Заяц!
Я громко хохочу. Потом поднимаюсь на ноги, закуриваю и бегаю вокруг стога, чтобы согреться.
Вскоре слышится скрип снега, а еще через несколько минут появляются знакомые фигуры в белых халатах.
— А где же полк? — спрашиваю я.
Выясняется, что командир полка приказал проверить, впрямь ли село, к которому мы вышли, называется Субботино и стоит ли в нем третий батальон.
«Вот еще морока, — подумал я, — иди проверяй, Субботино ли это, потом снова шагай пять километров до колонны, а оттуда снова пять километров с колонной к селу…»
Старший лейтенант разбил взвод на две части, оставив два отделения в резерве, а одно послал вперед. Проведя два часа под стогом, я порядком промерз и не хотел оставаться в резерве, хотя передовым шло не наше отделение.
Старший лейтенант приказал двигаться очень осторожно. До тех пор пока нам были слышны шаги товарищей, мы придерживались приказа, потом пошли быстрее — и в «ядре», где находился и я, загорелся спор о целесообразности этого ночного поиска.
— Когда командир полка отдает приказ, у него есть основания, — убеждал нас командир отделения.
В балке мы с огромным трудом перелезли через высокие снежные заносы, но нас согревала и придавала силы надежда, что мы скоро очутимся в селе, в теплых домах.
Но села за балкой не оказалось. Мы прошли еще с полкилометра по степи, как вдруг откуда-то справа услышали приглушенный шум.
— Вот и Субботино, — решил командир отделения и приказал свернуть вправо.
Вскоре мы почувствовали под ногами твердое покрытие дороги, настроение тотчас улучшилось.
«Найдется ли свободный дом, где можно разместиться?» — подумал я, когда из тьмы показались расплывчатые контуры строений.
Неожиданно оглушительная пулеметная очередь перебивает мои мысли, и я падаю на землю. Пулеметы бьют как бешеные справа и слева. Лавина голубых светлячков, зловеще напевая, ударяется о землю и с жужжанием отлетает рикошетом от дороги.
— На обочину! Уползай с дороги! — шепчет командир.
И как только я зарываюсь в снег, вверх медленно, освещая все мертвенным зеленым светом, взмывает ракета. Я вижу большие хозяйственные постройки, совсем не деревенского типа, и двух наших разведчиков, неподвижно лежащих навзничь в двадцати шагах от взбесившегося пулемета. Бешеная стрельба вспыхнула с новой силой. Когда погасла ракета, целые рои светлячков разъяренным вихрем устремились в то место, где лежал наш передовой дозор.
Снова взлетает ракета и освещает двух разведчиков и лужи черной крови. Я вижу, как дергаются их тела под густыми пулеметными очередями. Напряжением воли я отвожу взгляд от погибших товарищей и вижу четыре танка, прижавшиеся к стенам строений.
Ракеты вспыхивают одна за другой, и я замечаю у другой постройки еще три танка с крестами на броне и шесть пулеметов, которые не переставая бьют в нашу сторону.
— Назад! — шепчет командир отделения.
В перерывах между ракетами мы отползаем все дальше и дальше и наконец соединяемся с резервом, а позади нас, не умолкая, строчат пулеметы, взлетают ракеты, прорезают воздух нескончаемые ленты трассирующих пуль.
Что было бы, если б полковая колонна вышла на пулеметы? От этой мысли у меня по спине ползут мурашки.
Не замечая ни глубокого снега в балке, ни усталости, весь под впечатлением огромной опасности, которой подвергался полк, я мчусь к колонне, а из головы не идет страшная картина: дергающиеся под пулями тела моих товарищей. Своей смертью они спасли тысячи жизней.
Когда мы докладываем командиру полка, лицо его оживляется. Из штаба дивизии поступили сведения, что небольшая, но вооруженная танками и артиллерией группа немцев вырвалась из окружения и засела где-то в районе нашего марша. Теперь группа обнаружена в совхозе вблизи Субботина.
Пока мы, несколько разведчиков, с приданным нам отделением автоматчиков, проверяем дорогу к Субботину, где благополучно расположился третий батальон, — в направлении совхоза быстро движется полк гвардейских минометов, артиллерия и второй батальон нашего полка.
Не успела колонна войти в Субботино, как справа загремела канонада и на горизонте, ширясь и расплываясь на фоне черного неба, заиграло зарево.
Не будь тут разведки, дело приобрело бы совершенно иной характер… А что, если б Саша и Чернышов солгали? Ведь могли они доложить командиру, что побывали в Субботине? Ведь все мы были совершенно уверены, что за оврагом лежит Субботино.
Через полчаса канонада стихла, и только небо алело от пожара.
Мы заняли просторный дом, и, пока отогревались, подтянулись остальные бойцы взвода. На дворе еще не светало, а в доме уже утро: топится печь, хозяйка печет пироги с картошкой, старый дед чинит сапоги. Мы хотели сразу же завалиться спать, но хозяйка настояла, чтобы мы позавтракали. Не успели доесть пироги, как со двора донесся шум: вернулся второй батальон. А через четверть часа хлопнула дверь, и посланец из штаба коротко крикнул:
