — мечтательно продолжал Жаров, и гость с недоумением оглянулся: где в этом помещении могут быть волны, если туг даже аквариума нет.

— Скоро осень, — заметил Жаров.

— Скоро? — удивился Куроедов. — Ведь и так уже идет полным ходом, сентябрю вот-вот конец.

— Это я так, стихи… — объяснил Жаров. — Вот, послушай. Скоро осень, все изменится в округе. Смена красок этих трогательней, друг мой, чем наряда перемена у подруги.

— Здоровски! — непритворно восхитился Куроедов. — Сам Сочинил?

— Угу, — промычал Жаров. — А ты не пробовал стихи писать?

— Нет.

— Ha стихи девушка хорошо берет.

— Что берет? — не понял Куроедов.

— Ну… Берет, клюет. Так о рыбе говорят. Странно. Столько у тебя жен было, а поэзии ты не знаешь. Если бы мы с тобой сейчас в театре на сцене сидели, то кто-нибудь в зале непременно возмутился бы, что я чужие стихи за свои выдаю.

— А они чужие? — спросил Куроедов.

Жаров посмотрел на него, наклонив голову. Подумал о славе, о возможной минуте славы… Вздохнул:

— Да нет, мои…

В этот момент послышался звук, будто бы кто-то наступил на стекло. Куроедов глянул в открытое окно. Спросил с подозрением в голосе:

— Ты просто так пригласил или дело какое есть? Мне ведь жена рассказала, что ты к ней в больничку приходил. Вот и вопрос: что ты все вынюхиваешь?

— А ты понимаешь, что твою жену чуть не убили на днях?

— Это был несчастный случай.

— Счастливый случай.

— Это как понимать?

— Что она осталась жива. Кто-то угнал машину, специально наехал на женщину. Затем машину бросили в кустах, насорили там чипсами, налили на сиденье пива. Чтобы получилось так, будто машину угнали какие-то пьяные ребята, катались, задавили женщину. Между прочим, менты могут на тебя подумать. Что скажешь?

— Мне вообще-то не впервой… Да кто это там все шебаршится? — Куроедов снова с тревогой глянул в окно.

— Ветер, конечно, — сказал Жаров. — Ветер, между прочим, и спас твоей жене жизнь.

— Я знаю.

— Откуда, интересно?

— Ты что же, допрашиваешь меня?

— Да нет. О тебе беспокоюсь.

— Она сама и сказала, как все было. Машина неслась на нее; На стекло шлепнулся плакат.

— Алиби-то хоть у тебя есть на это время?

— Я был на работе.

— А кто это может подтвердить?

— Не знаю. Какие-нибудь посетители, наверное.

— Как я заметил, у тебя не густо с посетителями.

— Увы.

— И ты ведь в любой момент можешь закрыть бар и уйти.

— Вообще-то да, — сказал Куроедов.

— Что ты и сделал, — послышался вдруг голос из открытого окна.

Голова следователя Пилипенко выглядела довольно-таки зловеще, словно какой-то шутник поднял над подоконником тыкву с горящими глазами: так хорошо словили свет уличного фонаря круглые очки. Куроедов вздрогнул и с удивлением посмотрел на говорившего, затем перевел взгляд на Жарова.

— А это еще кто такой?

— Капитан Пилипенко, — донеслось из окна. — Отдел расследования убийств уголовного розыска города Ялты. Я тут мимо проходил, под окном отдохнуть остановился. Занятный слышу разговор.

— Может, зайдешь? — предложил Жаров.

— Да некогда мне. Должен тут одного хлопчика задержать. За покушение на убийство. Гражданин Куроедов! Вы арестованы по подозрению в покушении на гражданку Куроедову Веру Николаевну.

Куроедов вытаращил глаза:

— Постойте! Но у меня алиби.

— Ну, допустим, алиби у тебя никакого нет, — произнесла голова. — Сам ведь сейчас сказал, что можешь всегда с работы сбежать. Но не в этом дело. А в том, что твои пальчики, Куроедов, в базе данных МВД давно зарегистрированы.

— Да, у меня снимали отпечатки пальцев, ну и что?

— Когда нашли угнанную машину, то на всякий случай взяли отпечатки, предположительно того, кто имел отношение к этому делу. Так вот, там именно твои пальцы, Куроедов.

8

Ветер сорвал с головы следователя шляпу. Жаров быстро перехватил ее на лету. Друзья только что встретились на углу и шли по Виноградной, можно сказать, просто прогуливаясь, раскланиваясь со знакомыми, которых в этом месте города было всегда полно: местные жители шли не по набережной, которая в сезон принадлежала курортникам, а по параллельной улице.

А
А
Настройки
Сохранить
Читать книгу онлайн Искатель. 2014. Выпуск №2 - автор Владимир Лебедев, Сергей Саканский, Михаил Шуваев или скачать бесплатно и без регистрации в формате fb2. Книга написана в 2014 году, в жанре Детективы, Научная Фантастика, Приключения. Читаемые, полные версии книг, без сокращений - на сайте Knigism.online.