— Алинка, да не расстраивайся так. Это обычная процедура, все девушки и женщины периодически посещают смотровые кабинеты, это в наших же интересах.
— Вера, каких интересах? Ты сама представь: я иду к гинекологу и сажусь в это кресло.
Она закашлялась.
— Алин, это не самое страшное. Ты боишься сесть в кресло, так как у тебя какие-то ассоциации, что, мол, это женское, а я мужчина. Очнись, ты уже под мужчиной была, а тут она возомнила что-то, вбила себе в голову черт знает что.
— Ладно, может, ты и права. Кресло — наименьшее, что я уже попробовал… попробовала.
— Вот, молодец.
— Вер, а что там нужно делать? В этом кресле? Как в него садиться? А то я там как затуплю.
— Зайдешь. Когда он скажет «проходите, раздевайтесь», разденешься полностью.
— Зачем полностью?
— Ну, так надо. Он еще и грудь смотрит, это ведь связано между собой.
Вера объяснила мне, как залазить, куда и как ноги положить. Все бы ничего, но врач оказался мужчиной. Я сделал все, как Вера говорила, разделся и сел так, как и положено. Когда он появился за ширмой, мне вдруг стало стыдно. Сижу тут перед ним, раскорячился, сиськи вывалил. Черт, я чувствовал, что краснею. Нужно думать о чем-нибудь другом. «А интересно как в этом кресле трахаться, удобно или нет? Вообще, о чем я? Куда меня несет?»
Он начал прощупывать мне груди, и они тут же отреагировали, налились, а соски приняли боевую стойку. Я глухо выдохнул, а внизу уже потекло, да так, что я почувствовал, как капелька течет по расщелине к попе. Увидев в его руках зеркало, я испугался, нет, не того, что сейчас он его в меня запихает, а последствий.
— Месячные когда были?
— Не знаю, не помню… То есть в начале двадцатых, кажется.
Он улыбнулся и принялся за осмотр.
Я почувствовал как что-то прохладное вошло в меня. Влагалище тут же радостно отреагировало, но он раздвинул зеркало, и мне стало неприятно. С минуту он что-то там смотрел, затем сдвинул зеркало и вытащил его, при этом я издал негромкий стон.
— Одевайтесь, — произнес он и вышел из-за шармы.
А я же никак не мог совладать с руками, сначала не мог лифчик застегнуть, потом блузку. Зачем я ее только одел? Пуговицы постоянно выскальзывали, да еще на левую сторону, ногти мешали. А в конце еще и молнию на юбке закусило, и снять уже не могу, так как наполовину уже застегнул, и развернуть ее наперед, чтобы видеть, тоже не получается, так как узкая. Кое-как я ее расклинил, но при этом сломал ноготь. Я чуть не заматерился.
— Ну что, доктор, жить буду? — спросил я, наконец-то справившись со всеми застежками и выйдя из-за ширмы.
— Будете, у вас все в порядке. Грудь не увеличивали?
— Чего?
— Грудь у вас своя?
— Да? А чья же еще?
Он улыбнулся.
— Я имею в виду, естественная?
— Да.
— Вы, Алина Викторовна, не напрягайтесь так, успокойтесь. Вы что, первый раз, что ли? — он не спрашивал, а просто говорил.
— Да… то есть нет.
Он снова улыбнулся:
— Это для всех женщин обычная процедура, и ничего тут такого страшного нет. Все, можете идти, скажу вам по секрету, у вас все в очень хорошем состоянии. Вот только возбудимость у вас повышена, но это даже к лучшему. Не переживайте, вы сможете выносить здорового ребенка.
— Ага, — ответил я, взял у него карточку и лист и выбежал из кабинета.
Верка, увидев меня, прыснула смехом.
— Да иди ты, — обиделся я и пошел по коридору.
Я отошел немного от кабинета и сел на стул, стал ждать Веру. Открыв карточку, я начал читать, что он написал, но прочитал только одну строчку: «яичники розового цвета, шейка матки…» И тут же закрыл. Я упорно не хотел признавать, что это мои органы.
Прошли мы действительно все за день. Хирург даже осмотрел мне рану, которая уже практически зажила. Только поинтересовался, кто так хорошо зашил, сделав при этом пластику. Узнав, что это в госпитале «Красного креста» в Эмиратах, он удивился, какие там хирурги.
Глав. врач просмотрел записи, произнес: «Думаю, и анализы будут в норме, но вам уже не обязательно приходить за ними. Мы без вас сделаем заключение и отправим по назначению, а ваши карточки будут тут. Лечиться и обследоваться вы тоже будете здесь».
— Верка, нафига ты заставила меня надеть эту блузку и юбку? — уже сидя в машине, спросил я.
— Я заставила? Ты спросила, что можно одеть. Я тебе посоветовала. Ты сама выбрала. Я только сказала, что хорошо подобрала. Все.
— Вот, смотри, — я показал ей ноготь. — Молния заела.
— Ерунда. Давай, сейчас поправлю тебе.
— Я сам дома.
— А что, мы домой поедем?
— Вот, блин, денек выдался, как заздрасти. С утра пару-тройку человек подстрелили. Потом менты чуть ласты не завернули. Потом, блин, гинеколог. Потом ноготь. А теперь еще и ночевать негде. Верка, беги от меня, у меня всегда так было, и я думаю, что так и будет.
