Его костюм напоминал военную форму, на плечах лежал черный кожаный плащ с меховым воротником, а у пояса висел меч. Тут я не сдержала восхищенный вздох. Оружие оказалось под стать хозяину. Изящные белые ножны, инкрустированные серебром, сапфир в рукояти источал силу. Я чувствовала, что передо мной клинок, который не раз побывал в бою.
Бесстрастный голос незнакомца заставил меня оторвать взгляд от оружия.
— Кто вы? И что вам нужно в Академии Стражей? — спросил он.
Теперь я не сомневалась, кто передо мной. Один из Стражей Севера и его магический меч. Хозяин такого оружия однозначно родовит и знатен. Не меньше, чем искусен в бою
Тут я вспомнила, что мне задали вопрос. Вместо ответа я молча протянула бумаги. Шорохи за спиной дали мне понять, что в комнате мы не одни. Пока мой спаситель внимательно читал документы, я быстро огляделась. Зал прибытия оказался довольно большим. Из мебели здесь был только длинный стол, за которым восседали еще три незнакомца. Самый старший, с наполовину седыми волосами и бородой, мрачно разглядывал меня, откинувшись на спинку стула и сложив руки на животе. Лица его коллег были кислыми. Меня не ждали? Мне не рады? Но отец же договорился…
Беловолосый, наконец, подошел и протянул мои документы седому. Меня начало одолевать беспокойство. Неужели с бумагами что-то не так? Печати подлинные, это можно проверить. Седой словно прочитал мои мысли:
— Печати подлинные. Договоренность с ректором достигнута. Значит, леди Анна Скау…
Он задумчиво посмотрел на меня и продолжил:
— … принята на третий курс Академии Стражей.
— У нас нет свободных мест, господин Холмен, — возразил его сосед, чуть помоложе, с короткой черной бородкой. — И леди два с половиной года обучалась на Хранителя. Ей нечего делать на третьем курсе. Обучение придется начинать с азов.
Но Холмен повернул к нему бумаги и указал на печать. А затем раздраженно произнес:
— Печать Академии, личная печать ректора, личная печать Правящего герцога Запада. Она зачислена на третий курс. Осталось решить, кто из вас возьмет ее в свою группу.
Лица его коллег вытянулись. Так, значит, передо мной кураторы. Я украдкой бросила на них оценивающий взгляд. Тот, что с бородой, мне почему-то не нравился, да и его сосед со шрамом на щеке тоже доверия не внушал. На спинке стульев я заметила перевязи с мечами. И мне выбирать не придется, выбирают они.
Точнее, выбирать никто не стал. Бородатый тут же подался вперед и начал отпираться:
— У нас с Багрейном группы под завязку, даже комнаты свободной в общежитии нет. Не на лестницу же селить герцогскую дочку, пусть и… Ты и сам знаешь, что свободное место на нашем курсе только одно.
После этого оба мужчины выразительно посмотрели на беловолосого. Тот ответил им ледяным взглядом. Но седовласый кивнул:
— Они правы. Место есть только в твоей группе, Вестейн.
Вестейн, значит. А красивое имя, ему идет.
— Я не беру в свою группу девушек, — спокойно напомнил он.
Что да за дремучие нравы? Я едва сдержалась и не произнесла это вслух. Девушек он не берет. И не надо! Наверняка остальные кураторы не хуже. Я повернулась к мужчинам, но на их лицах не увидела энтузиазма. И было в глазах стражей что-то, что мне не понравилось.
Багрейн елейно произнес:
— Мест все равно нет, господин Ааберг. И чем вам не угодила девушка? По-моему, она впишется в ваш отряд. Только посмотрите на эти волосы. Все, как вы любите. У вас и парни — блондины высших родов, как на подбор.
Вестейн покосился на меня и нехотя признал:
— Да, в ней течет чистая кровь стражей, большая редкость. Но девушек я не беру, и вы знаете об этом. Кроме того, все, кто желает попасть в мою группу, проходят вступительное испытание.
Холмен покачал головой:
— И что ты предлагаешь?
Ааберг скрестил руки на груди и ответил:
— Пусть ее возьмут господа Багрейн или Крон. В конце концов, можно раздобыть еще одну кровать и заставить потесниться какую-нибудь из благородных леди, которые у них обучаются.
Багрейн возмутился:
— Комната на двоих? Да ты хоть понимаешь, какой скандал учинят мне родители девушек, если узнают, что их дочь поселили с…
— …Внебрачной дочерью герцога Скау? — закончила я вместо него, стараясь, чтобы голос не дрожал от гнева.
Он замолчал, а я опустила глаза и постаралась медленно разжать кулаки. Снова заговорил Крон, который нравился мне все меньше:
— Так, давайте сделаем все по протоколу. Если для приема в ваш отряд нужно пройти испытание, думаю, можно его устроить.
Я вскинула голову и начал рассматривать его лицо. Вроде бы помогает, но почему на душе так гадко? Мне ли бояться испытаний, все практические экзамены я сдавала на отлично. Поэтому я поспешно заявила:
— Испытание так испытание. Давайте скорее покончим с формальностями.
В конце концов, лучше беловолосый тип с дремучими нравами, чем эти. Он хотя бы говорит искренне.
Но во взгляде Крона сверкнуло удовлетворение, и я поняла, что согласилась зря. Как всегда, язык мой — враг мой.
Пойти на попятный мне не дали. Мужчины тут же повскакивали со своих мест, подхватили клинки и сгрудились вокруг меня. Холмейн коснулся одного из своих колец, и портальный вихрь начал закручиваться. Я старалась не шевелиться, чтобы снова не сбить поток.
Когда мужчины расступились, ветер швырнул мне в лицо пригоршню снега. Солнце уже село. Я втянула голову в плечи и обернулась. За моей спиной находился высокий деревянный загон. Над ним горели магические фонари, но из-за частых бревен я не могла рассмотреть, что происходит внутри.
Я оглянулась на своих провожатых и спросила:
— Где мое оружие? И что нужно делать?
— Никакого оружия, — нахмурился Вестейн. — Делать тоже почти ничего не нужно. Зайти и выйти. Но Анна… Ты можешь отказаться и вернуться во дворец своего отца. Поверь, то, что находится внутри, тебе не понравится.
В стороне раздалось тявканье, и я нервно облизнула губы. Не понравится то, что внутри? Не понравиться мне могло только одно…
— Пауки, что ли? — подозрительно спросила я.
Это предположение оскорбило стражей до глубины души.
— Иди уже, — буркнул Крон. — Ничего страшного там нет, Вестейн любит нагнетать.
Мне почему-то в это не верилось. Я уже взялась за щеколду, когда за спиной снова раздался холодный голос:
— Ты зря согласилась. Возвращайся к отцу.
К отцу? Ну уж нет! После того, что было, отец на меня очень зол. И если я и отсюда вернусь ни с чем, он меня точно в монастырь отправит. Или в охотничий замок на болотах, даже не знаю, что хуже! Ладно, где наша не пропадала…
Я рывком потянула на себя калитку и шагнула вперед, гордо вскинув голову. В конце концов, Вестейн явно не хочет брать меня в свою группу. Да и не может быть на вступительных испытаниях ничего по-настоящему опасного.
Калитка хлопнула, отрезая меня от стражей. Несколько мгновений я стояла и молча таращилась на тех, кто ждал меня внутри.
Жители загона оказались настолько же милыми, насколько пугающими. В центре освещенного круга возились щенки. Белоснежные лайки, они напоминали очаровательных плюшевых медвежат. Вот только размером каждый щеночек был почти с меня. А еще — я им сразу не понравилась. Стоило мне сделать шаг вперед, как не меньше десяти оскаленных мордашек повернулись в мою сторону.
Я тут же уперлась спиной в калитку. Что там нужно было, зайти и выйти? Я зашла, а теперь хочу выйти, выпустите меня!
Но в этот момент едва слышная трель оповестила меня о том, что магический замок сработал, и теперь я заперта с той стороны. Из-за бревен донесся холодный голос Вестейна:
— Вы спятили? Зачем?
— Вы сами хотели испытание по всем правилам, господин Ааберг, — слащаво произнес Крон. — Теперь ей не выйти. У нее белые волосы, ничего же не случится.
Меня окатило липким страхом. Похоже, меня сделали разменной монетой в каких-то внутренних разборках между кураторами. Крон и Багрейн явно не любят Вестейна. Но что делать мне? Песики уже отвлеклись от своих игр и начинают интересоваться так некстати подвернувшейся девицей, то есть мной.
