Но теперь хотя бы понятно, что все покойники — противники. Однажды я боролся за свободу зомби. Неловко вышло, когда я перебил их с десяток, прежде чем понял, что они на моей стороне.
Тем временем в метре от меня кто-то распрощался с жизнью, и его тело рухнуло на землю, заливая её кровью. Насколько быстро позволяла новая тушка, я дёрнулся в ту сторону, подцепил меч носком…
И зафутболил куда-то в толпу.
Да чтоб тебя, косоногая котлета! Буду дрючить это тело, пока из жопы пар не попрёт!
Раньше я это проворачивал с закрытыми глазами ведь! Поэтому я и не люблю появляться во время боя — нет времени привыкнуть к новому телу. Да и тушка попалась от какого-то инвалида: ни реакции, ни координации нормальной. Ему явно было не место на войне.
Но горевать времени не было — что есть, то есть. Я тем временем едва увернулся от клинка, который просвистел в паре сантиметров от моей рожи. Не сильно разбираясь, кто, что и почему, пинком отправил противника на землю и едва разошёлся всё с той же алебардой. Быстро огляделся и схватил другой меч одного из покойников.
Ну хоть так, теперь, можно сказать, во всеоружии.
Но тут же едва не распрощался с жизнью, когда рядом пролетел клинок, чиркнув мне по щеке кончиком — спасла только моя реакция. В ответ быстрый взмах на пределе возможностей, и зомби с мечом тут же лишился головы…
…
Должен был лишиться. Моё тело — конкретная жопа. Мне просто не хватило сил отрубить покойнику голову, и меч застрял где-то на половине. Этого хватило, чтоб мертвец пошатнулся, но не сдох.
Но вот движение на краю зрения, и я тут же пригнулся — мёртвый собрат этого индивидуума махнул алебардой, намереваясь срубить мне голову, но срубил её своему боевому товарищу, довершив начатое. Больше на рефлексах я выхватил из руки обезглавленного покойника меч, нырнул под алебарду вплотную к оставшемуся трупу и воткнул ему клинок в подбородок. Тот пробил ему череп и вышел из макушки.
Пахнуло гнильём.
Выдернув меч и оттолкнув мертвеца, я уличил момент, чтоб сориентироваться получше.
Да, это самая настоящая бойня. Всё веселье происходило на большом пологом склоне, покрытом лёгким налётом снега, который убегал вниз и скрывался в чересчур густом тумане.
Участники весёлого и кровавого замеса, кого я успел заметить в общей свалке — люди (вроде бы), мертвяки (точно) и… млять… ненавижу… насекомые-переростки. Причём зомби, судя по виду, возможно, когда-то были теми самыми защитниками.
И судя по тому, кто меня едва не укоротил сейчас, боремся мы против зомби. А вот насекомые…
Вопрос о том, враги они мне или нет, решился за мгновения — на моих глазах какое-то подобие богомола своими лапками отрубило обе руки солдату в метрах десяти от меня, а потом сделало ножницы, отрезав ему голову. Я же сделал в мозгу пометку, что насекомые тоже враги.
Окей, значит, в этом мире я за людей. Зомби и насекомые лезут из тумана на склон вверх. Мы же, судя по всему, пытаемся сдержать наступление и сохранить превосходство в высоте… Блин, туман мешает, не даёт понять, каких размеров этот склон.
В любом случае, теперь хотя бы понятно, в какую сторону воевать и за кого.
Парировав удар ещё одного мертвяка и пробив ему череп, я стал отступать повыше, так как, судя по всему, нас пока явно поджимали и быть в гуще событий с хлипким телом мне совсем не улыбалось. Рядом замелькали уже нормальные люди, отчаянно отбивающие нападение. И если с зомби проблем не было, то вот насекомые доставляли их за двоих. Большинство было отдалённо похоже на богомолов, голова разве что как у муравья.
Где-то сбоку раздался хлопок. Только сейчас я обратил на него внимание, хотя они звучали с некоторой периодичностью то тут, то там. По звуку было похоже на взрыв стеклянного шара: сочный звук бьющегося стекла. А производило его…
Ружьё! Здесь и ружья есть!
Отличненько. Я, в принципе, владею почти всеми видами оружия: от палок до крупнокалиберных двухфазных нейтронных винтовок, поэтому на мечах сражаться вполне могу, но всё же предпочитаю огнестрельное оружие.
Но любопытство не понизило градус моей внимательности. Парировал удар меча от зомби, едва не потеряв меч, резко ушёл в сторону, крутанулся на триста шестьдесят, разгоняя клинок, и снёс ему голову подчистую.
Раньше я делал это куда быстрее и куда сильнее… Да, эту тушку ждут тренировки, если я хочу прожить здесь чуть дольше, чем несколько дней.
Так началась моя новая война, которая через полгода, когда зима сменилась на лето, обернулась для меня огромной проблемой.
— Старший громдмастер Рагдайзер, старший полонеор Бранье по вашему повелению прибыл, — отчеканил я, вытянувшись в струну, когда вошёл в кабинет громдмастера и по совместительству главного в нашей крепости на этом участке рубежа. В этом мире меня теперь звали Тэйлон Бранье, смазливый парень с пепельными волосами, изумрудными глазами и мордой, по которой явно жизнь ещё не проезжала.
Это была небольшая каменная грязная комната, которую освещал крохотный кристалл. Старый потёртый стол, заваленный бумагами, такой же шкаф, кровать, удивительно чистая, у стены и маленькая бойница с грязным стеклом, что почти не давала света.
Я уже бывал здесь несколько раз. И каждый раз меня сюда вызывали лишь для того, чтоб наградить за хорошую службу. Как-никак, я живу войной и здесь был в своей стихии.
— Вольно, — махнул громдмастер лениво рукой, расслабленно облокотившись на спинку стула. — Присаживайся, Тэйлон, — кивнул он на стул.
— Есть, — я послушно сел.
В армии всё просто: тебе сказали — ты сделал. Возможно, потому она некоторым и нравится, что всё сделают за тебя, почти жизнь проживут, а ты знай, что просто подчиняйся. Этакое рабство. Не было бы армии, они бы пошли в рабы.
Громдмастер был большим и крепким мужчиной с лицом потрошителя-убийцы, которое внушало если не уважение, то страх. Низкий, грубый и твёрдый голос, пробирающий до костей, хмурый взгляд. Он словно уже тебя ненавидел. Хотя рядом с таким ты чувствовал себя охренеть как уверенно и мог идти на смерть, веря, что под командованием такого человека выживешь. Человек скала, человек непоколебимость. Хороший воин, уважаю.
