Джад подошел к двери, ведущей в приемную, и, открыв ее, сказал:
— Входите!
Анна Блейк грациозно поднялась с кресла и вошла в кабинет с улыбкой на лице. У него вновь, как и при первой встрече, учащенно забилось сердце. Впервые после Элизабет он испытывал к женщине не только профессиональный интерес.
Что удивительно, они были совершенно разными. Элизабет — невысокого роста голубоглазая блондинка, Анна — высокая брюнетка с огромными фиолетовыми глазами в обрамлении длинных черных ресниц. Она походила на знатную римлянку времен Империи, прекрасную и, казалось, недоступную, если бы нё тепло глаз. Никогда еще Джад не встречал такой красавицы. Но не красота манила Джада, а какая-то неведомая сила, необъяснимое чувство, будто он знал ее всю жизнь. В нем проснулись, удивляя своей остротой, давно умершие желания.
Она появилась в приемной три недели назад. Кэрол объяснила ей, что время доктора расписано по минутам и у него нет возможности брать новых пациентов. Но Анна попросила разрешения подождать. Она просидела в приемной два часа, прежде чем Кэрол, сжалившись, отвела ее к доктору. Увидев Анну, Джад буквально остолбенел и потом так и не смог вспомнить, о чем они говорили в первые минуты. В его памяти отложилось лишь то, что он предложил ей сесть и что ее звали Анна Блейк. Когда Джад спросил, какая у нее проблема, Анна, поколебавшись, сказала, что затрудняется с ответом. Она даже не уверена, есть ли у нее проблема. Просто кто-то из ее друзей, врач по профессии, как-то сказал, что Джад — один из лучших психоаналитиков страны, вот они и решила обратиться к нему. Когда Джад поинтересовался, как зовут этого приятеля, Анна уклонилась от ответа. Впрочем, подумал он, она могла найти по телефонному справочнику.
Он доказывал ей, что занят по горло и не может брать новых пациентов, предлагал обратиться к другим специалистам, но Анна спокойно продолжала стоять на том, что хочет лечиться только у него. Наконец Джад сдался. Внешне, если не считать некоторого практически неуловимого внутреннего напряжения, Анна казалась совершенно нормальной, и он решил, что ее проблема достаточно проста. Джад нарушил свое правило никогда не принимать пациентов без направления от другого доктора и пожертвовал часовым перерывом на ленч. Но, хотя Анна приходила два раза в неделю, он узнал о ней не больше, чем после первой встречи. Зато узнал кое-что о себе. Он был влюблен впервые после смерти Элизабет.
Когда Джад спросил, любит ли она своего мужа, он ненавидел себя за то, что хотел услышать в ответ слово «нет». Но Анна сказала: «Да. Он добрый человек и очень сильный».
— Где вы родились?
— В Ривьере, маленьком городке около Бостона.
— Ваши родители живы?
— Отец. Мать умерла от сердечного приступа, когда мне было двенадцать лет.
— Они ладили между собой?
— Да. Они очень любили друг друга.
«Это заметно», — радостно подумал Джад. После постоянного общения с психически больными людьми разговор с Анной воспринимался как глоток свежего воздуха в летнюю жару.
— У вас есть братья или сестры?
— Нет. Я единственный ребенок. К тому же избалованный. — Она улыбнулась искренней дружеской улыбкой без тени обмана или притворства.
Анна рассказала, что долго жила за границей вместе с отцом, который работал в государственном аппарате, а когда тот вновь женился и переселился в Калифорнию, стала переводчиком в ООН. Она свободно владела французским, итальянским и испанским. Своего будущего мужа встретила во Флориде, во время отпуска. Ему принадлежала какая-то строительная фирма. Сначала он не произвел на нее особенного впечатления, но оказался очень настойчивым поклонником, и через два месяца Анна вышла замуж. Они жили в Нью-Джерси. И вот после полугода совместной жизни она пришла к психоаналитику.
И это было все, что удалось узнать Джаду за три недели. Он до сих пор не имел ни малейшего понятия о том, в чем же заключается ее проблема. Анна сводила на нет все его усилия. Он вспомнил некоторые вопросы, которые задавал во время их первой встречи.
— Вы пришли сюда из-за мужа, миссис Блейк?
Ответа не последовало.
— Вы подозреваете его в супружеской неверности?
— Нет, — удивленно.
— У вас есть любовник?
— Нет, — сердито.
Джад задумался, стараясь найти наилучший способ преодолеть этот барьер в сознании Анны, и решил пробежаться по основным, наиболее часто встречающимся проблемам, чтобы нащупать больное место.
— Вы ссоритесь из-за денег?
— Нет. Он очень щедр.
— Какие-нибудь трения с родственниками?
— Он сирота. А мой отец живет в Калифорнии.
— Вы или ваш муж употребляете наркотики?
— Нет.
Джад коснулся алкоголизма, фригидности, боязни забеременеть — всего, о чем он мог подумать. И каждый раз, посмотрев на него, Анна качала головой или давала односложный ответ. Как только доктор становился более настойчивым, она останавливала его: «Пожалуйста, будьте терпеливы со мной. Не надо меня торопить».
С кем-либо другим Джад давно бы сдался. Но ему хотелось помочь Анне. А главное — продолжать видеться с ней.
Теперь тему разговоров выбирала она. С отцом Анна немало поездила по свету и встречала много интересных людей. У нее был острый ум и тонкое чувство юмора. Оказалось, что им нравятся одни и те же книги, одна и та же музыка, одни и те же спектакли. К Джаду она относилась очень доброжелательно, но лишь как к врачу, не более того. Какая горькая ирония! Все эти годы он подсознательно искал именно такую женщину, как Анна, а когда наконец она появилась, он может лишь помочь ей разобраться в волнующей ее проблеме и отправить назад к мужу.
Когда Анна вошла в кабинет, Джад сел на стул рядом с кушеткой и стал ждать, пока она ляжет.
— Не сегодня, — тихо сказала она. — Я пришла узнать, не смогу ли чем-нибудь помочь? Мне очень нравилась Кэрол. Кому потребовалось ее убивать?
— Я не знаю.
— Полиция подозревает кого-нибудь?
«Еще бы», — с горечью подумал Джад.
— У полиции есть некоторые предположения.
— Я представляю, как вам плохо. Я лишь хотела зайти и сказать, что очень огорчена случившимся. Я даже не знала, придете ли вы сюда сегодня.
— Я и не собирался, — ответил Джад. — Но… ну, в общем, я здесь. А раз уж мы встретились, почему бы нам не поговорить немного о вас?
— Я не уверена, — поколебавшись, сказала Анна, — что нам есть о чем говорить.
Джад почувствовал, как у него екнуло сердце. Неужели она хочет сказать, что они больше не будут видеться.
— На следующей неделе я собираюсь с мужем в Европу.
— Это прекрасно, — услышал он свой голос.
— Боюсь, что я только отняла у вас время, доктор Стивенс. Прошу меня извинить.
— Пустяки. — Джад от волнения осип. Она уходила от него. Совсем.
Анна открыла сумочку и достала деньги. В отличие от других пациентов, посылавших ему чеки, она всегда расплачивалась наличными.
— Нет, — возразил Джад. — Вы пришли как друг. Я… благодарю.
Тут он сделал то, чего никогда не позволял себе с пациентами.
— Я хочу, чтобы вы пришли еще раз, — промямлил он.
— Зачем?
«Потому что я не могу вынести мысли, что ты уходишь навсегда, — подумал Джад. — Потому что я больше не найду такую, как ты. Потому что я жалею, что не встретил тёбя раньше. Потому что я тебя люблю». Но вслух он сказал:
— Я думаю, мы могли бы… подвести черту. Окончательно убедиться, что у вас все в порядке.
— Вы хотите устроить выпускной вечер, — улыбнулась Анна.
— Что-то в этом роде. Договорились?
— Если вы настаиваете, то конечно. — Она подошла поближе. — Я все время вам мешала. Вы прекрасный специалист, доктор Стивенс. Если мне понадобится помощь, я обязательно обращусь к вам.
Анна протянула руку, и он почтительно пожал ее.
— Я приду в пятницу, — сказала она.
— В пятницу, — как эхо повторил Джад.
Он наблюдал, как она подошла к двери, открыла ее и исчезла. Никогда еще Джад не чувствовал себя таким одиноким. Но он должен действовать. Надо искать разгадку и найти ее до того, как его уничтожат. Макгрейви подозревает его в совершении двух убийств, а он не сумел доказать свою невиновность. Его могут арестовать в любой момент, что означает конец профессиональной карьере. Да еще он влюбился в замужнюю женщину, которую после пятницы уже никогда не увидит.
Остаток дня прошел как в тумане. Несколько пациентов вскользь упомянули об убийстве Кэрол, но в основном они думали лишь о себе и собственных проблемах. Джад пытался сосредоточиться, но его мысли витали где-то далеко, в поисках выхода из создавшейся ситуации.
