— О! — хмыкнул Солнце, — Нет повести печальнее на свете! В ранней юности он полюбил девушку и она полюбила его. Однако им пришлось расстаться. Так получилось. Шло время, и опустошенная одиночеством душа юноши принудила его искать способ забыться. После нескольких лет глухого загула он встретил другую женщину. К тому времени юноша находился на пороге умственной и половой зрелости, соответственно и его взгляды на жизнь максимально приблизились по форме к бухгалтерскому отчету. Короче говоря, он женился, стал отцом и зажил мирно, как барсук в спячке. Все бы ничего, если бы ему удалось забыть свою первую любовь, но, увы: она снилась ему, и что самое удивительное, как оказалось, он тоже посещал ее в сновидениях. И на разных концах материка раздавались в ночи скорбные вопли влюбленных. Однажды, в день совершеннолетия своего уставного ребенка, наш герой покинул семью и отправился навстречу судьбе. В пути его настигло сообщение о трагической кончине жены, но это не остановило его и, отписавшись телеграммой смутного содержания, он двинулся дальше и не останавливался, пока не нашел любовь. Но, опять же, все ни так просто. Судьба словно насмехалась над ним. Его возлюбленная, прознав о доле постигшей его жену и ребенка, наотрез отказалась жить с ним, что лишний раз подтверждает состоятельность душевного выбора ребенка. С той поры, долгие, долгие годы они встречаются в прибрежных кабачках и рассказывают друг другу старые анекдоты, потом он берет ее за руку, а она говорит нет. Вот такая кудрявая история.
— А ребенок? — тихо поинтересовалась Саша.
— Он превратился в чудовище, — ответил молодой человек и поднял к верху палец: — Тише. Слушай.
Она замерла на месте, напряженно прислушиваясь к звукам, доносящимся с берега. Где-то за скалами, явственно звучала речь, а точнее песня, в сопровождении бесхитростных переборов гитары. Томный юношеский баритон повествовал об убиенной маме и сестренке, отце прокуроре и хитросплетениях уголовной судьбы.
— Потанцуем? — предложил молодой человек и встал. Девушка поднялась вслед за ним. Он обнял ее, и она стали танцевать, покачиваясь и мелко переступая на месте.
Едва отзвучал последний аккорд в наступившей тишине прозвучал детский голос: — Павел Андреевич, а еще?
— Нет, — ответил баритон: — Пора возвращаться в лагерь. Девочки идут впереди, мальчики тушат костер.
— А ракету?! — вновь раздался детский голос.
— Ракету пустим, — согласился баритон. На скале впереди сверкнула вспышка, на мгновение, высветив стоящую группу пионеров во главе с юным пионервожатым и над морем повисла зеленая ракета.
— Ура! — закричали пионеры.
— Нам тоже пора, — сказал Солнце и выпустил из объятий Сашу.
На заре они бросили катер на берегу в километре от старого причала и не торопясь побрели к дому.
Дверь в дом оказалась открытой. Девушка первая заметила это и показала спутнику на лежащий у порога сорванный замок. Солнце нахмурился и двинулся вперед. Но не успел он перешагнуть порог, как от-туда ему навстречу вылетел Скелет с криками:
— Да иди ты! Из-за тебя срок огребешь! Лукай, здесь чьи-то шмотки. Тут он заметил подошедших и бросился к ним: — Солнце! Этот идиот к кому-то в хату залез! Нас повяжут!
Из дома вышел Малой с радиоприемником в руках:
— Во я какую хрень нарыл. На полтинник потянет одних деталей. Привет Солнце. Скажи ему. Че он кипишится!? Тут за три километра ни одной живой души. Я два часа смотрел.
Саша хотела было что то сказать, но Солнце вступил первым:
— Малой здесь мой знакомый живет. Петька. Он биолог. За дельфинами наблюдает. Так что положи прибор на место и мотаем отсюда быстрей. Он вот-вот вернется. Опозоримся.
— Я говорил! — поддержал его Скелет и отвесил Малому подзатыльник: — У, гнида! Помнишь, мы в прошлом году в детский сад залезли? Я потом из-за тебя пятнадцать суток сидел.
— Да ладно ты! Сам виноват. Кто тебя просил на пианино играть?! — отступил тот и вернулся в дом.
— Слушай! Я забыл! — встрепенулся Скелет: — Тебя Кореец искал полночи. Он на телеграфе.
— Схожу, — кивнул Солнце, дождался пока Малой не вернулся, обратно и пошел прочь. Ребята соответственно присоединились к нему.
У пристани они разошлись в разные стороны: Скелет и Малой, переругиваясь, направились к бабе Оле, а Солнце и Саша в город. Девушка долго не решалась заговорить, но все таки не выдержала и спросила:
— Ты не хотел, что бы ребята знали, что это твой дом?
— Это их последняя легенда, — ответил он и добавил: — Ничего я найду новый дом.
Корейца они увидели еще издали. Он сидел, опустив голову, прямо на бордюре у телеграфа.
— Борь!? — окликнул его молодой человек. Кореец поднял лицо и ребята обнаружили, что он плачет.
— Что случилось? — присел с ним рядом Солнце.
— Я звонил в Москву... — Кореец вытер глаза ладонью: — Галю не выпускают в Америку. Ее вызывали в КГБ. Обещали, в случае чего, в психушку.
— Да ладно, — попробовал его успокоить молодой человек: Ни сегодня, так завтра. Отпустят.
— Ты не понимаешь! — неожиданно улыбнулся тот: — Я счастлив! Я же люблю ее! Да, кстати! — он посмотрел на Сашу: — Тебе переоформили путевку на субботу.
— Это же через два дня! — воскликнула она.
— Я уже на завтра всем билеты купил, — успокоил девушку Кореец и добавил: — А сегодня я на радостях напьюсь, как свинья. Хиппи я или нет?
— Хиппи, хиппи, — уверила его Саша и обратилась к Солнцу: — Может к бабе Оле заскочим? Переодеться.
— Легко, — согласился спутник.
Во дворе они столкнулись с Гердой.
— Мы волновались. Думали вас повязали. — тут же затараторила она: — Наши все, кроме Хуана, на камни пошли. Там питерская система приехала.
— А Хуан чего? — спросил молодой человек.
— В туалете сидит. Опять таблеток нажрался, — хихикнула Герда: — Ему вчера Малой ни те колеса дал. Слабительные. Хуан съел. Сначала вроде говорит: «Вижу дверь в иные миры». А потом его вспучило.
— Понятно, — сказал Солнце и предложил Саше: — Пойдем, искупнемся?
— Мне бы часок поспать, — взмолилась девушка.
— Ладно, — согласился молодой человек: — Я за тобой попозже зайду.
Он незаметно для Герды пожал Сашину ладонь и ушел.
— Любишь его? — заговорчески шепнула ей на ухо Герда, глядя удаляющемуся парню вслед.
— Люблю, — честно призналась Саша.
На каменистом плато, окружающем небольшую лагуну, давно облюбованную системой, было на редкость многолюдно. Кто играл в волейбол, кто просто валялся на теплых камнях, подставляя солнечным лучам белое тело. Солнце обошел импровизированную спортивную площадку и присел на корточки рядом с лежащим поджарым блондином.
— Салют Гуру! — поприветствовал молодой человек лежащего.
— Здорово Солнце, — протянул ему руку тот и спросил: — Слышал — Сталкер уехал?
— Слышал, — кивнул молодой человек и перевел тему: — Ты то сам как?
— Роман пишу, — ответил блондин.
— Как назовешь? — улыбнулся Солнце.
— Думаю — Рок энд ролл, — тоже улыбнулся Гуру: — А ты что?
— Я? — задумался тот: — Я хиппую пока.
— У хиппи нет будущего, — почему-то сказал Гуру: — К олимпиаде систему уничтожат.
— Я знаю, — покачал головой Солнце, встал и подошел к краю скалы, откуда открывался вид на лагуну. В ее лазурных водах плескались с десяток длинноволосых парней. Они подобно стае дельфинов синхронно ныряли и, выстроившись в карэ, пересекали под водой лагуну.
На закате Сашу разбудил настойчивый стук в дверь. Она вскочила с кровати, быстро поправила волосы и окликнула: — Кто там?
— Хуан, — послышалось из-за двери.
— Заваливай, — озорно пригласила Саша. Дверь приоткрылась и в комнату заглянул Хуан.
— Солнце просил зайти за тобой, они все на пляже, — сказал он.
— Сколько времени? — уточнила девушка.
— Мы мистики не знаем времени, — гордо заявил парень: — Закат — это понятно. Время — нет. Вечность.
— Поняла, — согласилась Саша.
— Слушай, — спросил Хуан: — Можно у тебя такую справку взять? Только между нами.
— Какую справку? — не поняла она.
— Как ты думаешь — Герда серьезная девушка? — ответственно поинтересовался он.
— В каком смысле? — еще больше растерялась Саша.
— В смысле отношения к жизни, — продолжил он. Девушка подумала и ответила:
— Мне кажется очень серьезная. А тебе зачем?
— Я хочу ей предложить дружбу, у меня тетка в Вильнюсе померла, а я у нее на квартире прописан — признался Хуан и попросил:
— Только это между нами.
— Ладно? Ладно! — еще раз заверила его Саша и выскочила на улицу.
Всю дорогу Саша бежала и лишь на подходе к пляжу поумерила пыл и перешла на шаг. Солнце она застала сидящим в кругу вокруг пылающего костра. Все потягивали из трехлитровых банок вино, курили, передавали по кругу папиросы забитые марихуаной и слушали Скелета.
— И точно говорю... — разглагольствовал он, не упуская, однако случая приложиться к банке с вином: — Еще несколько лет и Мальборо в каждом ларьке будет продаваться, а джинсы, легче кирзы купить будет! Точно — что Нью-Йорк, что Москва! Огни, реклама, Мерседесы, ночные магазины.
— Чушь, какая! — хмыкал Малой и потирал пальцем свежий синяк под левым глазом. Саша села рядом с Солнцем и заглянула ему в глаза.
— Испугалась? — тихо спросил он.
— Мне приснился страшный сон, что ты уходишь, — ответила она и затянулась папиросой, переданную ей Малым.
— Рано или поздно всем нужно уходить, иначе не будет интриги — серьезно ответил он. Тут, сидящая доселе спокойно слева от Солнца, Герда вскочила и принялась кружиться у костра, страстно щурясь, закусывая нижнюю губу и размахивая руками. Хуан, сидящий напротив, схватил две ложки и начал выбивать ими ритм. Остальные, следуя его примеру, стали хлопать в ладони. Солнце принял из рук Корейца банку с вином и передал его Саше. Она охотно сделала несколько глотков и вернула банку молодому человеку. Тот начал пить. Неожиданно, ни с того, ни с чего, девушкой овладело странное озорство. Она протянула руку к банке и хлопнула ладонью по дну. Солнце опустил банку. У него по подбородку закапала кровь из пореза на губе.
— Прости, — испугалась девушка: — Я нечаянно.
— Ерунда, — засмеялся молодой человек и ладонью обтер кровь, а порезанную губу закусил. И снова какая-то неведомая сила обуяла девушку. Следуя внутреннему порыву, она вскочила с места и присоединилась к танцующей Герде. Солнце восхищенно наблюдал за ней, продолжая потягивать вино.
