– Измотана. Подходящее слово.
– Это значит, что ты устала, моя хорошая. Думаю, мы займемся всеми магазинными делами завтра, а сейчас просто устроим тебя на новом месте.
Я плохо помню, как мы поднимались по узкой лестнице в задней части дома и как Пенни показывала мне квартиру. Помню, как она сказала, что припасла для меня на кухне еду, молоко, чай и кофе, – и это было очень мило с ее стороны. Но она ушла прежде, чем я успела все осознать.
Последнее, что помню: я скинула обувь и рухнула лицом вниз на первую попавшуюся мне кровать.
Хозяйка предусмотрительно оставила мне записку:
Буду около 11, чтобы показать, что к чему. В «Якоре» подают чудесный завтрак. Он открывается в 7:30. Надеюсь, ты выспалась.
Пенни
Я так и слышала, как она это произносит, и решила, что ее акцент станет теперь моим любимым.
Смена часовых поясов далась мне тяжело: я проснулась в 5 утра. Сварив кофе и поклевав печенья, которое мне оставила Пенни, я распаковала чемодан и уютно устроилась в гостиной. Помещение было открытой планировки, с кухней и зоной отдыха и большим окном с чудесным видом на море.
В углу стояла дровяная печь, но имелась и система отопления, которая, судя по тому, что мне не было холодно, несмотря на унылую погоду снаружи, регулировалась автоматически. Отправив сообщение Грир о том, что я благополучно добралась, и проведя часок за созерцанием моря, я запрыгнула в душ в ванной комнате, примыкавшей к хозяйской спальне. К тому моменту, когда я вышла из душа, солнце уже пробилось сквозь тучи и окрасило деревню яркими красками – в прибрежных садах росли красивые цветы, а каменная кладка некоторых зданий была покрашена в яркие тона.
Решив воспользоваться советом Пенни, я высушила волосы, надела узкие джинсы и футболку, взяла сумку и вышла на улицу, предвкушая завтрак. Мой желудок урчал уже несколько часов, пребывая в шоке от разницы во времени.
С моря дул довольно сильный ветер, но я наслаждалась им, рассматривая берег на другой стороне гавани. Справа возвышалось большое каменное здание с садом. В саду виднелись пустые скамейки и столики. Решив, что это и есть «Якорь», я пошла по дороге вдоль залива, которая спустя какое-то время начала круто уходить вверх.
По пути мне попалось несколько человек, и судя по их счастливым лицам, снимаемым на камеру телефона, это были туристы. Посторонившись, чтобы пропустить две машины, я заметила еще один паб – «Альнстер Инн». Он тоже, по всей видимости, был открыт. Интересно, почему Пенни ничего о нем не сказала?
Когда я дошла до вершины крутого холма, показался вход в «Якорь». Небольшая парковка у паба уже была полностью заполнена, и я решила, что это хороший знак. На улице стояли скамейки и столики, но зачем есть на парковке, если можно наслаждаться видом, открывавшимся с другой стороны здания?
Войдя внутрь, я замерла в восхищении от пасторального интерьера. Именно таким я и представляла себе старый английский паб: с низкими потолками и широкими темными деревянными балками. Слева тянулась длинная барная стойка, а пространство справа было разделено стеной на две части. В ближнем зале стояли столы и стулья, между которыми едва можно было протиснуться, и располагался внушительный камин, занимавший почти всю стену. Вдоль внешней стены под маленькими старомодными окнами с витражами и железными вставками находилась длинная скамья, а перед ней – ряд столов. В ближнем зале было достаточно много народу, и при моем появлении некоторые посетители оторвались от своих тарелок, устремив взгляд в мою сторону.
Мое внимание привлек негромкий собачий лай: у камина сидело несколько посетителей с собаками.
Да, здесь было все, чего ждешь от паба.
Я улыбнулась блондинке, стоявшей за барной стойкой.
– Столик на одного? – спросила она.
Я кивнула:
– Будьте так добры.
– В дальнем зале есть пара свободных маленьких столиков.
Поблагодарив ее, я прошла по узкому проходу вдоль барной стойки и попала во второй зал. Он оказался больше и современнее. Одна из дверей вела к террасе на открытом воздухе, которую я увидела еще из гавани. Заметив свободный столик у выхода на террасу, я села и счастливо выдохнула, наслаждаясь видом.
Английский завтрак оказался совершенно не похожим на тот, что я ела дома в Чикаго. На мой вкус, он был странным, но в конечном счете я решила, что мне нравится. Поев, я почувствовала себя лучше. С сожалением допив кофе, я встала, чтобы расплатиться.
