Соня подрезала веревку и поспешно скрылась в подлеске. Зародившаяся в девочке надежда высушила слезы. Соня отвела Ману подальше от поляны, а сама надежно укрылась в густой кроне растущего поблизости дерева. Вечерние тени уже ложились на землю, когда Соня услышала мужские голоса. К полянке приближались люди.
«Ну что ж, люди — это уже хорошо. С демонами сражаться сложнее»,— подумала Соня, вытаскивая из-за пояса кинжал и зажимая его в зубах. Руки остались свободными для лука. На поляну вышли двое мужчин, закутанных в дорожные плащи. «Странно, откуда здесь пешие путники?» Девушка озадаченно оглянулась и еще плотнее прижалась к ветке, на которой сидела. Она опасалась, что выдала себя невольным движением. Но мужчины, казалось, не замечали ничего вокруг, кроме девочки в центре поляны.
— Ну, что я тебе говорил,— сказал один из них довольным голосом.— Эти бараны опять безропотно приволокли ребенка. Так легко получить молодую здоровую рабыню не часто удается!
Говоря это, путники подошли к пленнице. Тот, который говорил, больно пнул ее носком сапога. Девочка вскрикнула. Мужчина рассмеялся, он чувствовал себя хозяином положения. Второй вел себя боязливо и все время оглядывался.
— Это моему отцу пришла такая удачная идея в голову — запугать деревню гневом богов, да и поживиться на этом,— продолжал хвастаться работорговец.
— Но твой отец еще два года назад отправился на Серые Равнины. А как он умер, твой отец, Абака? — осторожно спросил второй.
— Умер? Да как, обыкновенно как. В драке его зарезали на базаре,— спокойно ответил Абака, рассеянно почесывая бороду.— Напрасно ты все оглядываешься, Хубилай. Нам здесь ничего не грозит.
— Все равно, неспокойно мне. Отвязывай ее поскорее, и пошли отсюда,— настаивал Хубилай.
— А что нам торопиться? Караван в Лагош пойдет затемно,— спокойно сказал Абака,— мы успеем перекусить и как раз в нужное время выйдем на дорогу. Плешивый Мираб, если запоздаем, подождет. Он знает, что когда зацветает акант, я всегда поставляю ему отличный товар.
Абака собрал хворост и стал раздувать костер, не обращая больше внимания на причитания и уговоры Хубилая. Его приятель развязал мешок и стал доставать и раскладывать припасенную снедь. Каждый был занят своим делом. В наступившей тишине тоненько пропела стрела. Абака уткнулся головой в костер. Его стон заглушил треск разгоравшихся сучьев.
— А знаешь,— заговорил Хубилай, не поворачивая головы — надо все-таки убираться отсюда поскорее. Не люблю я, когда люди к своим делишкам приплетают богов.
С этими словами он повернулся в сторону приятеля. Сдавленный крик застрял в горле Хубилая. В тот же момент он упал с торчащим в шее кинжалом. Соня спрыгнула с дерева на поляну, подошла к убитому и, выдернув клинок, брезгливо вытерла его о плащ мужчины.
— Вставай. Сейчас мы с тобой перекусим. Нечего хорошей еде пропадать. Вот только оттащу эту паленую свинью от костра, жаль: такая хорошая стрела сгорела,— сказала Соня и, подхватив Абаку под мышки, подтащила его поближе к приятелю. Наклонилась и, пряча кошельки работорговцев за пояс, продолжила:— А затем я провожу тебя в твою деревню.
Девочке кусок не шел в горло, она с ужасом поглядывала на трупы мужчин, пока Соня с удовольствием ужинала.
…Въехав в деревню, Соня услышала крики и плач, раздававшиеся из домов. Это жители деревни оплакивали свою несчастную долю и своих бедных детей. Девочка показала спасительнице свой дом.
Когда они вошли, их никто не встретил. Казалось, все покинули это скорбное жилище. Вдруг из глубины дома донесся приглушенный стон. Поспешив, Соня оказалась свидетельницей странного застолья. Вся семья собралась то ли ужинать, то ли поминать своего ребенка. Все молчали, и только мать, не в силах сдерживать свое горе, протяжно стонала.
— Мама! Мамочка! — Девочка бросилась к ней.— Не плачь. Я вернулась к тебе.
Женщина, отшатнувшись в первый момент, схватила дочь и крепко прижала к себе, еще не веря в свое нежданное счастье. А девочка, вырываясь из объятий, указывая на Соню, затараторила:
— Это она, она спасла меня. Меня и вас всех. Нет никакого проклятья!
Соню обступили. Вопросы сыпались со всех сторон. Кто-то побежал обрадовать соседей. И вот уже по всей деревне шел шумный веселый праздник. Родители проданных детей тоже радовались. Ведь теперь они знали, что дети их живы, а не сожраны страшным чудовищем.
Соня прожила среди поселян несколько дней. За это время на нее было излито столько благодарности, внимания и всеобщей любви, что девушка очень устала. Осторожно, чтобы никого не обидеть, она сообщила о своем скором отъезде. Тогда ей стали приносить подарки, и Соня поняла, что если так пойдет и дальше, то ей придется купить повозку.
