И какое-то время спустя единство автострады и горного ландшафта настолько успокоили Дортмундера, что он забыл про нехватку места для ног. Ему удалось поставить ноги так, что их не сводила судорога, и время он проводил с пользой — не злился из-за недостатка места для ног, но думал о том, что́ может пойти не так.
К примеру, в городе могло произойти чрезвычайное происшествие в ту самую ночь, когда они воспользуются грузовиком с генератором. Или женщина из туристического бюро, направлявшая Куэрка, могла подложить подлянку. О ней они ничего не знали, как и о ее мотивах (интуиция не подвела Гарри Мэтлока, когда он рекомендовал Куэрка как исполнителя, но не организатора. Он и был исполнителем. Вопрос в том, кто ручался за организатора?).
Не так могло пойти и многое другое. Скажем, Родриго. Да, с одним Родриго они могли хлебнуть горя. Куэрк охарактеризовал его как мелкого жулика. Он мог в самый неподходящий момент попасть в полицию, у него могло не оказаться наличных, он мог просто не приехать за напечатанными деньгами. А может, такой же никому не известный, как и женщина-турагентша, он намеревался их кинуть или, хуже того, сдать полиции. Возможно, сам он и заслуживал доверия, но у него могли быть ненадежные друзья, прознавшие о его планах и решившие срубить легкие бабки. Или у него была одна из болезней, которых хватало в Латинской Америке. Там-то на эти болезни внимания не обращали, а вот жители Нью-Йорка дохли от них как мухи.
Так или иначе, поездка Дортмундеру понравилась.
Следуя полученным от Куэрка инструкциям, они съехали с Таконик-парквей в Дерби-Корнерс, повернули на восток. Потом на север, миновали Дербивилл, где Куэрк временно жил у своего кузена, направились в Сикамор, где на берегу Сикамор-Крик, скрытая лесом, находилась нужная им типография.
К Сикамору они подъехали с юга, тогда как река втекала в город с севера, так что несколько миль они двигались вдоль реки, которая текла за полями и лесами, справа от них, поблескивая под солнечными лучами.
Вдоль дороги им встречались фермерские дома — в некоторых еще жили фермеры, — поля созревшей кукурузы, яблоневые сады с почти созревшими яблоками. Коллапс местного сельского хозяйства, вызванный трогательной заботой политиков штата Нью-Йорк, привел к тому, что продукция некоторых ферм, мимо которых они проезжали, заставила бы первых поселенцев чесать затылок: там выращивали лам, коз, анемонов, страусов, рождественские ели, исландских лошадей, длиннорогий скот.
В городе торговля и промышленность ютились на окраине — слева находилась лесопилка, справа продавали тракторы. Далеко впереди висел единственный в городе светофор. Пока они ехали к нему, слева частные дома чередовались с магазинами, а вот справа, после того как они миновали площадку с тракторами, лес тянулся чуть ли не до самого перекрестка, где итальянский ресторан возвещал о возвращении цивилизации.
— Наверное, типография там. — Келп махнул в сторону лесного массива.
— Точно.
— И только сосны и ели, чтобы и зимой людям не приходилось на нее глазеть.
— Очень предусмотрительно, — согласился Дортмундер.
В Сикамор они приехали раньше половины двенадцатого. Светофор встретил их зеленым светом. Чуть дальше, тоже справа, находился «Сикамор-хаус», куда они собирались заглянуть на ленч. Здание очень старое, в два этажа, к первому примыкала большая открытая терраса. В окнах-витринах светились неоновые логотипы популярных марок пива.
Миновав «Сикамор-хаус», на большом окне-витрине они прочитали надпись «ТУРИСТИЧЕСКОЕ БЮРО „СЕМЬ ЛИГ“».
На этот раз Келп руль отпускать не стал, только повернул голову:
— А здесь работает она.
— Понял тебя.
Келп доехал до северной границы города. Кладбище слева, церковь справа, с надписью на большом щите перед ней «ИДИ И ГРЕШИ ДАЛЬШЕ».
На пустой автостоянке у церкви Келп развернулся и поехал на юг. «Поглядим, что видно с моста».
На этот раз у светофора им пришлось остановиться на красный свет. Кроме них, у перекрестка стояли еще несколько автомобилей — как местных жителей, так и туристов. Когда зажегся зеленый свет, Келп свернул налево. Рукотворный лес соответственно оказался справа, река — впереди. Перед самой рекой, между берегом и хвойным лесом, вправо уходила двухполосная дорога. У съезда высился здоровенный щит с черной надписью на белом фоне:
ЧАСТНАЯ СОБСТВЕННОСТЬ
ТИПОГРАФИЯ «СИКАМОР КРИК»
ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН
Слева они видели озеро, которое сужалось до реки, то есть дорога проходила по дамбе. Дортмундер оглядывался, ударяясь ногами об углы и стенки автомобильного салона, пытаясь хоть что-то разглядеть поверх и между сосен и елей, которые росли вдоль берега, но не видел ничего, кроме участков частной дороги.
