Прошло полчаса. Пора было идти в морг.
Чижикова встала и пошла.
Столько раз она пробегала по улице Врубеля и даже не подозревала, что низкое здание между магазинами «Фото» и «Охота» — морг.
У входа висела табличка:
ГОРОДСКОЙ МОРГ № 7
Из глубины морга слышалась музыка. Отнюдь не похоронная.
Звонок отсутствовал. Юлька постучала. Дверь открыл подвыпивший мужчина.
— Морг закрыт! — весело сообщил он Чижиковой. — У нас свадьба!
— Какая свадьба? — опешила Юлька.
— Директор морга женится. Слышишь?.. — Мужчина приоткрыл пошире дверь.
— Горь-ко! Горь-ко! — скандировал нестройный хор.
— А вам не привозили… — начала было Чижикова.
Но мужчина ее перебил:
— Нам никого не привозили. Мы уже третий день гуляем.
Юлька вернулась домой. И сразу увидела мигающий индикатор автоответчика. Кто-то оставил сообщение, пока она отсутствовала.
Чижикова нажала кнопку. И ушам своим не поверила.
— Приветик, Чижик-Пыжик, — зазвучал Тохин голос. — Появишься — звякни. Жду ответа, как электрик света.
Юлька с колотящимся сердцем набрала номер.
— Алло, — сказал Тоха.
— Антон, это ты? — все еще не верилось Чижиковой.
— Ну а кто же.
— Я фигею…
— А что такое? — не понимал Тоха.
— Сейчас расскажу.
И Юлька рассказала.
— Нет, ты представляешь… — никак не могла она успокоиться.
— Да-а, круто тебя прикололи.
— Прикололи?
— Конечно. Ты не туда попала, а там какой-то прикольщик сидит.
— Но этот майор Гвоздь назвал твое имя.
— Ты скорее всего первая назвала.
— Ничего подобного. Он сказал: «Ты с Антоном хочешь поговорить?»
— Значит, совпадение. Фамилию мою ты ему не называла?
— Я ж ее не знаю.
— Ну вот. Выходит, просто имена совпали.
— Так ты думаешь, это прикол?
— Уверен.
— А может, и вправду какой-нибудь Кукольник убил какого-нибудь Антона?
— Вряд ли. Я бы знал про этого Кукольника. Ведь я всю криминальную хронику по телику смотрю.
Чижикова успокоилась.
— В «ночник»-то идем? — спросила она.
— А как же. Я для того тебе и звонил.
— А почему так поздно? — с притворной суровостью осведомилась Юлька.
— Угадай с трех раз.
— И не подумаю. Быстро говори.
— Я искал тебе подарок.
— Какой подарок?
— В честь нашего знакомства. Сегодня ровно неделя, как мы познакомились.
— И что ты мне подаришь? — заулыбалась Чижикова.
— Не скажу.
— У-у, — надула губы Юлька.
— Чего «у-у»?
— Ну скажи, Тошка.
— Не скажу, не скажу, не скажу, — дурачился Антон.
— Ах ты, поросенок, — любовно обозвала его Юлька.
В общем, поболтав в этом духе еще минут пять, они договорились о встрече. Чижикова выскочила в коридор. Но на полпути к лифту вспомнила о Рыжиковой. О том, что обещала ей позвонить. Вернулась. Набрала номер.
— Чего надо? — ответил ей противный мужской голос. Юлька явно опять попала не туда. Потом что никаких мужских голосов, тем более противных, в квартире у Рыжика быть не могло.
Сбросив звонок, Чижикова вновь набрала номер.
— Чего надо? — услышала она все тот же голос.
История повторялась…
— Извините, у вас какой номер? — спросила Юлька.
— Не знаю я, какой здесь номер, — пробурчал тип. — А ты кому звонишь-то?
— Подруге, — ответила Чижикова и хотела положить трубку.
Но тип сказал:
— Ну есть тут одна девка. С бородавкой на шее.
Юлька ощутила укол беспокойства. У Рыжика как раз под правым ухом была родинка.
— Позовите ее, — осторожно попросила Чижикова.
— Она дрыхнет.
— Что?
— Что слышала. Я ей сделал ма-а-ленький такой укольчик. И она сразу отрубилась. Ха-ха-ха… — разразился тип жутковатым смехом.
— Дебил! — крикнула Юлька и бросила трубку.
Телефон тут же зазвонил.
— Алло, — сказала Чижикова.
— Ты чего трубку бросаешь, финтифлюшка? — прорычал тип. — Сейчас я к тебе в гости приду. Поняла?..
Юлька молчала. А тип продолжал:
— Вот только скушаю твою подружку и сразу к тебе. С куколкой. Ты ведь любишь играть в куклы?
— Вы кто? — медленно спросила Чижикова.
— Пожиратель девочек! Ха-ха-ха…
Не успела Чижикова умчаться на маршрутке, как Рыжикова, переходя дорогу, чуть было не угодила под другую маршрутку. Взвизгнули тормоза.
— Куда прешь, трата-та-та-та! — заорал на Юльку водитель, щедро пересыпая свою речь ругательствами. — Глаза дома забыла, тра-та-та-та-та!.. Не видишь, что ли — красный горит, тра-та-та-та!..
— Извините, — пискнула Рыжикова и юркнула в ближайшую подворотню.
Села во дворике на скамейку успокоиться.
«Вот ведьма проклятая, — думала Юлька. — Накаркала…»
Посидев с минутку, но так и не успокоившись, Рыжикова пошла домой. Настроение у нее было на нуле. А дома, как назло, никого. Раньше Юльку это только радовало. Родичи, откровенно говоря, напрягали. Но сейчас Рыжикова предпочла бы, чтоб родители были дома. Ей не хотелось возвращаться в пустую квартиру.
Юлька поднялась на свой двенадцатый, последний этаж и вставила ключ в замочную скважину. Когда она открывала дверь, в голове мелькнула дурацкая мысль, что в квартире ее поджидает убийца. Рыжикова с опаской вошла в прихожую. Убийцы не было.
«Ну, идиотка», — обругала себя Юлька. Надо было срочно как-то успокоиться. И Рыжикова поняла как. Нужно закусить. Тогда настроение снова станет о’кей… Юлька прошла на кухню, сварила себе полпачки вареников с картошкой, обильно полила их сметаной и собралась уже есть… Но тут в ее ушах зазвучал голос госпожи Терезы: «Смерть всегда рядом, зайка. Можно угодить под машину, разбиться на самолете, поскользнуться, захлебнуться, подавиться…»
Подавиться!
Рыжикова тотчас отложила вилку. Под машину она сегодня уже чуть было не угодила. А сейчас вполне могла подавиться вареником… И хоть Юльке сильно хотелось есть, она отодвинула тарелку в сторону — потому что жить ей хотелось еще сильнее.
Чтобы как-то отвлечься, Рыжикова решила посмотреть телевизор. Но в последний момент передумала. Еще, чего доброго, телик взорвется. Нет уж, лучше не рисковать… Ну а что тогда делать? Спать лечь? А если сердце во сне остановится?.. От всех этих дурацких мыслей у Юльки даже голова разболелась. «А вдруг у меня опухоль в голове?..» — мелькнула очередная дурацкая мысль. Неожиданно в форточку влетел воробей. «Чик-чирик», — весело прочирикал он и вылетел на улицу. У Рыжиковой ноги от страха подкосились. Она с первого класса знала эту примету: если в квартиру залетит воробей, то в квартире обязательно кто-то умрет. А кто может умереть в Юлькиной квартире? Только она, Юлька… От жалости к себе у Рыжиковой навернулись слезы на глаза. Юлька бросилась в спальню и зарылась лицом в подушку. Лежит, а сама думает с опаской: «Сейчас из-под кровати высунется лохматая рука и начнет меня душить…» Но это уже было чересчур. Рыжикова малость опомнилась. И пошла в ванную. Ванна, как и еда, всегда приводила Юльку в хорошее расположение духа.
Правда, войдя в ванную комнату, Рыжикова подумала: «Как бы не захлебнуться». Но, решительно отбросив эту мысль, открыла кран.
Тотчас в ванну хлынула… кровь.
Рыжикова истошно завизжала, лишь в следующую секунду сообразив, что это просто ржавая вода. «Дура ненормальная», — обозвала себя Юлька.
Пропустила ржавую воду, набрала чистую. Налила пены. И погрузилась в эту пену… Ах, как кайфово!
Сразу же все черные мысли стали не такими уж и черными, будто в ванне отмылись. «Правильно Чижик говорит, — блаженно жмурясь, думала Рыжикова, — все это лапша на курином бульоне…»
Она уже почти совсем успокоилась и даже начала задремывать в теплой водичке, как вдруг наверху раздались шаги. Кто-то прошел по потолку. То есть по чердаку. Рыжикова машинально глянула вверх, и от ужаса у нее округлились глаза и рот. Потому что из вентиляционного отверстия на нее глядело… мертвое лицо.
Дико заорав, Рыжикова пулей выскочила из ванны и помчалась в спальню, нырнув там с головой под одеяло. Но под одеялом было еще страшнее, и Юлька, недолго думая, забралась под стол.
В этот момент затрезвонил дверной звонок: дзинь-дзинь-дзинь…
Рыжикова подкралась к дверям и глянула в «глазок». На лестничной площадке стоял Василь Василич Васичкин — председатель их кооперативного дома. Рыжикова обрадовалась ему, как родному.
— Одну минуточку! — крикнула она.
Быстренько оделась и открыла дверь.
— Здрасте, Василь Василич.
— Добрый вечер, Юля, — степенно ответил председатель. — Я заявки на ремонт собираю. У вас трубы не протекают?
— Вроде не протекают.
— Дай-ка я все же гляну.
— Пожалуйста.
Василь Василич вошел в прихожую.
— Ты что, одна дома?
— Ага. Родители в отпуск уехали.
— Надолго?
— На месяц.
— Понятно…
Васичкин прошел по комнатам, пощупал батареи.
— Да, у вас порядок.
Заглянул в туалет.
— Тут тоже порядок.
Вошел в ванную…
Рыжикова замерла. Вот сейчас… Ей почему-то казалось, что Василь Василич, как и она, завопит от страха.
— И здесь порядок, — сказал председатель.
— А вентиляция?.. — затаив дыхание, спросила Юлька.
— Да, с вентиляцией непорядок, — согласился Васичкин. — Что же вы вентиляционную решетку не поставите?
— Папа давно собирается, но никак не соберется, — объяснила Рыжикова, думая с изумлением: «Неужели он не видит мертвого лица?»
Василь Василич вышел из ванной.
— А зачем вы куклу в вентиляцию засунули?
— Какую куклу? — не поняла Юлька.
— Вон ту, — снова открыв дверь, показал председатель.
Рыжикова боязливо заглянула в ванную. То, что она приняла за мертвое лицо, и впрямь было лицом, но не мертвым, а кукольным. Вот что значит — у страха глаза велики.
— Мы ничего не засовывали, — сказала Юлька. — Наверное, кто-то со стороны чердака сунул. Видите, она вниз головой сунута.
— Хм, — озаботился Васичкин. — Кто ж это мог сделать? Ключ от чердака только у меня.
— А вы сегодня были на чердаке?
— Нет, не был.
— Там кто-то ходил.
— Когда?
— Минут пять назад.
Председатель еще больше озаботился:
— Может, бомж какой поселился?..
— Вы же говорите, ключ от чердака только у вас.
— Ну, мало ли, другой подобрал… У тебя фонарик есть?
— Есть.
— Давай его сюда. Счас поглядим, кто там бродит.
Юлька замялась.
— Да ты не бойся, — засмеялся Василь Василич. — Если что, в обиду не дам. Во у меня кулачище какой… — И председатель продемонстрировал Рыжиковой свой здоровенный кулак.
— А разве на чердаке нет света?
— В том-то и дело. Проводка полетела. А мне как раз сегодня надо чердачные трубы осмотреть. Пошли, посветишь.
Как только они вошли на чердак, под ноги Рыжиковой метнулась черная тень.
— Это же кошка, — со смехом сказал Василь Василич. — Ты чего, Юль?
«И правда, чего это я?» — конфузливо подумала Рыжикова.
Васичкин, светя фонариком, уверенно зашагал в глубь чердака. В самый мрак.
Юлька двинулась следом.
— У тебя, Юля, уже каникулы? — на ходу интересовался Василь Василич.
— Да, каникулы.
— А ты в какой класс перешла?
— В восьмой.
— Значит, тебе четырнадцать?
— Ага, четырнадцать.
— Мой любимый возраст, — сказал председатель. Вокруг становилось все темнее и темнее.
— А весишь ты сколько? — продолжал интересоваться Васичкин.
— Что? — не поняла Рыжикова.
— Вес у тебя какой?
— Сорок пять килограммов. Но сейчас я немного пополнела.
— Хорошо, что пополнела, — заметил Василь Василич. — И вообще ты хорошая девочка… — Председатель вдруг резко остановился. — Это еще что такое?..
Последние слова Васичкина относились к деревянному ящику, стоящему у трубы.
— Ну-ка, посвети. — Василь Василич передал фонарь Юльке. А сам откинул крышку.
— Е-мое! — воскликнул он, заглянув в ящик.
Рыжикова тоже глянула и ахнула. Ящик был доверху забит… гробиками. Малюсенькими, прямо-таки кукольными. Председатель достал один и открыл. Внутри, словно покойница, лежала кукла.
— Теперь мне понятно, кто тут обосновался, — мрачно произнес Васичкин.
— Кто? — спросила Юлька.
— Кукольник.
— Кто-кто?
— Кукольник, — повторил председатель и, видя Юлькино недоумение, прибавил: — Ты что, не слышала, что у нас в Питере орудует маньяк по кличке Кукольник?
— Нет, не слышала.
— Ну ты даешь. О нем весь город говорит. Кукольник охотится за четырнадцатилетними девочками. И оставляет на месте преступления такие вот гробики с куклами.
— Кошмар какой, — поежилась Рыжикова.
— Еще бы, ведь он их пожирает.
— Кого — кукол?
— Нет, девочек. Делает им укол, а после съедает. Заживо.
— Кош-ш-мар… — повторила Юлька, боязливо озираясь. — А вдруг этот маньяк-людоед сейчас где-то здесь?
— Не вдруг, а точно здесь, — со смешком ответил Василь Василич. — Будем говорить откровенно, Юля. Я и есть маньяк Кукольник.
— Вы шутите? — неуверенно произнесла Рыжикова.
— Нет, финтифлюшка, не шучу, — оскалился Васичкин в мерзкой улыбочке. — Сейчас я тебя сожру. А косточки на помойку выкину.
Юльку сковал ледяно ужас. «Помогите!» — хотела крикнуть она, но с губ сорвался лишь сиплый писк.
Кукольник неотвратимо надвигался.
— Из тебя получится отличное блюдо, пупсик…
— Нет, — прошептала Рыжикова.
— Да, — ухмылялся маньяк. — Я сделаю тебе ма-а-ленький такой укольчик, — он достал шприц. — Но ты не бойся, это не больно. Раз — и все.
— Нет, нет, — повторяла Юлька, сжимаясь в комочек.
— Да, да! — захохотал Кукольник и занес над Юлькой шприц. Рыжикова обреченно закрыла глаза. «Вот оно — ведьмино предсказание…» — успела подумать она и, ощутив укол, провалилась в кромешную тьму.
Чижикова лихорадочно набрала номер Антона.
— Тоха! — закричала она в трубку. — Я только что звонила своей подруге и… — Юлька начала с волнением рассказывать.
— Ты, наверное, опять к тому же придурку попала, — выслушав ее, сказал Антон.
— А почему я все время к нему попадаю?
— Это ты у меня спрашиваешь? — хмыкнул Тоха. — Позвони на телефонную станцию. Пусть они линию проверят.
— А что, если на Рыжика и правда маньяк напал?
— На какого Рыжика?
— Ну, на мою подругу.
— Ой, перестань.
— Прямо отстой какой-то, — возмущалась Чижикова. — Тебе звоню — майор Гвоздь отвечает. Рыжику звоню — Кукольник. Кстати, — вспомнила она, — этот Гвоздь как раз и говорил про маньяка Кукольника.
— Нет в Питере никаких Кукольников.
— Может, просто не сообщают.
— Про маньяка-людоеда? Да про него бы во всех газетах писали, на первых полосах… Я же говорю — тебя просто-напросто прикололи.
— А про родинку он откуда знает?
— От балды сказал, и случайно совпало.
— Твое имя случайно совпало, родинка совпала… — перечислила Чижикова. — Больно много совпадений.
— А ты считаешь, что твою подругу убил Кукольник и сейчас к тебе идет?
— Не знаю.
— Ну, хочешь, я ей со своего телефона звякну?
— Ой, звякни, пожалуйста, Тошенька.
Антон «звякнул».
— Там трубку никто не берет, — минуту спустя сообщил он.
— Может, мне к ней сходить?
— Конечно, сходи, — иронично согласился Тоха. — В морг ведь ты ходила? Почему бы тебе и к подруге не сходить, раз ты такая дурочка.
— Да я не дурочка. Просто я чего-то дергаюсь.
— А ты не дергайся, — посоветовал Антон.
— Легко сказать… Вот псих ненормальный, — разозлилась Юлька на «прикольщика». — Нашел себе развлечение…
— Ладно тебе. Как будто ты сама так не прикалывалась.
— Я?! — возмутилась Чижикова. — Никогда в жизни!
— А кто мне про прикол с ушками рассказывал?..
Юлька фыркнула. Да, было такое. Они с Рыжиком набирали первый попавшийся номер и спрашивали: «Квартира Зайцевых?» Им, естественно, отвечали: «Нет». — «А почему тогда ушки из трубки торчат?» — хихикали подруги. Но одно дело прикалываться про ушки, и совсем другое — про убийства. А потом еще перезванивать и угрожать.
— Интересно, откуда этот тип знает мой номер?
Антон демонстративно вздохнул:
— О-хо-хо. Ты, Чижик-Пыжик, просто супердура.
— Почему?
— Потому. Ты ж ему звонила. А у него наверняка АОН [3] стоит.
— Ой, верно, — дошло до Чижиковой. — Эх, жаль, у меня АОНа нет. А то бы мы его вычислили и рожу начистили, чтоб больше так не прикалывался.
— Слушай, мы идем сегодня в «ночник»?! — сменил Тоха тему.
— Да идем, идем…
— Тогда до встречи.
— Пока.
«А, ладно, — решила Юлька, положив трубку, — вернусь из «ночника» и сразу Рыжику перезвоню…»
И она поехала на свидание.
— Потрясно выглядишь, — сделал ей комплимент Антон, когда они встретились.
— Ты тоже.
Тоха протянул наручные часы.
— Это тебе. Подарок.
— Ча-а-сики? — разочаровалась Юлька.
— А ты что хотела? Ключи от иномарки?
— Да нет. Но у меня же есть будильник, — показала она на свои наручные часы.
— Это не простой будильник, а с маячком. Смотри… — Антон стал показывать: — Видишь, сюда встроена система GPS. Определение местоположения. Если ты потеряешься, то с помощью этих часов тебя всегда найдут.
Чижикова другими глазами взглянула на подарок.
— Ух ты! Супер-пупер! — Она чмокнула Тоху в щеку. — Спасибо, Тошенька. Ты чудо.
И, взявшись за руки, ребята пошли в ночной клуб.
По дороге Юлька принялась рассказывать Антону, как они с Рыжиком посетили магический салон госпожи Терезы.
— Представляешь, ведьма посмотрела на твою фотку и говорит: «Он мертвец».
— Да, я мертвец. У-у-у… — дурашливо завыл Тоха.
— Между прочим, она тебя где-то видела.
— Кто? Ведьма?
— Нет, Рыжик… — Юльку опять уколола тревога. — Ой, а вдруг на нее все же маньяк напал, а?
— Отдохни ты от этой мысли, — посоветовал Антон.
— Да я понимаю, что это туфта, — оправдывалась Юлька. — Но все равно как-то неприятно.
— А ты неприятное преврати в приятное.
— Как?
— Улыбнись, и все будет о’кей.
Рыжикова улыбнулась.
— У тебя очень красивая улыбка, — сказал Тоха.
— А ты сегодня очень милый, — не осталась в долгу Юлька.
— Только сегодня? — понарошку возмутился Антон. — А в другие дни?
…Болтая о том о сем, они все дальше и дальше удалялись от центра.
— Завтра не хочешь в кинишко смотаться? — предлагал Тоха.
— Опять на «ужастик»?
— Типа того. Называется «Тайны фамильного склепа».
— Кстати! — вспомнила Чижикова. — Какая у тебя фамилия? А то Рыжик спросила, а я не знаю.
Антон поморщился.
— Мне не нравится моя фамилия.
— Ну а все же?..
— Не скажу.
— Криворылов, да? — начала прикалываться Юлька. — Или Вонючкин?..
— Сама ты Вонючкина.
— А, знаю, знаю, — хихикала Чижикова. — Свиньин! Антон Свиньин!
— Почти угадала.
— Тоха, ну скажи. А то я теперь про это все время думать буду.
— Рыбья у меня фамилия, понятно?
— Ершов, что ли?
— Налимов… Дурацкая, верно?
— Да нет, нормальная фамилия, — не согласилась Юлька.
Они уже шли какими-то пустынными переулками. Машины исчезли. Прохожие тоже.
— Ну ты меня и завел к черту на кулички, — озиралась Чижикова по сторонам. — Надо было в какой-нибудь клуб на Невском закатиться.
— На Невском полный отстой. А я тебя веду в самый отвязный клуб Питера.
— Ну и где твой отвязный клуб? Долго до него топать?
— Не очень. Часика три.
— Кончай стебаться. Сколько нам еще пилить?
— Уже припилили. — Антон показал на высокую ограду. — Вот, пожалуйста…
Юлька с недоумением смотрела.
— Но ведь это кладбище.
— Правильно. «Ночник» посреди кладбища и находится. Идем… — И Тоха потянул Юльку к кладбищенским воротам. Чижикова с неохотой пошла.
— Что-то мне здесь не нравится, — косилась она на кресты и надгробия.
— Брось ты, Чижик-Пыжик. Это же прикольно — ночной клуб на кладбище!
Они прошли по одной кладбищенской дорожке, свернули на другую… Впереди показалось одноэтажное здание.
«ВЕСЕЛЫЙ МОГИЛЬЩИК»… «ВЕСЕЛЫЙ МОГИЛЬЩИК»… «ВЕСЕЛЫЙ МОГИЛЬЩИК»… — мигала неоновая вывеска над входом.
Клуб был стилизован под склеп. Чижикову, привыкшую к шумным дискотекам, поразила странная атмосфера клуба. Никто не топал, не хлопал, не орал; огни не мигали, музыка не грохотала… Посетители чинно танцевали парочками под довольно-таки заунывную мелодию.
Юлька чутко потянула носом:
— Чем это пахнет?..
Антон тоже принюхался:
— Ничем не пахнет.
— Да нет. Какой-то странный запах.
— Не выдумывай. Идем лучше что-нибудь выпьем.
Они сели на диванчик у стены. К ним подошел официант.
— Что будем заказывать? — осведомился он.
— А что вы порекомендуете? — спросил Тоха.
— Наш фирменный коктейль «Большой мертвец».
Антон с улыбкой глянул на Юльку.
— Моя девушка не употребляет спиртных напитков. Она еще маленькая.
— Для маленьких у нас имеется фирменный коктейль «Маленький мертвец». Безалкогольный.
— А кока-колы у вас нет? — спросила Чижикова.
— Есть.
— Тогда лучше кока-колу.
Официант удалился. Юлька посмотрела на танцующих. И обратила внимание на то, что лица у них были синеватые.
— А почему у них лица синие? — спросила она у Антона.
— Освещение такое, — объяснил Тоха. В этот момент на небольшой эстраде появились… скелеты с гитарами.
— Ой, — вскрикнула, — скелеты…
— Прикалываются ребята, — сказал Антон. — Загримировались.
Один из скелетов громко объявил:
— Дамы и господа! Сегодня для вас всю ночь поет Варвара!..
На эстраду выбежала певица. В отличие от посетителей лицо у нее было не синее, а зеленое. Как у утопленницы. Она взяла микрофон и запела под аккомпанемент скелетов-музыкантов:
Смерть пришла ночною порою,
Тра-ля-ля, тра-ля-ля.
Забрала меня с собою,
Тра-ля-ля, тра-ля-ля…
Скелеты-музыканты дружно подхватили:
Тра-ля-ля, тра-ля-ля…
Дверь, ведущая на улицу, распахнулась. В зал ворвался холодный ветер.
— Эй, кто-нибудь! — крикнула певица. — Закройте дверь, а то меня ветром унесет. Буду тогда — унесенная ветром!
Все одобрительно зааплодировали. Но дверь, похоже, никто закрывать не собирался.
Юлька встала и подошла к выходу. На улице вовсю лил дождь. Чижикова закрыла дверь и вернулась.
Антон протянул ей высокий стакан.
— Прошу, Чижик-Пыжик.
— А что это?
— Кола. Ты же сама заказывала.
— А почему она черная?
— Да это стакан черный…
Но Юлька не стала пить.
— Ну ты и трусишка, — засмеялся Тоха.
— А сейчас, дороги дамы и господа, — объявил скелет с саксофоном, — ностальгическая композиция «Воспоминания об ушедшей жизни».
Скелет вскинул сакс, и полилась печальная мелодия.
К столику подошел какой-то старый хрыч. С седой бородой и седой косичкой до плеч.
— Позвольте пригласить вас на танец, — церемонно обратился он к Чижиковой. И, полуобернувшись к Антону, добавил: — Надеюсь, вы не возражаете, молодой человек?
Тоха не возражал.
Старый хрыч закружил Юльку под хриплые звуки саксофона.
— Вам нравится это заведение? — поинтересовался хрыч.
— Не очень, — призналась Чижикова.
— Да, этот клуб довольно своеобразный. На любителя.
— На большого любителя, — уточнила Юлька.
— Верно, верно. А сколько вам лет?
— Двадцать, — соврала Чижикова.
Хрыч пытливо заглянул ей в глаза.
— А если честно?
— Ну семнадцать. А вам?
— Семьдесят.
— Хорошая разница, — захихикала Юлька.
— Да уж, — засмеялся и хрыч. — А вы работаете или учитесь?
— Работаю, — продолжала заливать Чижикова. — Фотомоделью. А вы?.. Еще учитесь?..
— Ага, в школе… — подхватил шутку хрыч. — Нет, я тоже работаю. Кочегаром в крематории.
— Я фигею! — поразилась Юлька.
— А что вас так удивляет?
— Никогда не танцевала с кочегаром из крематория.
— А я никогда не танцевал с фотомоделью, — в тон ей ответил старый хрыч. И спросил: — Как вас зовут, милое дитя?
— Юля.
Хрыч сразу погрустнел.
— Мою дочку тоже звали Юля.
— Почему «звали»? — не подумав, брякнула Чижикова.
— Она умерла.
— Ой, извините…
— Да нет, ничего… А меня зовут Николай Тимофеевич Угольков, — представился хрыч.
— Очень приятно, — сказала Юлька и принюхалась. Опять откуда-то тянуло непонятным запахом.
— Вам не кажется, что тут странно пахнет? — спросила Чижикова.
— В этом клубе всегда такой запах.
— Какой «такой»?
— Запах могилы, — сказал Угольков.
Юльку слегка покоробило.
— Могилы?
— Да, свежевырытой. Так пахнет сырая земля.
— Никогда бы не подумала.
— Это потому что вы молоды, — с улыбкой ответил Угольков. — Я бы даже сказал — супермолоды. — И прибавил, уже без улыбки: — А я стар, суперстар… Впрочем, в старости тоже есть свои плюсы, — продолжал кочегар. — К примеру, в мои семьдесят у меня больше шансов дожить до ста, чем у вас, в ваши семнадцать. Вы согласны?
