Я обдумал сказанное. Смысл в нем был. Единственный человек, которого Ракель удавалось обдурить, был ее отцом, да и то потому, что он позволял себя обманывать из чувства вины. Она никогда бы не пришла ко мне за деньгами на бензин, если б Джуниор все еще поддавался на любое хныканье своей принцессы. И в другом он был прав — я видел игру Ракель Ольрич (которая хотела называться Амбер Валлентайн), и актрисой она была попросту никчемной.
— Хорда, — сказал я более себе, чем Джуниору. — Начну с него. Я сделаю, что смогу.
Мохаве-Веллс едва ли пробуждались к жизни после наступления сумерек, и когда светловолосая вайперша выскользнула из тьмы пустыни, все четыре живые существа в забегаловке — мама и папа за стойкой, дальнобойщик и я на табуретах — повернулись взглянуть. Она улыбнулась, словно привыкла к повышенному вниманию, но считала себя недостойным его, и зашагала между пустых столиков.
Девушка носила шелковое белое миниплатье, застегнутом на бедрах переплетенными стальными кольцами, голубой шарф, скрепляющий волосы, квадратные черные солнечные очки. Перемещаясь из пурпурных сумерек в чуть шипящий бело-голубой неоновый свет, ее кожа показалась белой почти до обесцвеченности, но губы естественного ярко-алого цвета, волосы очень светлые. Она могла быть возраста Ракель, но с той же вероятностью ей могло быть и несколько сотен лет.
Я приехал в пустыню, чтобы найти вампиров. Здесь появилась одна.
Она уселась на краю стойки отдельно от нас. Я украдкой бросил взгляд. Она сидела на фоне надписи на оконном стекле: «Вайперов не обслуживаем.» Мама и папа — наверное, моложе меня, вынужден я признать — не пробовали выбить из-под нее табурет, но и не спрашивали, что ей подать.
— Дайте маленькой леди все, что она захочет, и внесите в мой счет, — сказал дальнобойщик. Несколько квадратных дюймов его лица, не заросших бородой цвета соли с перцем, были покрыты обветренной кожей, текстурой и цветом напоминающей его же ковбойскую шляпу.
— Спасибо, но за себя я могу заплатить сама.
Голос был нежным и чистым со слабой тенью какого-то акцента. Итальянского, испанского или французского.
— РУ, ты же знаешь, мы не обслуживаем вайперов, — сказала мама. — Не обижайтесь, мэм, вы выглядите достаточно мило, но у нас здесь побывали и плохие экземпляры. И даже из самого замка.
Мама жестом показала на объявление, и девушка повернулась на своем табурете. Она действительно заметила надпись только сейчас, и щеки ее залил очень слабый румянец.
Почти извиняющимся тоном она высказала предположение:
— Вероятно, у вас нет такой еды, в которой я нуждаюсь?
— Нет, мэм, такой нет.
Она соскользнула с табурета и выпрямилась. Облегчения явственно проступило на маме, словно пот.
Дальнобойщик РУ потянулся к гибкой, обнаженной руке вайперши по причине, которую, мне кажется, он не смог бы объяснить и сам. Он был громадным мужиком, но совсем не медлительным в движениях. Тем не менее, когда в его башке вспыхнула идея ее потрогать и когда его пальцы оказались там, где должна была находиться девушка, она оказалась в другом месте.
— Недотрога, — прокомментировал РУ.
— Не обижайтесь, — ответила она.
— У меня есть еда, в которой вы нуждаетесь, — сказал дальнобойщик, подымаясь. Он почесал горло сквозь бороду.
— Я не настолько голодна.
— Человек может принять это за невежливость.
— Если вы знакомы с этим человеком, передайте ему мои соболезнования.
— РУ, — обратилась мамочка, — займись этим снаружи. Я не хочу неприятностей в своем заведении.
— Я ухожу, — сказал РУ, бросая доллары возле кофейной кружки и освобождая помещение. — Буду иметь честь встретиться с вами на стоянке, мисс Недотрога.
— Меня зовут Женевьева, — ответила она.
РУ нахлобучил свою ковбойскую шляпу. Вайперша молниеносно метнулась к нему и прикоснулась ко лбу. Эффект был несколько похож на ущемление вулканического нерва. Свет ушел из его глаз. Она ловко усадила его за столик, словно тряпичную куклу. Из верхнего кармана его джинсовой куртки выпал желтый игрушечный утенок и стукнулся о пластиковую бутылку кетчупа, словно в ритуале свидания.
— Извините, — сказала она, ни к кому непосредственно не обращаясь. — Мне пришлось бы довольно долго ехать, и я не смогла бы устоять, чтобы не искалечить этого человека. Надеюсь, вы объясните ему это, когда он очнется. Голова будет побаливать несколько дней, однако пакет со льдом поможет.
Мама молча кивнула. Папа держал руки под стойкой, очевидно на дробовике или на бейсбольной бите.
— За любые обида, причиненные моими сородичами в прошлом, я приношу свои извинения. Хотя сделаю маленькое замечание. В вашем объявлении стоит слово «вайпер». Путешествуя на запад, я слышу его все чаще и чаще, и оно кажется мне оскорбительным. Мне кажется, вариант: «Еда для вампиров не подается» — прекрасно выразит вашу мысль, не провоцируя менее воспитанных вайперов, чем я.
