Восемь часов сна, как и положено волшебнику. Причём на пуховой перине, взбитой мастерицей своего дела. Это прекрасно! Затем вкусный завтрак, на котором хозяин порадовал каплуном, тушённым с лесными грибами, и бутылочкой розового. Местное, правда, но очень недурно пошло к петуху. Пузик тоже одобрил. Ему гастрономически весьма нравилось путешествовать со мной.
Как сообщил хозяин заведения, вчерашний знакомый вместе с приключенцами до утра справлял тризну по усопшему. И только недавно улёгся на отдых в сенной сарай. До той поры он успел проиграться в кости, высечь и выгнать своего слугу, а в самом конце тризны сочинить сонет в честь Дамы Сердца. Только после того его смогли унести отсыпаться. Кстати, бывший слуга просит моей аудиенции по торговому вопросу.
Михель… Точно! Слуга — Михель, хозяин — Мартин Дитер. Так вот, Михель пришёл с деловым предложением:
— Господин ле Гур! Как добрый человек, сильный волшебник и понимающий господин, вы сможете войти в моё бедственное положение. Я нанялся в услужение к хозяину на хороших условиях, одним из которых было меня не бить. Ладно, я редко дожидаюсь уплаты обещанного жалованья. Ладно, я терплю лишения и страдаю от употребления грубой крестьянской пищи, которая противна моему желудку! А между прочим, я вырос при дворце барона фон Дрезнера! И если бы не интриги завистников и не оговор камеристки леди Джульетты, я бы мог достичь звания лакея! Так вот, несмотря на эти лишения, хозяин начал меня поколачивать. Первый раз, протрезвев, он дал обещание не колотить меня кулаками и оружием, пусть даже в ножнах. Я простил ему побои. Другой раз, похмелившись, он торжественно поклялся не бить меня палками, ремнями, верёвками и прочим, чем я смог придумать. И вот вчера он высек меня голенищем своего сапога! Заявив, что слово он не нарушил — да, обещал не бить и не колотить меня, но про сечь обещания не было. И голенище в списке запрещённых предметов не значится! А затем меня выгнал, не заплатив положенного!
— Михель, я тебе сочувствую, но чего ты хочешь от меня?
— Вы знаете, из-за чего я получил такое расстройство в личной жизни? Я пытался удержать его от игры в кости. Но хозяин уже отнял и употребил мою, ранее подаренную вашей щедростью, флягу с грибной водкой, а потому стал несносен! Он проиграл все деньги в кошеле и поставил на кон Маршелло, моего верного и заслуженного мула.
— Он проигрался?
— Увы! Как обычно! Когда я стал взывать к его дворянскому званию, говорить, что недостойно играть с прохвостами, он высек меня голенищем своего сапога! И выгнал, не заплатив положенного! Потому как я остался одинокий и неприкаянный, но имея от вашей щедрости роскошные дварфийские одежды, то после перешития их на мою фигуру могу иметь полную надежду вернуться во дворец барона фон Дрезнера и связаться законными узами брака с камеристкой Аделоидой. А для того, чтобы достичь того благостного места, прошу продать мне Шкафчика, вашего трофейного мерина. Вот! Это предлагаю вам в оплату с надеждой, что вы не откажете в моей просьбе.
На стол легли несколько звеньев от массивной золотой цепи. Цена на первый взгляд вроде достаточная, но… Тут в мой разум втёрлась речь Пузика:
— Компаньон… Начальник! Зачем тебе то мерзкое животное? Ведь у тебя есть такой замечательный я! Командир! У этой цепочки имеется ряд неоспоримых достоинств. И главное из них — она вкусная и полезная. Давай поменяемся, пока этот дурень не передумал, а то ведь сам сожрёт.
— Хм… Компаньон, люди не едят золотых цепочек.
— Что же делать? Ладно! Она не пропадёт! Я съем её сам!
Хвост Пузика вытянулся, жало подцепило крайнее звено, и цепочка уверено поползла по столу в направлении наглого дракончика.
Глядя на это безобразие, Михель сделал вывод:
— Так мы договорились?
— Да! Забирай мерина.
— Вместе с седлом и прочей упряжью?
— Вместе. Зачем они мне без животины?
— Премного благодарен, господин ле Гур.
Тут глаза бывшего слуги округлились, он увидел, как язык дракончика облизывает цепь, а зубы пробуют разгрызть лакомое звено. И всё это на фоне счастливого хриплого мурлыкания.
Следующий час я посвятил освежению запомненных заклинаний и просмотру найденной в сундуке книги отца. Так заведено — волшебник должен спать восемь часов в день без перерыва, а затем тратить час на чтение Книги Заклинаний. После того я вышел во двор и стал готовиться к отъезду.
Как раз в тот момент из сенного сарая выбрался Мартин. Что сказать? В замке графа я встречал нежить более симпатичного вида. Говорю же, грибную дварфийскую водку пьют только самоубийцы. Пусть в этот конкретный раз данный индивидуум выжил, но его похмелье хуже смерти. Во всяком случае, смерть значительно гуманнее.
— Ашер! Всё пропало! Я выгнал своего слугу, подарил его мула проходимцам и в довершение всего вновь оказался на мели. Во рту у меня рассадник мерзости и пакости. Взор мутен, руки дрожат, — тут был сделан неожиданный вывод. — И виноват во всём ты! Зачем вчера дал мне денег? Теперь ты обязан убить меня! Или похмелить!
