Это прозвучало ужасно высокопарно для его собственного уха, но это было самое близкое, что любой из них осмелился сказать по общедоступной связи, тем более что весь трафик сообщений автоматически записывался. Но, высокопарно или нет, она поняла, что он имел в виду, так же как он понял её.

— Я рада, сэр, — сказала она. — И, пожалуйста, скажите Шань-вэй от меня до свидания. Передайте ей, что я люблю её.

— Конечно. И ты сама знаешь, что она тебя тоже, — сказал Пэй. И затем, независимо от требований его культуры, он жёстко и резко откашлялся. — И я, — сказал он хрипло.

— Это очень много значит, сэр, — Албан улыбнулась ему почти ласково. — Прощайте, коммодор. Благослови вас Бог.

* * *

Эсминцам удалось отогнать разведывательный корабль назад. Не так сильно, как им бы хотелось, но достаточно далеко, чтобы дать адмиралу Пэю отчётливое чувство облегчения.

— Общий сигнал всем подразделениям, — сказал он, не смотря никуда, кроме главного тактического дисплея. — Передайте приказ выполнить «Отрыв».

— Так точно, сэр! — ответил старший специалист флагманского мостика связи, и спустя мгновенье световые отметки на мониторе Пэя внезапно замерцали.

Только на мгновение, и только потому, что его датчики наблюдали за ними так близко.

«Или», — подумал он криво, — «это всё равно теория».

Сорок шесть огромных звездолётов отключили свои гипер-двигатели и исчезли, мгновенно потеряв сверхсветовую скорость. Но в то же мгновение, когда они это сделали, сорок шесть других звездолётов, которые были тщательно укрыты невидимостью, так же быстро появились. Это был точно скоординированный манёвр, который команда Пэя повторяла снова и снова в симуляторах и более десятка раз в реальном пространстве, и они выполнили его в последний раз безупречно. Сорок шесть вновь прибывших быстро и плавно скользнули на места, которые внезапно образовались в строе, и сигнатуры выбросов их двигателей были почти идеально совпадающими с теми кораблями, которые исчезли.

«Это будет неприятный сюрприз для Гбаба», — холодно сказал сам себе Пэй. — «И в один из этих дней это приведёт к ещё большему и более неприятному сюрпризу для них».

— Вы знаете, — сказал он, отвернувшись от экрана, чтобы встретиться лицом к лицу с лейтенант-коммандером Албан и капитаном Джозефом Тиссеном, его начальником штаба, — мы были так близко к тому, чтобы надрать задницы этим людям. Ещё лет пятьдесят — от силы семьдесят пять — и мы могли бы победить их, «звёздная империя» они или нет.

— Я думаю, что это, возможно, немножко сверхоптимистично, сэр, — спустя секунду ответил Тиссен. — Вы же знаете, что мы никогда не могли определить, насколько велика в реальности их империя.

— Это не имело бы значения. — Пэй резко покачал головой. — Прямо сейчас мы по уровню технологий находимся с ними на одном уровне, Джо. Прямо сейчас. А сколько лет этим кораблям?

— Некоторые из них совершенно новые, сэр, — ответила Нимуэ Албан за начальника штаба, — но я понимаю, что вы хотите сказать, — продолжила она и даже Тиссен почти неохотно кивнул.

Пэй не настаивал на аргументации. Для этого не было причин, не сейчас. Хотя, в некотором смысле, было бы огромным облегчением рассказать кому-то, кроме Нимуэ, о том, что действительно должно произойти. Но он не мог так поступить с Тиссеном. Начальник штаба был хорошим человеком, который полностью верил в основные предпосылки операции «Ковчег». Как и все другие мужчины и женщины под командованием Пэя, он собирался отдать свою жизнь, чтобы обеспечить успешность операции «Ковчег», и адмирал не хотел говорить ему, что его собственный командир был частью заговора против людей, ответственных за организацию того, чтобы этот успех состоялся.

— Вы думаете, мы достаточно шокировали их, чтобы они могли начать активно внедрять новшества, сэр? — спросил Тиссен через мгновение. Пэй посмотрел на него и поднял одну бровь, и начальник штаба пожал плечами с кривой улыбкой. — Мне нравится думать, что мы по крайней мере заставили этих ублюдков попотеть, сэр!

— О, я думаю, вы можете с уверенностью предположить, что мы это сделали, — ответил Пэй с невесёлой улыбкой. — Что касается того, изменит ли это их, я действительно не знаю. Лучшее предположение ксенологов заключается в том, что этого не произойдёт. У них есть система и культура, которые работали для них по крайней мере восемь или девять тысяч лет. Возможно, мы были более сильным ухабом на дороге, чем они привыкли, но в конце концов эта формула также сработала и в нашем случае. Вероятно, они будут немного нервничать целое столетие или три, хотя бы потому, что они задаются вопросом, что где-то у нас есть другая колония, не замеченная ими, но потом они успокоятся

— До тех пор, пока на них не наткнутся очередные бедные глупые сосунки, — горько сказал Тиссен.

— До тех пор, — тихо согласился Пэй и снова повернулся к экрану.

«Восемь или девять тысяч лет», — подумал он. — «Это лучшая догадка ксенологов, но, пожалуй, дольше. Господи, мне интересно, как давно первый Гбаба открыл для себя огонь!»

Это был вопрос, над которым он задумывался не раз в течение четырёх десятилетий, пока империя Гбаба уничтожала человеческую расу, поскольку Гбаба определённо не владели двумя качествами - гибкостью и стремлением к инновациям.

Сначала Гбаба явно недооценили вызов, поставленный человечеством. Их первые несколько флотов только превосходили своих предполагаемых жертв в три или четыре раза к одному, и стало быстро и мучительно очевидно, что они не могут соответствовать тактической гибкости человечества. Первая вспышка геноцида ушла в далёкое прошлое Крествелла, чтобы забрать три из четырнадцати основных внесолнечных звёздных систем Федерации, со стопроцентными жертвами среди гражданского населения. Но потом флот Федерации сплотился и полностью остановил их. Флот даже контратаковал и захватил не менее шести звёздных систем Гбаба.