Затем последовали более длительные плавания на военном транспорте «Маньджур», шхуне «Восток», клипере «Абрек». Эти суда ходили по Охотскому морю к берегам Камчатки, к Курильским островам, спускались мимо Сахалина на юг к приморскому побережью. Мальчик находился в корабельных экипажах в должности флагманского кадета и нес ходовые вахты.
Исключительные способности Степана Макарова заметили рано. Наслышавшись о необыкновенном кадете, командующий Тихоокеанской эскадрой знаменитый русский мореплаватель контр-адмирал П. В. Казакевич, бывший в ту пору военным губернатором Приморского края, пригласил его к себе. Человек просвещенный и гуманный, Казакевич смог предвидеть в юном Макарове блестящее флотское будущее. После окончания зимних занятий в училище он назначил кадета для прохождения морской практики на боевых кораблях тихоокеанской эскадры, а не на «штатских» судах, как других кандидатов в штурманы. Случилось это на пятый год макаровской учебы.
Казакевич, человек немногословный, дал приглянувшемуся ему штурманскому кадету краткое напутствие:
— Помни, Макаров, только добросовестный труд откроет тебе путь в офицерский корпус императорского флота. Помни об этом и трудись ради такой цели.
— Стараюсь, ваше превосходительство.
— Вижу. Я думаю, отца в офицерском звании ты обязательно перегонишь.
Эскадренный командир адмирал Андрей Александрович Попов, познакомившись с кадетом, перевел его на свой флагманский корвет «Богатырь» и приказал столоваться у себя в адмиральской каюте. Так же поступил и сменивший Попова адмирал Ендогуров. В походах оба известных морских начальника смогли убедиться в блестящих дарованиях «штурманского кадета». Они не раз хвалили смышленого не по годам подростка:
— Степан Макаров, попомни мое слово — стоять тебе на капитанском мостике военного судна...
В июле 1863 года Тихоокеанская эскадра под флагом адмирала А. А. Попова совершила девятимесячное плавание к берегам Америки, посетив город-порт Сан-Франциско и Аляску (Русскую Америку). Переход через Тихий океан стал серьезной школой военного моряка для Степана Макарова. Такие океанские походы становились серьезным испытанием и для гораздо более зрелых моряков, волей судьбы отправлявшихся в плавания, которые по времени были вполне сравнимы с кругосветными.
Плавание по Тихому океану дало штурманскому кадету очень много в познании будущей флотской службы. А образцовый по морской культуре 17-пушечный корвет «Богатырь» на долгие годы оставался для него идеалом боевого судна. Его он часто ставил в пример подчиненным ему в будущем командирам броненосных балтийских кораблей, так мало похожих на корвет-парусник:
— А вот на тихоокеанском корвете «Богатырь», ходившем под флагом адмирала Попова, экипаж и офицеры относились к делу с пониманием...
Во время длительного похода Степан время не терял даром. Кроме штурманской и морской практики, он усердно, по собственной инициативе, изучал английский и французский языки. Уроки давали ему по доброй воле корабельные офицеры и гардемарины, выпускники столичных училищ, в которых языковая подготовка стояла на самом высоком уровне.
Во время посещения русскими моряками портового Сан-Франциско николаевский кадет свободно разговаривал с американцами на их родном языке, удивляя всех «грамотным» произношением английского. Представлялся он так:
— Степан Макаров. Кадет военного штурманского училища российского флота Тихого океана.
Морские ворота американского штата Калифорния — город Сан-Франциско — радушно встретили русских моряков. В честь пришедшей из России военной эскадры над бухтой Золотые Ворота гремели орудийные салюты, взлетали в небо фейерверки. Еще бы: ведь на рейде стояли боевые корабли единственной из великих европейских держав, которая готова была оказать военно-дипломатическую поддержку сражавшемуся с южанами Северу. Официальная позиция Великобритании и Франции в отношении к Гражданской войне в Североамериканских штатах была совсем иной, чем Российской империи.
Русская эскадра под флагом адмирала Попова находилась у американских берегов несколько месяцев. Юный кадет много времени проводил на берегу, благо владел английским языком свободно. Он был принят в одной почтенной семье горожан, где и влюбился в мисс Кэт, которая старше его. Чувства Степана Макарова были сентиментальны и трогательны. После ухода поповской эскадры к российским берегам молодые люди даже некоторое время переписывались между собой.
Во время стоянки в Сан-Франциско Степан Макаров отличился при тушении ночного пожара. Как-то ночью он проснулся от шума на верхней палубе и сигнала тревоги. Первое, что он увидел — это были яркие отблески огня в иллюминаторе, и в свете его — своего соседа по каюте гардемарина Бирилева, спешно одевавшегося. Тот, выбегая из каюты, крикнул:
