— “«Наивный реализм» всякого здорового человека, не побывавшего в сумасшедшем доме или в науке у философов идеалистов, состоит в том, что вещи, среда, мир существуют независимо от нашего ощущения, от нашего сознания, от нашего Я и от человека вообще…
Наши ощущения, наше сознание есть лишь образ внешнего мира, и понятно само собою, что отображение не может существовать без отображаемого, но отображаемое существует независимо от отображающего. «Наивное» убеждение человечества сознательно кладётся материализмом в основу его теории познания”.
Следующий параграф этой главы “Существовала ли природа до человека?”
“Органическая материя есть явление позднейшее, плод продолжительного развития. Значит, не было ощущающей материи, не было никаких «комплексов ощущений», никакого Я, будто бы «неразрывно» связанного со средой, по учению Авенариуса. Материя есть первичное, мысль, сознание, ощущение – продукт очень высокого развития. Такова материалистическая теория познания, на которой стихийно стоит естествознание”.
— Возвращаемся снова к связи между материей и идеей. Есть материя, она развивается через различные формы до человека. Человек — общественное, говорящее, трудящееся и разумное животное. Человек осознаёт себя и весь мир, и тем самым, материя приходит к осознанию самой себя.
— И поскольку Авенариус утверждает, что природы до человека не было, Ленин говорит: “Теория Авенариуса 1876 года есть теория мысли без мозга”.
— То есть безмозглая теория.
— Далее ещё более феноменальный вопрос: мыслит ли человек при помощи мозга?
“Для мыши сильнее кошки зверя нет. Для русских махистов сильнее Плеханова материалиста нет. Неужели в самом деле только Плеханов, или впервые Плеханов, выставил тот материалистический тезис, что сознание есть внутреннее состояние материи?..
Авенариус не только спорит против материалистического тезиса, но создаёт целую «теорию» опровержения именно этого тезиса. «Наш мозг, говорит Авенариус в «Человеческом понятии о мире», не есть обиталище, седалище, созидатель, не есть инструмент или орган, носитель или субстрат и т. д. мышления». «Мышление не есть обитатель или повелитель, половина или сторона и т. д., но и не продукт и даже не физиологическая функция или даже состояние вообще мозга»”.
У меня уже мозги заплелись.
— Ну, у человека мозг — не в голове! Что тут скажешь…
— Профессор Савельев говорит, что половина нашего мозга находится не в голове. Может действительно многие думают той, другой частью мозга.
— Вот профессор Савельев той частью мозга и думает. Я смотрел с отвращением то, что говорит Савельев, и когда он сказал, что у Ленина был такой мозг, благодаря которому он расстреливал, устроил кровавую бойню, стало понятно, что Савельев негодяй, который представляет свои гнусные концепции в виде какой-то науки.
— Но такая шутливая подача информации играет на руку идее о том, что сознание как бы вкладывается в мозг.
— Кто так считает?
— Авенариус, махисты. “«Это вкладывание (Hineinverlegung) видимого и т. д. в человека и есть то, что мы называем интроекцией»”.
То есть это переход напрямую к божественному.
— Конечно. Кто ещё может вложить? Или бог, или учитель, или научный руководитель. Согласны? “Вкладывают знания”, так говорят. Только не надо думать, что это нечто предметное, которое кладут в черепную коробку.
— И Ленин говорит, что новыми словечками только запутывают читателя.
— Есть такая концепция – герменевтика, которая гласит, что всё есть тексты. Смо́трите на потолок — это текст, смо́трите на меня — это текст. Это всё символы и знаки. И я вот думал, как материалистически объяснить эту теорию? Сидит человек в библиотеке среди массы книг, и так он уже устал от слов и букв, что всё у него превращается в тексты, в знаки: такой знак — стол, такой знак — стул, такой знак — мозг… А в результате всё сводится всё равно к эмпириосимволистам, эмпириомонистам, но это новое современное издание.
— У меня в студенчестве был товарищ, как-то в общаге он всю ночь играл в компьютерные игры. А наутро, когда я проснулся, обнаружил сидящим его без движения и смотрящим в одну точку. Говорит, у меня в глазах всё в клеточку, надо пойти поспать всё-таки.
