После того, как шурави сели на хвост каравана, судьба пуштунов от них самих уже не зависела. Они не могли предвидеть, что добровольно содействуют реализации планов ненавистных им шурави. Единственное, что они могли предвидеть, это то, как они будут действовать, противоборствуя шурави в своем настоящем. Свершаемое всегда свершается независимо от тех, кто зависим в свершаемом. Поэтому не было никакой разницы в том, чтобы «помочь самому себе» или «помешать им, мешать нам»…
Задача казалась простая: скрытно догнать, обойти группу противника и уничтожить ее. Простая работа, обыкновенная, грубоватая, без особых достоинств. Так кажется тем, кто не знает что такое засада.
Входили в группу, простые пацаны, свободные от сомнений по поводу своего будущего. Они четко знали простую истину: ближайшее будущее будет таким, каким они договорятся его видеть, но если один из них изменит свое мнение о своем будущем — будущее каждого из них изменится. Это формула обычной ИЗМЕНЫ.
У группы пуштунов племени Карзай тоже были свои согласованные между собой планы на ближайшее будущее. Эти две группы вооруженных людей двигались самостоятельными маршрутами навстречу друг другу. Пуштуны надеялись не встретить на своем пути шурави, шурави же упорно искали этой встречи. В любом случае и тех и других объединяла агрессивность и враждебные намерения относительно друг друга.
Бой — очень важный ритуал войны, с соответствующими декорациями. Местность, куда их привел ротный, напоминала собой натруженную ладонь дехканина, изрезанную глубокими оврагами. Гребни небольших каменных холмов, спускающиеся в неглубокую долину, напоминали пальцы руки. Выход из долины был один — между двумя большими холмами, расположившимися почти на сгибе этой согнутой «ладони».
По отношению к врагу все дозволено. Поэтому, неотступно сопровождающее чувство страха при передвижении, расположении на месте, во время сна или приема пищи — одна из важнейших целей в тактике изнурения противника. «Минная война» — неотъемлемый атрибут такой тактики и представляет собой неограниченное по масштабам, месту и времени применение минно-взрывных заграждений. Нельзя выслеживать противника, если не имеешь хотя бы начальных знаний о местности. Если знаешь местность и чувствуешь себя на ней комфортно, можешь получить преимущество перед противником. В группе единицы имели опыт в выслеживании людей.
Представьте цепочку людей и вьюченных ишаков, беззащитно вытянувшуюся на тонкой нитке тропы через минное поле. Не забивайте себе голову этими подробностями «военных мультиков» и не спрашивайте, откуда там были мины и откуда ротный знал об этом. В этой истории это не главное. Главное, что засада окончилась успешно.
Первыми выстрелами опрокинули «голову» и «хвост» каравана. Кто-то из духов метнулся в сторону с тропы — взрыв, облако черного дыма и опрокинутое, словно тряпичная кукла, человеческое тело. И в полный рост встать нельзя, и опереться не на что, но поведение противоположное ожидаемому прогнозу способно выручить даже тогда, когда кажется, что шансов нет. Несколько духов, сев на задницу под шквальным огнем противника, обреченно вели ответную прицельную стрельбу! Море огня, выплеснутое со всех стволов, опрокидывало их, словно фигурки на шахматной доске. Каждый боролся за свое будущее, отбирая его у противника. Никто на Бога не надеялся, ибо понимал, что если бы Бог внимал их молитвам, рождающимся сейчас под пулями, все они давно бы погибли, так как и те и другие, стреляя друг в друга, истово желали друг другу только зла.
Крайне нерациональный расход боеприпасов привел к полному расходу боекомплекта у пуштунов. Непрерывный автоматный огонь выплеснулся в отчаяние двух залпов из одноразовых M72. Но эта гранотометная атака уже ничего не смогла изменить. Несколько животных, теряя вьючный груз, разбежались в разные стороны, в поисках спасения. Взрывы мин калечили их, бросая на землю. Раненные люди и животные, истекая кровью, кричали, выпуская на волю весь ужас, что разрывал болью их тела изнутри.
Война — это захватывающее, напряженное развлечение, в котором удовольствия порой кончаются быстрее, чем сама жизнь. Умирая, меняешь традиционную жизненную ориентацию и вместо того чтобы жить самому, вынужденно наблюдаешь с той стороны, как за тебя уже живут другие. Поэтому, лучше жить самому, чем смотреть, как живут другие — пусть даже ради этого приходится смотреть сквозь прорезь прицела! Никто не хотел менять будущее, о котором все мечтали, на безопасное настоящее!
