— Сука!
В какой-то бессмысленной, почти киношной надежде — в стиле героических партизанов из российского кино, что с черенками от лопат идут штурмовать укрепленный форт — Артем выхватил из кобуры травмат и направил его в промежуток между фарами. Вовремя одумался — поезду от его пуль хоть бы хны, а в замкнутом пространстве от выстрелов можно и оглохнуть. Пожалуй, единственным верным решением оставалось закрыть глаза и подумать о чем-то важном — например, о маме, которую не навещал уже месяца два, или, может, мысленно попросить прощения у отца, на чьи похороны Артем не явился — был слишком занят «мутками». Но в голову почему-то лезла всякая ерунда — о том, что у него ни разу не было с мулаткой, или о том, что он так и не попил коктейля из кокосовой скорлупы. А потом фантазия и вовсе выкинула фортель — вместо кокоса у него в руке оказалась та самая отрезанная сиська, и он посасывал не пина-коладу через трубочку, а втягивал густой комковатый гной через потемневший сосок. Мулатка — горячая, с бархатной кожей и пушистым «афро» — и на голове, и ниже — тоже побледнела до гжельной синевы, покрылась трупными пятнами. Без какого-либо выражения на лице на Артема смотрела недавно оскверненная «элитная нидвижимость» — мертвая Мысина. Он даже усмехнулся — сейчас должно было прозвучать что-то в стиле глупых детских страшилок, вроде «Отдай мою сиську!», но чем можно напугать того, кто, спустя секунду-другую будет размазан несущимся поездом в кровавую кашу?
И тем не менее, Артем взвизгнул, когда чья-то рука действительно схватила его под руки и потянула назад.
— Вставай давай, блин! — проворчал смутно знакомый женский голос.
Его рывком подняли на ноги — прямо между фарами поезда. Только вот никакого поезда не было — на него неслось на всех парах многорукое нечто с прикрученными прямо между пальцев колесиками; и эти колесики ловко скользили по рельсам на полу и потолке, меняясь и переключаясь. А то, что он принял за фары, оказалось налобными фонарями на двух головах, венчавших бессмысленную мешанину плоти.
— Стоять! Фу! Стоять! — гаркнуло за ухом.
Из-за спины Артема ударил яркий красный свет — будто кто-то зажег фаер, и, действительно, тварь принялась неуклюже тормозить, оскальзываясь и крутясь на месте. Брызгало искрами и какими-то трупными жидкостями; одна капля попала Артему на губу, и кофе все же не удержался — вспух в глотке кислым жгучим пузырем, раздул щеки и выплеснулся на пол, и немного на куртку. С кошмарным скрежетом создание остановилось в каком-то сантиметре от него; так близко, что Артему удавалось разглядеть в подробностях четыре стеклянных шарика — по два у каждой головы — заменявшие существу глаза. Колесики замедляли вращение, и Артем машинально сглотнул, тут же подавившись остатками рвоты — стало видно, что перемещалось создание при помощи бритвенно-острых циркулярных пил. И, вероятно, не только перемещалось.
— Ну, чего застыл? За спину ко мне, за спину!
Артем обернулся.
— Ты!
— Жопой нюхаешь цветы! За мной встань!
Уже знакомая Артему девочка-курьерша держала на вытянутой руке фонарь с двумя лампами; горела только одна — красная.
«Семафор» — догадался Артем.
— Теперь ме-е-едленно, без резких движений шагаешь назад, пока не упрешься спиной в стену. Медленно, я сказала! — рявкнула она, когда услышала дробный топоток.
— Уперся, дальше что?
— Слева от тебя в двух метрах дверь. Открывай — тоже медленно.
— Что ты здесь…
— Быстрее!
— А как ее… открывать?
Ручки на двери не было и здесь. Тем временем, тварь на рельсах то и дело вытягивала длинные тощие шеи — так, что наружу торчали позвонки — в его, Артема, сторону; трепетали ошметки кожи вокруг дырок, заменявших созданию носы.
— Епт… А как ты сюда вошел?
— Ну…
— Хер гну! Ключи у меня в заднем кармане! За жопу не лапать!
— Сдалась ты мне… — чертыхнулся Антон. Ключи нашлись не сразу — пришлось полазить. Доставщица презрительно прошипела:
— Извращенец…
Наконец, домофонная таблетка легла на магнитный считыватель, раздался электронный писк. Курьерша без предупреждения ломанулась спиной вперед, снеся Артема с ног желтым боксом на лямках. Громыхнула железная дверь, и почти тут же за ней раздался тот самый, уже знакомый скрежет — уродец, получив «зеленый свет» вновь принялся рыскать в поисках нарушителя.
Артем с кряхтением поднялся с бетонного пола, растирая запястье. Доставщица спросила сочувственно:
— Не поломался? По-другому просто никак…
— Херня, до свадьбы заживет.
— Зачем? Зачем ты сюда полез? — тут же окрысилась курьерша, принялась колотить мелкими кулачками Артема по плечу. — Как ты вообще нашел этот адрес?
— Не пальцем деланные, знаешь ли, — Артем не глядел на нее — осматривался. Это помещение оказалось вроде как скучнее прочих, но навевало вящую тревогу — вдоль стен стояли огромные клети. В некоторых поместился бы медведь или тигр, а другие — вертикальные, идеально подошли бы для человека.
— Не пальцем он деланный… Сейчас бы тебя Объедки покромсал на ремни, а там хоть непальцем, хоть китайцем…
У Артема голова шла кругом. Все увиденное напоминало какой-нибудь фантасмагорический японский ужастик типа «Токийской полиции крови», только смотрел его Артем теперь в очках виртуальной реальности и наевшись кислоты. Такое впечатление, что мозг намеренно отгораживался от происходящего подобными формулировками, ведь если хоть на секунду предположить, что все вот это — реально, то сейчас как раз был самый удачный момент, чтобы лечь на пол и завыть от ужаса, испустить последний плач по расколовшемуся рассудку. Главным якорем, что удерживал утлую лодчонку его разума в бухте здравомыслия было очень простое уравнение: «По пятьсот кэсов за кило…» Устрицы, черная икра, ласковое карибское солнышко, белый песочек и «нижнее» афро стройной мулатки…
— Так, мать твою! Ты мне сейчас все расскажешь, поняла?
— С хера ли?
— А вот с хера! — Артем театральным жестом выхватил травмат, чудом не потерянный в погоне; демонстративно щелкнул предохранителем. Ткнул девчонке холодным дулом в прыщавый лоб. — Достаточно аргументированно?
— Допустим, — курьерша держалась молодцом, но Артем все же заметил, как дрожат ее губы. От страха, от ярости? Неважно. У него — ствол, он здесь главный. — Я — всего лишь доставщица. Я нихера не знаю. Чего тебе надо?
— Ну как же «нихера»? Про Объедки вот знаешь. Колись, что здесь происходит? Что это вообще за место?
— Склад, не видишь что ли? — она кивнула на клети. — Здесь хранятся заготовки, я за ними приезжаю и забираю.
— Какие нахер заготовки? Что за хрень здесь творится? Кто эти твари? — Артем на нервах дал «петуха». Хотя ствол был и у него, на грани истерики тоже почему-то оказался он. — Почему они живые? Даже замороженные — живые? Как?
— Не живые они, — неохотно ответила доставщица, — и не мертвые. Между, так сказать. Как Коты Шредингера.
— Коты… Какие нахрен коты? Что ты мне мозги компостируешь?
— Мысленные. Эксперимент такой. — курьерша едва заметно закатила глаза, видимо, раздраженная тупостью Артема. — Короче, жизнь — это квантовое состояние. Одно из двух. При переходе в иной мир плоть конвертируется в энергию, знак плюс или минус отпадают, и тело приходит в модульном состоянии. Ни живо, ни мертво. Почти как зомби, только все понимает и чувствует…
— То есть, эти хрени…
— Да. С того света. Из этакой помойки для всего сущего. Нужно сильное излучение — типа микроволновки, и подходящие сигнификаторы, они играют навигационную роль — кровь там, куриные головы и вот это все. Таблицы с сигилами вместо маршрутизатора, кровь как катализатор, собачий корм в роли резистора; экранирование — чтоб по стенам не размазало. Тело расщепляется до кварков, и…
— Понял! — осенило Артема. — Это типа как программирование, да? Только без компа. Тут — костыль, там — плагин, здесь — команда. Да это ж, получается, я и сам могу…
— Ага, разогнался! Инженеры каждый заказ по несколько часов просчитывают.
— Веди меня к ним!
— К кому? — прикинулась дурочкой курьерша.
— К Инженерам своим, блин!
— Я же тебе уже сказала…
— Нет уж, только лохи заходят с парадного. — ухмыльнулся Артем, довольный собой — его на мякине не проведешь, — Ты меня проведешь с черного хода, поняла?
— А мне за это что?
— Будет на дырку в голове меньше. — отрезал Артем. Хотел для эффектности взвести курок, но травмат такой функции не предусматривал. После пары бесплодных попыток просто еще раз ткнул курьершу в лоб — на нем остался белый кружок. Девчонка обиженно сопела. — Давай, выводи нас отсюда. И без фокусов.
