– А зачем тебе деньги? Что ты с ними будешь делать?
– Ну ты как ребенок, право! – изумился Олег. – Зачем деньги. Ну ты спросил.
– Просто раньше за тобой не водилось привычки зарабатывать деньги таким образом. Раньше ты ходил на работу и все такое...
– Дурак раньше был, – признался Олег. – Горбатился, горбатился... А счастья нет. И денег нет. И так меня все это затрахало – жена, сын-придурок, работа с девяти до шести за двести баксов в месяц... Надоело. Я решил: один раз надо напрячься, но чтобы потом всю оставшуюся жизнь можно было лежать на песочке где-нибудь в тропиках... Пить холодное пиво и гладить по загорелой попе мулатку. Вот я и напрягся. Кстати, спроси, как там насчет денег? Мне кажется, уже пора.
– Мы набрали около четырехсот тысяч, – проговорил мне в ухо голос банкира. – И вряд ли сможем собрать больше. По крайней мере, до утра.
– Четыреста тысяч, – сказал я Олегу.
Он посмотрел на часы, потом на заложниц... Что-то там происходило в его мозгу, какие-то решения принимались. Я видел знакомое лицо, я видел знакомую одежду на его теле, но я и представить не мог, что творится сейчас в его голове. Это был незнакомый мне человек с незнакомыми мыслями. Чужак.
И еще я подумал о словах Олега: «Этих баб я совсем не знаю... А с тобой мы вместе работали». Забавная логика. Олег считал, что, поскольку мы с ним знакомы, я должен действовать в его интересах, а не в интересах насмерть перепуганных беспомощных женщин. Их жизнями он мог легко пожертвовать. Что касается моей...
Вероятно, он испытывал бы потом некоторое сожаление. Секунды на три, не больше.
– Так, – сказал Олег. – По-моему, пора действовать. Уже достаточно стемнело. Большую сумму они не соберут, они лишь смогут придумать больше ловушек для меня. Надо сваливать. Согласен? – Он вопросительно посмотрел на меня. Я пожал плечами. – Согласен, – сделал вывод Олег. – Молчание знак согласия. Тогда свяжи руки вон той толстой... Проволока на полу.
Я поднял моток черной толстой проволоки и подошел к женщине в коричневой блузке, той самой, у которой мина висела на шее. Очевидно, «пояс» не подошел к ее талии. Женщина протянула руки и терпеливо ждала, пока я закончу обматывать запястья проволокой. Она не смотрела на меня, она уставила глаза в пол. От нее пахло потом и трудноопределимым запахом... Который, вероятно, был запахом страха.
– Теперь скажи ментам, что ты сейчас выйдешь за деньгами, – приказал Олег. – Пусть поставят сумку у крыльца. Ты выйдешь первым и возьмешь сумку. Потом выйду я и обе мои подруги. И мы быстро пойдем к моей машине. Я оставил ее тут неподалеку. Пусть никто даже не думает дергаться. И пусть перестанут светить на крыльцо.
– Хорошо, – кивнул я и пересказал полковнику все условия. – А у машины ты отпустишь женщин? – спросил я Олега.
– Еще чего! Мы поедем вместе. Ты будешь вести машину, потому что мои руки заняты. Когда отъедем на безопасное расстояние, я сначала высажу женщин. Пульт останется у меня, и я смогу взорвать мины даже за полкилометра – поэтому никакой погони за мной быть не должно. А потом я высажу и тебя.
– Ты хорошо продумал свой бизнес, – сказал я.
– Ну, – Олег расплылся в улыбке. – Ты же знаешь, я никогда не был дураком!
– Ты уедешь один? Жену и сына брать не будешь?
– Они у меня уже вот где сидят, – Олег провел дулом пистолета по горлу. – Я только счастлив буду бросить их здесь.
– Ты начнешь новую жизнь...
– Вот именно, – решительно сказал Олег. – И я начну ее, чего бы это мне ни стоило. – Он положил пистолет на пол, взял автомат за ремень и накинул себе на плечо. Потом снова взял пистолет. – Скажи ментам, что при любой попытке дернуться в мою сторону я отпущу предохранитель, и мало им не покажется! Пусть стоят по стойке «смирно». А командовать парадом буду я.
– Костя, – прошуршал в динамике голос банкира, – сумка стоит у крыльца. Никто не будет пытаться вас задержать. Выходите спокойно... Никто не хочет осложнений.
– Никто не хочет осложнений, – повторил я Олегу. Тот улыбнулся.
– Вот как они запели... Им страшно. Они чувствуют, что во мне есть сила. Я, один, заставил всю эту шушеру играть по моим правилам! Вот она, жизнь! – в глазах Олега заплясали дьявольские огоньки. – Господи, как же я раньше до такого не додумался?!
