– И все же надо спешить, чтобы успеть вовремя, – повторила Глория.
– Здесь где-то есть туннель, – вспомнила Русалочка. – Один из ключей, которые я нашла возле трона отца, может быть, поможет нам проникнуть в подземелье, ведущее к тому месту, где заключен принц.
Русалочка вытащила из шкатулки связку с ключами, нашла нужный и сказала:
– Этот – а потом ткнула указательным пальцем в щелочку между кораллами: – Здесь есть замок.
Ключ – длинный стержень с двумя ажурными замысловатыми выступами, сразу же вошел в щель. Русалочка стала поворачивать его влево, налегая обеими руками, потому что он двигался с трудом. И вот ключ повернулся до конца – дверь была отперта.
– А теперь, давай вместе сделаем так, – сказала Русалочка. И они вдвоем нажали на поверхность слева от щели. Тяжело, но почти беззвучно бугристая часть красного коралла подвинулась внутрь, открыв узкий ход, – там был туннель.
Русалочка мгновенно скользнула в ход. Труднее было Глории, так как она шла пешком.
Оказавшись внутри, они повернулись к отверстию и закрыли за собой дверь.
Сразу стало совершенно темно. Темнота, казалось, залепила глаза.
– Жаль, что мы не взяли с собой лампу, – послышался в темноте голос Глории.
На мгновение Русалочке стало страшно, но тотчас же в голову пришла мысль: «Надо спешить! Принц Велогий в опасности!»
Вслух она ничего не произнесла. Русалочка пристально посмотрела вперед. Единственное, что ей оставалось, так это продвигаться дальше в темноту.
Туннель уходил внутрь холма, на вершине которого стоял дворец Повелителя Воды.
Тяжело дыша, сзади тащилась Глория. Ей было сложней, в то время как Русалочка при помощи хвоста легко передвигалась в воде. Диана слышала, как тяжело шуршит одеяние Глории, задевая о стены грота. Неожиданно потолок туннеля стал выше и они вышли к огромной пещере.
– Мы, наверное, близки к цели, – прошептала Глория.
– Да, – согласилась Русалочка. – Идем вперед. Нам нельзя останавливаться.
Они продвигались вдоль стены пещеры, касаясь ее пальцами и дивясь странным водорослям, которых было полно вокруг. На стене были высечены замысловатые рисунки, – они ощущались на ощупь.
Это было само жилище тьмы. Сокровеннейшее сердце ночи. Туннель немного поднимался вверх. Они миновали сначала одно отверстие слева, а потом, дойдя до разветвления, свернули направо. Продвигаться приходилось, все время держа вытянутыми вперед руки и почти постоянно ощупывая обе стороны прохода, чтобы не пропустить ни одного отверстия, не сбиться с направления или, что было бы еще хуже, не пропустить очередную развилку. Осязание было здесь единственным способом ориентировки, поскольку сюда не проникал свет.
– Мы в лабиринте? – спросила Русалочка.
– Да, –- ответила Глория. – Это система подземелий, которая располагается под престолом твоего отца.
– А где начинается лабиринт? – Русалочка уже входила во вкус этих игр в потемках, и ей хотелось новой запутанной головоломки, чтобы разгадывать ее.
– Вход в лабиринт – через второе отверстие, которое мы уже миновали. А сейчас поищи дверь слева, может, мы уже прошли ее...
Русалочка слышала, как Глория беспокойно шарит по стене, царапая ногтями шероховатый камень. Сама она лишь легонько касалась кончиками пальцев поверхности камня. И вот, спустя мгновение, она почувствовала гладкую поверхность двери. Она толкнула дверь и та, легонько скрипнув, открылась перед ней.
Они вошли в большое низкое помещение. В этой подземной камере было немного теплее, чем в туннеле.
– Где узники? – спросила у Глории Диана.
– Там, – указала подруга.
Наконец Русалочка сообразила, что три кучки праха у противоположной стены комнаты были когда-то людьми.
– Эта дверь не заперта, – удивилась Русалочка. – Почему ее не стерегут?
– В этом нет необходимости, – ответила Глория.
Русалочка двинулась к камере, вглядываясь сквозь стекло в лица узников, томящихся здесь по воле ее отца – Повелителя Воды. Они содержались в узкой стеклянной камере, в которую поступал воздух. Узникам заковали лодыжки и запястья в кандалы, прикрепленные цепями к огромным кольцам. Длина цепи не позволяла им лечь, потому что тогда им бы пришлось держать руки поднятыми вверх. Под свалявшимися и спутанными волосами и бородами невозможно было разглядеть лиц несчастных. Один из них полулежал, привалясь спиной к стене, двое других сидели на корточках.
Один из узников принялся разглядывать Русалочку. Ей даже показалось, что его глаза ожили. Остальные при приближении женщин даже не пошевельнулись.
Русалочка отвернулась:
– Это уже не люди, – сказала она.
– Совершенно верно, моя госпожа, сказала Глория, – эти существа должны быть принесены в жертву на Вашем бракосочетании с Повелителем Ветра Арренном.
– Этого никогда не будет! – глаза Русалочки сверкнули.
Русалочка больше не смотрела на узников. Она повернулась лицом к Глории, желая знать, последует ли та с ней до конца.
– Я думаю, что из этого лабиринта существуют выходы, – сказала Диана.
– Тогда пошли, – ответила Глория.
Они повернулись и устремились прочь из Комнаты Цепей. Опять их объяла тьма. Но теперь она не казалась им страшной.
Русалочка стремительно продвигалась вперед. Глория семенила за ней, заметно отставая. Они повторили путь в обратном направлении, пропуская нужное число отверстий. Вскоре они свернули направо и вышли в какое-то помещение, которое все расширялось и расширялось.
– Глория! – позвала подругу Русалочка.
– Я здесь!
– Иди ко мне!
Они двинулись вперед, держась за руки. Они шли очень долго, пока не увидели какой- то красный свет. Русалочка выпустила руку Глории и стала пристально вглядываться в то, что было перед ними.
Прямо над головой они увидели открытый огромный люк. Русалочка нырнула в него. Следом за ней в этот люк протиснулась Глория.
Это была одна из комнат во дворце Повелителя; Русалочка знала, что за ней был другой лабиринт.
– Я думаю, что есть еще одна дверь, – подтвердила мысль Русалочки Глория.
Она говорила вполголоса, но в интонации ее слышалась тревога.
– Я не запомнила дорогу назад, – сказала Глория.
– Я тебе о ней расскажу, – успокоила Диана. – Хотя вообще, ты должна постараться все запомнить.
Глория кивнула. Она смотрела в лицо Русалочке и думала, какое же оно странное: бледное от страха, но в то же время исполненное решимости.
На всякий случай Глория еще раз спросила:
– Ты понимаешь, что будет, если твой отец нас поймает?
– Понимаю, – ответила Русалочка.
– А может, ты предпочла бы все-таки быть женой Повелителя Ветра, если отец согласится освободить принца?
– Предпочла бы? – возмутилась Русалочка. – Да будь на то моя воля, я бы вышла замуж лучше за последнего раба в царстве моего отца! Я согласна на что угодно, только бы освободить принца. Господи! Как он страдает! Но сейчас бесполезно мечтать, надо что-то делать, чтобы его освободить.
Русалочка смотрела на Глорию застывшим взглядом. Казалось, она ничего не видела вокруг.
– Значит, храм твоего отца для тебя – ничто? – спросила Глория.
– О, – воскликнула Русалочка, – сама подумай: почему я должна испытывать благоговение по отношению к своему отцу? Ведь он разлучил меня с возлюбленным, с принцем Велогием. И я готова пойти на что угодно, только чтобы быть вместе с ним. Даже если мы умрем.
Глория не стала спорить с Русалочкой, потому что и сама в душе считала ее поступок справедливым. Рано потерявшая отца и мать, Глория раньше не задумывалась, что такое человеческая привязанность. Но теперь она почувствовала, что есть какая-то неведомая сила, которая влечет одного человека к другому. Этой силой являлась любовь.
