— Обороны от кого?
— От темных магов ковена, — пояснил Гош. — Эти ублюдки не просто так прощупывают наши земли своими игрушками.
— И что будет?
— Война, скорее всего, будет, — вздохнул паладин.
— Еще может обойтись, но... да. Пока все идет к войне.
— А я? Что будет со мной?
— Понимаешь, мы решили, что выбор должен сделать ты сам, — принялся пояснять Снек. — Мы уверены, у тебя есть дар. Дар настоящего истинного света. Мы видели его в твоем доме. Этот дар... Он не простой.
— Это благодатная дань Единого. Его подарок тебе за искренность в молитве, за свет в душе твоей в самый темный час. За то, что руки ты не опускал, когда казалось — все пропало, — произнес Гош и усмехнулся. — Свет в душе у многих. У меня и у Снека тоже он есть, но... Истинный свет дано повидать не каждому.
— Ты с каких пор заговорил настоятельским тоном? — хмыкнул клирик.
— С тех самых пор, когда Единому на верность присягнул, — пожал плечами Гош и взглянул в глаза парню. — У меня за спиной не одна война, не одна сотня трупов. Я, мягко говоря, не простой человек. Бывало всякое. Война — очень грязное дело, но однажды... Однажды мне случилось сделать выбор. Такой выбор, что на кону стояли сотни жизней и я... Я выбрал свет. Тот путь, который спас меня от превращения в озлобленного беспощадного убийцу.
— А потом ты прятался по всему континенту, — хмыкнул Снек.
— Было. После этого был и голод, и побеги, и бессонные ночи в ожидании, что за мной придут убийцы. Но самое главное не в этом. Лишь в монастыре, вдали от пьянок и плотских утех. В пустой келье, где был лишь соломенный матрас, а вместо нормальной еды только горох, картофель и зеленый лук, я впервые почувствовал покой. Знаешь, я ведь так и не дочитал самый обычный псалтирь.
— Давай говорить откровенно, ты знаешь всего две молитвы. Святого воина Георгия и основу основ Единого.
— Да, но это не помешало мне на коленях перед старым каменным кольцом Единого разжечь внутри сердце паладина, — пожал плечами Гош. — Да, я не безгрешен, и сила моя не велика. Но у меня есть мой меч. У меня в груди сияет свет. И я паладин. Я больше не воюю за чужие деньги. Не убиваю по приказу. Я весь, от макушки до пят, принадлежу Единому. И до последнего вздоха буду жить ради света, правды и замысла его. И впервые в жизни я чувствую, что делаю что-то правильное. Не за деньги.
— Хорошо сказал, — кивнул Снек.
— Вы ведь боритесь с тьмой? — спросил осторожно парнишка.
— Да. Увы, борьба порой принимает неожиданные формы, — пожал плечами клирик. — Но, по сути своей, да. Наш орден занимается именно этим.
— Я хочу в ваш орден, — ответил парень, обводя двух напарников твердым взглядом.
— Погоди, не спеши. Хорошо, что у тебя есть желание, но выбирать наш путь... Нельзя сделать выбор, не узнав всех вариантов, — ответил Снек. — Ты должен понять, что это не единственный путь, по которому ты можешь отправится.
— Ты можешь обратиться в коллегию магов, — нехотя произнес Гош. — Эти самоуверенные идиоты тоже владеют силой. Они способны повелевать огнем, водой, землей и ветром.
— Про свет и тьму забыл.
— Не забыл. Просто магов света среди них всего два, да и те... В общем. Там тоже есть кому тебя обучить и натаскать в борьбе с темными силами, если ты, конечно, задался именно этой целью, — пояснил воин. — И я не могу сказать, что учат они хуже или... или другому. Да, основы у нас, конечно, разные. Но самый главный фактор тут в...
— Мировоззрение, — вмешался Снек. — Коллегия магов, да и вообще все из их стана имеют права, равные правам дворянина. Они подчиняются только королю и его указам. И это право, считать себя равными дворянам, оно развратило души этих людей. То самое искреннее начало, направленное на то, чтобы гвардия короля, да и сама страна стала сильнее, превратилось в бич, что хлещет по спине королевства.
— Об этом рано, — произнес Гош, остановив друга. — Он сам все увидит со временем.
— Да... да, прости, — друг кивнул и продолжил: — Ты прав. Об этом ему еще рано. Но главное, что ты должен понять — путь Янтарного света не один. Ты можешь стать магом и учиться у повелителей стихий. Ты станешь равным дворянином. О деньгах, славе и положении в обществе никогда беспокоиться не будешь. А можешь отправиться с нами и после того, как все уляжется.
— Денег не будет, еда не всегда. Бабы... — тут Гош взглянул на Снека. — Только если сам подсуетишься.
— Да, в дворянском обществе на нас смотрят как на грязь. Если бы не наша сила и принцип неотвратимости возмездия, то с нами обращались бы как с чернью, — добавил клирик. — В общем, по большому счету, кроме силы и навыков борьбы с тьмой, наш орден предложить-то толком ничего не может. Выбор, мягко говоря, для многих стал бы очевидным. Либо ты отправляешься с нами и терпишь все невзгоды, либо пытаешься прорваться в коллегию магов и получить разрешение на обучение. С твоим даром, я думаю, у тебя не возникнет проблем.
— Чем больше блага, тем меньше дела, — ответил Арифей. — Я за свою недолгую жизнь трижды видел церковников, которые приходили к нам. Один раз лечили, второй раз звали в служители. Третьими были вы. Что-то я не слышал, чтобы маги ходили по деревням и кого-то лечили.
