Великан с синей кожей пальцами щелкал каштаны, а маленькие фейри подбирали с пола то, что он ронял. Все краски сливались в одно размытое пятно.
Девушка почувствовала удар. Через мгновение она обнаружила, что упала и лежит на грязном полу, а вокруг мельтешат подолы платьев, раздвоенные копыта и пестрые туфли. Перед ее глазами возникло светлое пятно. Когда оно приблизилось, оказалось, что это Люти-лу.
— Проснись! — пищала фея, дергая ее за палец.
Крылышки Люти-лу трепетали от беспокойства.
— Если ты уснешь, то меня схватят!
Кайя перекатилась на бок и медленно встала, с трудом сохраняя равновесие.
— Я в полном порядке, — пробормотала она. — И вовсе не сплю.
Люти взмыла вверх и дернула девушку за волосы.
— Да в порядке я!
Неровными шагами она направилась к помосту, где восседал Ройбен, новоявленный король Зимнего двора. Словно завороженная, девушка смотрела, как его пальцы, унизанные кольцами, отбивают незнакомый ритм на подлокотниках трона. Ройбен был с ног до головы в черном, и оттого казалось, будто он все время окутан тенью. Король стал так не похож на себя прежнего, что у Кайи слова замерли на языке.
Примерно теми же глазами Кайя в детстве смотрела на мать, когда та выступала на сцене. Теперь она испытывала гордость, но в то же время ее томил глупый страх. Вдруг Ройбен на помосте — не настоящий?!
Люти-лу спорхнула с ее плеча и полетела к трону. Ройбен увидел ее, рассмеялся и подставил ладонь, чтобы она могла на нее приземлиться.
— Она выпила все грибное вино! — наябедничала фея, указывая на Кайю.
— Честно? — Ройбен изогнул серебристую бровь. — Она поднимется сюда и сядет рядом со мной?
— Конечно, — отозвалась смущенная Кайя и взобралась на помост. — Ну и как тебе церемония?
— Ох, бесконечная.
Его длинные пальцы скользнули по ее волосам. По спине Кайи пробежали мурашки.
Всего месяц назад она считала себя пусть необычным, но человеком. А теперь у нее прозрачные крылья за спиной и зеленая кожа, с человеком ее никак не спутать.
Но с крыльями или без крыльев, она все та же Кайя Фирш, и у нее никак не укладывается в голове, почему же ей позволено сесть рядом с королем?
Даже если она спасла ему жизнь. Даже если он говорит, что любит ее.
В ушах у нее снова и снова звучали слова женщины с ожерельем из жуков. Вот эта девушка с дредами и большим барабаном собирается сделать Заявление? А та женщина с кошачьим хвостом — она уже получила Задание? Почему фейри смеются над Кайей? Только потому, что она выросла среди людей и не знает обычаев своего народа?
Кайе захотелось сделать все правильно. Устроить… нечто грандиозное. Подарить Ройбену кое-что получше, чем жалкий плетеный браслет. Девушка покачнулась и шлепнулась на колени перед троном нового короля Зимнего двора.
Глаза Ройбена распахнулись, и в них мелькнул страх.
Он хотел остановить ее, но она успела заговорить раньше:
— Я, Кайя Фирш, торжественно заявляю…
Кайя застыла, сообразив, что не знает, что говорят в таких случаях, но вино подстегнуло ее и развязало язык.
— Я заявляю, что люблю тебя! Дай мне Задание, чтобы я могла подтвердить мою любовь!
Пальцы Ройбена вцепились в подлокотники трона.
— Будь у меня каменное сердце, я бы так и сделал, — сказал он, понизив голос до шепота. — Но ты никогда не войдешь в Зимний двор.
Кайя почувствовала: что-то не так. Но не могла понять, в чем дело.
— Я хочу сделать Заявление! — упрямо повторила она, мотнув головой. — Не знаю, как там полагается говорить по правилам, но я этого хочу.
— Нет, — прошептал он. — Я тебе запрещаю.
Вокруг них внезапно стало очень тихо. Потом кто-то рассмеялся, и все зашептались.
— Я уже записал. Слово сказано, — сообщил Руддлз. — Ты не можешь пренебречь ее просьбой.
Ройбен кивнул. Несколько долгих мгновений он всматривался в глубину холма, потом встал и подошел к краю помоста.
— Кайя Фирш, вот Задание, которое я дарую тебе. Найди фейри, способного лгать, и сядешь рядом со мной на этом троне.
Пронзительный хохот волной раскатился по залу.
— Это невозможно, — доносились голоса. — Невыполнимое Задание!
Лицо Кайи вспыхнуло. Головокружение усилилось, ее затошнило. Видимо, она совсем побелела, потому что Ройбен спрыгнул с помоста, подхватил ее на руки и не дал упасть. Со всех сторон гудели голоса, но Кайя не могла разобрать слов.
— Тот, кто подкинул тебе эту идею, поплатится! Я обещаю!
Кайя моргнула, потом ее глаза закрылись, и она провалилась в тяжелый сон.
Я обрету покой — сродни покою
Измокнувшей листвы,
И стану холодней и молчаливей,
Чем ныне вы.
Корни вытащил клетку из багажника и с удовольствием взглянул на фейри. Маленький хоб трясся, забившись в угол. Корни бросил крабовую ловушку на заднее сиденье, пересел туда сам и захлопнул дверь. Двигатель работал на холостом ходу, из вентиляции струился сухой горячий воздух.
— Я — могущественный этот… колдун, — сообщил Корни пленнику. — Не вздумай что-нибудь выкинуть.
— Да, — кивнул тот, быстро моргая. — Нет. Не буду пытаться.
Опять игра в загадки! Корни потряс головой. Он не позволит чертову фейри себя запутать или околдовать.
«Спокойно! — сказал он себе. — Тварь в клетке. Под замком».
— Я хочу узнать, как защититься от ваших чар, — сказал он. — И ты мне в этом поможешь.
— Я навожу чары, а не снимаю их, — чирикнул пленник.
— Фигня. Должен быть выход. Я не собираюсь в один прекрасный день радостно прыгнуть с пирса или снова стать счастливой подставкой для ног у какого-нибудь поганого фейри.
— Ни живое дерево, ни каменная стена, ни заклинание не спасут смертного от наших чар.
— Бред собачий! Ведь бывают же люди, которые не поддаются колдовству?
Маленький фейри отпрыгнул в дальний конец клетки и прошептал:
— Смертные с Истинным Зрением. Они могут видеть сквозь Ореол.
— Ага! Как обретают Истинное Зрение?
— Некоторые рождаются с ним. Но таких очень мало. Ты не из них.
Корни от души пнул клетку.
— Говори! Что мне еще надо знать?
— Но разве такой могущественный колдун, как ты…
Корни схватил крабовую ловушку и принялся трясти ее изо всех сил. Маленького фейри мотало во все стороны, бросая от стенки к стенке. Половинка шишки слетела с его головы. Он заскулил, а потом завопил во весь голос.
— Врубился? — спросил Корни. — Какой я, мать твою, могущественный колдун? А теперь, если вообще хочешь выйти отсюда, будь любезен, продолжай!
— Есть один юноша с Истинным Зрением. В огромном железном городе, где живут изгнанники. Он умеет снимать чары со смертных.
— Интересненько, — сказал Корни, доставая кочергу. — То-то же. Рассказывай дальше!
Ранним утром, когда многие гости все еще дремали на полу в огромном зале Зимнего двора, Ройбен уже созвал королевский совет. Он проходил в пещере такой холодной, что дыхание паром вырывалось изо рта. Вдоль стен, на выступах скал, тускло мерцали сальные свечи. Тающее сало пахло чесноком.
«Да будет наш король изо льда», — вспомнил Ройбен.
Ему хотелось бы, чтобы лед, который сковал холм и деревья, растущие на нем, заморозил и его сердце.
Дулькамара постукивала пальцами по деревянной столешнице, от холода твердой как камень. Над ее плечами поднимались шипастые скелетоподобные крылья, почти лишенные плоти. Бледно-розовые глаза смотрели на короля.
Ройбен невольно вспомнил Кайю. Ему уже начинало не хватать ее. Так человек поначалу не чувствует жажды, пока не подумает о воде.
— Мы слабеем.
Руддлз вышел на середину зала. Зубастая ухмылка не сходила с его физиономии. Он выглядел так, будто постоянно собирался кого-то укусить.
— Многие фейри, преданные Никневин, бежали, когда узнали, что десятина больше не связывает их с Зимним двором. Ряды наших войск поредели.
Ройбен смотрел, как вспыхивали и гасли свечи.
«Пропади оно все пропадом, — подумал он. — Я не хочу быть вашим королем».
Руддлз пристально посмотрел на Ройбена и потер переносицу.
— Еще сильнее нас ослабила гибель нескольких могучих рыцарей, которых вы, ваше величество, собственноручно убили. Припоминаете?
Ройбен кивнул.
— Меня беспокоит ваша безмятежность, повелитель, — заявил Эллебер.
Прядь волос упала ему на глаз, он небрежно откинул ее.
— Теперь, когда самая долгая ночь миновала, Силариаль может атаковать нас в любой миг.
— Возможно, она устала сражаться. Вдруг ей надоело или лень? — ответил Ройбен. — Как мне.
— Вы слишком молоды, — укоризненно оскалился Руддлз. — И так легко взвалили на себя судьбу нашего двора. Я вообще сомневаюсь, что вы способны выиграть войну.
Однажды Никневин выпорола Ройбена кнутом — он уже забыл за что, — и ушла развлекаться, предоставив Руддлзу, в то время ее дворецкому, позаботиться об избитом, если у него возникнет такое желание. Ройбен до сих пор помнил сладкий вкус воды и боль в горле при каждом глотке.
— Так ты считаешь, что у меня кишка тонка быть повелителем Зимнего двора?
Ройбен встал и наклонился над столом. Его лицо оказалось так близко от лица Руддлза, будто он собирался поцеловать его.
Дулькамара рассмеялась и захлопала в ладоши, словно готовясь к захватывающему зрелищу.
— Вы правы, ваше величество, — бесстрашно заявил Руддлз. — Именно так. Кишка тонка! Мне даже кажется, что вы не очень-то хотите быть королем.
— А мои кишки жаждут крови, — прошипела Дулькамара.
Она встряхнула гладкими черными волосами и оказалась позади дворецкого. Ее руки опустились на плечи Руддлза, длинные пальцы потянулись к его горлу.
— Не нужно пачкать об него руки, ваше величество. Королева никогда так не делала.
Руддлз застыл и съежился, наконец осознав, что зашел слишком далеко. Эллебер задумчиво смотрел на всю троицу, будто прикидывая, чью сторону выгоднее принять.
У Ройбена не было никаких иллюзий насчет их верности. Несмотря на клятву, они могли предать его в любой момент. Верность надо еще заслужить. Ему придется доказать, что у него хватит и силы, и ума быть королем.
— Может, я и не гожусь на эту роль, — сказал он, откидываясь на спинку кресла и разжимая стиснутые кулаки. — Но Силариаль когда-то была моей повелительницей. И пока я жив, этого не повторится.
— Ваше милосердие принесет несчастье всем нам, — сердито ответила Дулькамара, разжимая пальцы.
На лице Руддлза отразилось глубокое облегчение, которое он не успел скрыть.
Давным-давно, когда Ройбен только появился при Зимнем дворе, он сидел в своей каморке и страстно желал смерти. Его тело было покрыто незаживающими ранами, а душа так измучена ужасными приказами Никневин, что сама мысль о смерти приносила ему успокоение и дарила надежду.
Если бы он в самом деле был милосердным, то позволил бы сейчас Дулькамаре убить дворецкого.
Руддлз был прав. Сейчас у них почти не было шансов выиграть войну. Но за время службы у Никневин Ройбен приобрел один полезный навык. Он умел выжидать, тянуть время, пока не представится возможность убить Силариаль. Больше она никогда не пошлет своего рыцаря на пытки ради мира между дворами, который на самом деле являлся лишь иллюзией, а заговоры и бесчисленные смерти оказывались правдой. Когда Ройбен думал о госпоже Летнего двора, он почти чувствовал острый осколок льда, который сам искал путь к сердцу внутри его тела. Он знал, что не хочет выиграть войну. Он просто протянет на этом свете столько, сколько понадобится, чтобы забрать ее с собой.
Если весь Зимний двор погибнет вместе с ними, что ж, да будет так.
Корни улыбнулся и постучал в дверь дома бабушки Кайи. Он не выспался, но весь сиял. Голова у него кружилась. Она была переполнена сведениями, выбитыми из фейри. Пленный ночь напролет отвечал на вопросы, выкладывал всю мало-мальски полезную информацию. На рассвете Корни выпустил карлика. Теперь он чувствовал себя сильным, был вооружен истинным знанием.
