Тем временем тщеславный настоятель успел умереть по старости лет. Его преемник направил прошение на повторное рассмотрение, приложив просьбу о собственном назначении на вакантное место.
Проходили десятилетия.
Руины Ориенса приносили доход не меньше, чем прежде ногти императора. Священники выполняли роль гидов, отдавая десятину от сборов в храм Оксиденс.
— Здесь побывали Ультрамарины, — произнес Леке.
— Правильно, большой сэр.
— А-а… где посмотреть реликвии?
Ему не терпелось приобрести кое-какие «сувениры».
Большая часть товара на лотках оказалась обычными подделками патронов — без капсюлей, без детонаторов, без зарядов.
После тщательного осмотра Лекс посоветовал Гримму купить два настоящих снаряда. Продавец заломил непомерную цену, но раб-варвар поиграл мускулами, отнюдь не похожими на спущенный шарик, и рявкнул что-то о подделках и богохульстве.
Предложение Гримма было безоговорочно принято.
Настала пора спуститься в подземный лабиринт.
Заглянув в одну из келий, Джак прошептал имя Мелинды.
Притворяясь заговорщицей, она спускалась в мрачные катакомбы, опошленные теперь зеваками, понятия не имевшими об ее отваге. О роли девушкй-ниндзя не знали ни нынешние священники, ни гиды, никто на Сабурлобе, кроме Джака, Гримма и Лекса.
Как вульгарно! Инквизитору хотелось взять в руки плеть и очистить руины от туристов, закрыть доступ в подземный храм бронированными воротами. Как смеют эти жалкие людишки топтать следы Мелинды своими грязными ногами?
— Спускаемся и смотрим логово монстров? — подтолкнул Сэмджани.
Джак отчаянно взревел — но про себя, в душе. Гид стал для него символом вульгарности. Как тут не зарычать по-звериному? Как не позволить страсти выйти из оцепенения и временно победить рационализм?
Гримм быстро вмешался, отвлекая внимание проводника:
— Так что произошло, Сэм… — он вспомнил о том, что на Сабурлобе пользуются лишь настоящим временем, — что происходит с ногтями Императора?
— Кувшин разбивается, и все теряется во время боев. Его священные ногти до сих пор валяются в песке. Их очень трудно искать.
— Это точно, — согласился Гримм.
Уцелевшие ногти надежно хранятся в Оксиденсе. Находишь здесь ноготь — получаешь полшекеля. Оставляешь себе — тебя наказывают розгами.
— Ногти еще растут, да?
— Они под замком, их никогда не выставляют на показ.
— Ты меня удивляешь.
— С давних пор, еще мой прапрадедушка рассказывает, происходит много кровавых стычек между поклонниками ногтей и поклонниками Истинного Лица…
Джак бродил между развалин храма, останавливался и долго с горечью вглядывался в темные провалы. Лекс молча сопровождал его.
Для д'Аркебуза это место также было святым. Здесь бесстрашно и победоносно сражались его собратья-десантники. Некоторые сложили в праведной битве головы, а их органы со всеми почестями забрали медики.
Синие Ультрамарины появились, выполнили свой долг и ушли, оставив после себя поэтические легенды и тысячи неиспользованных обойм, ставших предметом спекуляции. Лекс обрадовался, что сможет зарядить болтер, но и испытал горечь. Он чувствовал себя изгоем и самозванцем. Да, рыцарь-отступник, вырвавший из бровей знаки отличия… Лишь бы Рогал Дорн, заря его души, не покинул в минуту тяжких испытаний!
Гримм усердно старался занять Сэмджани разговором. Но гид, воодушевленный рассказом об Ультрамаринах, неожиданно прервал раздумья Лекса. Весело и с энтузиазмом он провозгласил:
— Да вы ведь совсем как десантник, большой сэр. Можете изображать на сцене.
Какую чушь он несет?! Прыгнуть в подземелье и носиться там, как на тренировке? Изображать из себя Ультрамарина, когда ты истинный Кулак?!
Д'Аркебуз решительно шагнул вперед, готовый задушить Сэмджани. Гримм поспешил вмешаться:
— Сэм! Мы видели… видим здание суда. Видим суд! — торопливо забормотал скват.
Лекс одернул себя. Упоминание о городском суде несколько охладило его пыл. Если свернуть невежественному жителю Сабурлоба шею, знакомство с местной каталажкой неминуемо. Мелинда ничего не рассказывала им о Суде — какая досада!
Уголовные преступления не интересовали Имперский Суд.
Убийства и кражи — дело полиции. Высокопоставленные законники расследовали заговоры против веры и Империи.
Понял ли Сэмджани, чего только что избежал? Или паломники, нанимающие его, частенько ведут себя необычно?
— Есть Суд, конечно, — прощебетал гид. — Строительство заканчивается через пять лет после атаки Ультрамаринов.
Понятно. Важнейший храм имперского культа осквернен нечеловеческими гибридами, в администрации царит коррупция…
Как рассказал Сэмджани, правивший в то время монарх Хаким Бадишах был обвинен в ереси вместе со всей семье, но затем помилован. Династия Бадишахов осталась у власти, но выплатила огромный штраф, который и пошел на строительство и содержание суда.
Сэмджани также заметил, что двери здания постоянно заперты. Судьи заняты своими собственными проблемами и интригами.
Джака это заинтересовало, отвлекая от горьких мыслей.
— Разве Маршалы Суда не проводят регулярных рейдов в Шандабаре?
Сэмджани этого не знал.
— Судьи посылают карательные отряды на поиски предателей?
Похоже, сабурлобец не знал даже, что такое карательные отряды.
— Люди готовы убивать себя, — проворчал он.
Уточнить сказанное Сэм отказался, сославшись на религиозные традиции и запреты.
Джак, Лекс и Гримм покинули развалины и пешком отправились через весь город к храму Оксиденс. По пути они остановились перед зданием суда, чтобы осмотреть его повнимательнее. Но и только. Если бы они решили поглазеть на другие достопримечательности Шандабара, побывать на рыбном рынке и на ферме камелопардов, расположенной в окрестностях столицы, их прогулка могла бы затянуться на два-три дня.
Они некоторое время понаблюдали за огромным зданием издалека. Мрачная тень высоченного шпиля затеняла целый район города.
Очевидно, для постройки суда снесли несколько жилых кварталов — или же дома лежали в развалинах после войны с генокрадами.
Стены из монолитного детрита уходили ввысь. Сотни стрельчатых узких окон как нельзя лучше подходили для амбразур.
Гримасничающие горгульи украшали зубчатый парапет и остроконечные орудийные башни. По верху здания шел фронтон высотой в десять метров, на котором на фоне орнамента из черепов лозунг:
PAX IMPERIALIS LEX IMPERIALIS.
Мир Императора. Закон Императора…
В душе д'Аркебуза слово «lex», созвучное его имени, прозвучало горьким укором, упреком в уклонении от долга. Как будто на фронтоне огромными буквами написали имя преступника!
— Ха-ха, а моего имени тут нет, — пошутил Гримм, обыгрывая фонетическое совпадение. — Меня еще не ищут.
Вряд ли сотрудники Суда вообще искали кого-нибудь. Как и говорил Сэмджани, массивные входные двери были плотно закрыты. Наверное, чтобы внутрь не заходили паломники, стекающиеся в Шандабар в Святой год.
Джак вспомнил о своем последнем посещении Суда на теплой планете Суран. Там ворота всегда были нараспашку. Бдительные арбитраторы следили из-за зеркал за проходящими по внутреннему двору. Когда в Суде рассматривалось дело, спорящие стороны располагались лагерем и жили в палатках несколько месяцев.
Специальные поставщики продовольствия снабжали их чаем на травах и булочками, повара готовили пищу на кострах. Клерки записывали показания, адвокаты советовали клиентам, как отвечать, и толковали императорские указы, изданные сотни, а то и тысячи лет назад. Порой истцы и ответчики проводили половину жизни на внутреннем дворе Суда.
Здесь, на Сабурлобе, все выглядело иначе.
Двор пустовал. Суд был закрыт.
Джак повернулся к своим спутникам:
— Ничего не скажешь, живем под зорким оком закона.
В шуме голосов вряд ли кто-то мог их подслушать.
Закон смотрит вдаль, он порой не замечает, что творится у него под носом.
Гримм кивнул на широкий экран, установленный на перекрестке. Рядом нищий собирал милостыню в огромную бронзовую урну. Монеты, казалось, падали совершенно беззвучно.
Через равные интервалы возвышались точно такие же экраны.
Все они были пусты.
Невысокий Гримм обратился за объяснениями к прохожему.
Оказалось, что экраны не имеют никакого отношения ни к Суду, ни даже к местной полиции.
Шесть миллионов паломников не поместятся в храме, чтобы увидеть Истинное Лицо. Созерцать святыню на экране в любой части города считалось равносильным присутствию на церемонии. Здесь зрители разглядят даже больше, чем в толпе у храма.
— Я не хочу сказать, что судьи потеряли бдительность, — продолжил Джак.
— Но часто они больше заинтересованы в собственном благополучии, чем в тщательном расследовании. Это сильное искушение. Суд может стать миром внутри себя.
Тайный Инквизитор знал, что за запертыми воротами есть все: лабиринты коридоров, аудитории, залы, архивы, а также склады, кухни, гаражи и спортивные залы. Суд мало отличался от крепости-монастыря. Судьи руководили Маршалами, а те — арбитраторами, вооруженные отряды которых обязаны защищать закон Империи там, где он нарушен.
