– «Теплушку»?! – поразился Рыбак и даже всплеснул руками. – Она же… она же встречается только в «пекле»! И ты один полез в «пекло»?!
– Не в каждом «пекле», уважаемый, – уточнил Дед. – Дай бог в каждом пятом. А я места знаю. Одному сподручнее, и делиться ни с кем не надо.
– Офигеть! – прокомментировал Рыбак.
Я тоже офигел, было с чего. «Пекло» – это такая гнусная аномалия, друзья мои и товарищи, в Пустоши не бывавшие! С одной стороны, её хорошо видно. Как земля затрещала, как пошли багровые сполохи – лучше тикать. Насчёт «тикать» то есть – никаких сложностей, если ты не хромой, или не конченный идиот, или, например, не хочешь быстро и без замечаний поджариться.
С другой стороны, лезть в «пекло» за хабаром – это надо иметь бесконечные нервы.
Горячие участки нарождаются вокруг центра в совершенно непредсказуемом порядке. А уж если ты в такой угодил, жизни тебе секунды полторы – сгоришь к червонной матери! Зато в центре попадается ценный хабар. Или, как говорят умные люди, аноген – предмет аномального физического генезиса.
Вот взять хоть «теплушку». Не помню, как про неё говорят умные люди. Что-то вроде… пирофор… пирофоро… а, чёрт, какая разница! Зато если такую штуку (полупрозрачный камешек) положить в воду, она тебе полгода будет задавать жару. Ферзь «теплушками» питал электростанцию, что умно. Недёшево, но, как ни крути, соляра на полгода встанет куда дороже!
Короче говоря, Рыбак восхитился. И не замедлил выступить с предложением.
– Во ты, Дед, даёшь! Ты скажи! Ты вообще по аномалиям спец или только насчёт «пекла»? Если не секрет, конечно.
– Никакого секрета. Нормально секу. Исходил все пакости в здешних местах, и не только в здешних. – Дед помолчал, видимо, боролся с ложной скромностью. – Есть в соседнем Гарнизоне персона. Зовут Следопытом. Вот он разбирается куда лучше моего, и опыта больше. Но я не последний человек в этом деле.
– И как, можешь достать всё что ни закажут?
– Нет. Не всё. Это не профессия… так, ищу кое-что для души. Но если наткнусь на полезную вещь – вынесу без проблем. Чем-то конкретным интересуешься, Рыбак?
– Да как тебе сказать? Вроде бы всего хватает. Но это пока, сам знаешь, как, бывает, жизнь оборачивается! Что же такое потребно твоей душе? Ну… что ты ищешь?
Дед усмехнулся. Я обратил внимание, что губы растянули лицо в улыбку, но глаза остались пустыми, без следа веселья. Физиономия, явно непривычная к таким маневрам, потрескалась морщинами.
– Есть один редкий аноген. Называется «обратная смерть». Может, слышал?
Рыбак рассмеялся с секундным опозданием. Смеялся долго и весело, аж до слёз.
– Прости, прости! Повеселил!.. Эх! «Обратная смерть»! А ты с юмором! Глядя на тебя, и не скажешь! «Обратная смерть»! Ха-ха-ха! Это ж каждый знает, что сказка! Нет никакой «обратной смерти»! Анекдот про спецразведчика Чёрного! Байка для чайников! Вот ты меня отбрил так отбрил! И я хорош! Показалось: правда!
– Хозяин – барин. Не верь.
– Ладно, ладно, ладно! Вопрос был невежливый, вопрос снимаю. Не хочешь говорить – имеешь право. Ты для своей души шастаешь по аномалиям, не для моей! – Рыбак примирительно поднял ладони. – Меня другое интересует… раз ты такой спец, не впишешься в одно предприятие?
– Какое?
– Да… – Рыбак неопределённо покрутил пальцами в воздухе. – Есть одна наколочка. За Ельчанском на Болотах посёлок мутантов. Ну, нормальных, не монстров. Речники их фамилия. Думаю пощипать. Там, говорят, хабара… такой гешефт поднимем! Одна загвоздка – очень они глубоко в Болота забрались, через аномалии не пройти. Нужен проводник. Ты то есть. Подпишешься?
– Нет, – коротко ответил гость.
– Чего так? Я доляну нормальную отстегну. Со всем почтением! Хочешь двойную? Как себе!
Дед покачал головой.
– Без обид, Рыбак. Ты – человек в здешних краях новый. А я, наоборот, старый. Меня здесь все знают. Я за такие дела не берусь. Ни за двойную долю, ни за тройную. Принципиальная позиция, понимаешь?
– Очень жаль. Уж больно дело сытное. Мутанты же, дикари. Со стволами, говорят, у них плохо, а тут мы такие нагрянем с артиллерией! Верное дело!
– Про Речников забудь. Мой тебе совет. Со стволами у них плохо – факт. Только ты из Болота не выберешься. Гарантирую.
– Но ты бы мог провести?
– Я бы мог, но не стану. Почему – уже обрисовал. Повторяю: со всем уважением, без обид.
– Да какие там обиды! Я предложил, ты отказался. Всё путём! Ладно, Дед. Пойду я к своим. Приятно с разумным человеком поговорить! Бывай!
– Бывай, Рыбак.
Так я впервые увидел Деда.
И не только я. Беглые деловые тоже. Кстати, на месте Деда я бы не шибко обольщался насчёт их медоточивого главаря. Гадом буду, заводного придурка Колю настропалил именно он – известное дело. Прощупать, так сказать, почву, зафиксировать реакцию, а уж потом подойти самому, такому разумному и вежливому.
Уж очень они пристально разглядывали Деда после. Волшебную его снарягу, в особенности автомат и чёрный пистолет, который, как я узнал позднее, назывался АПС – автоматический пистолет Стечкина – страшная редкость.
Да и расспросы Рыбака мне бы не понравились. Все эти разговорчики, восторги, извинения – завеса. Так я думал. Главное – Рыбак выспросил у Деда насчёт его компании, в том смысле, что не имеется таковой, что Дед – одиночка, что вписаться за него некому.