Есть еще одна проблема: в обществе царит стереотип худой японки, и люди воспринимают человека с лишним весом как аномальное явление. К сожалению, из-за этого многие молодые японки становятся жертвами чрезмерной худобы и нарушений в режиме питания. Как и во многих развитых странах, в Японии растет число страдающих от таких заболеваний, как анорексия. Вдобавок, как показывают некоторые социологические опросы, японки низко оценивают свою внешность.
Кроме того, в японской кухне слишком много соли – например, в сушеной рыбе, маринованных овощах и соевом соусе. По мнению экспертов, избыток соли в японских блюдах служит одной из причин повышенного кровяного давления, инфарктов и рака желудка. Именно поэтому я рекомендую вам выбирать слабосоленые соевый соус и мисо.
Помимо эксцессов, связанных с питанием, японцы грешат чрезмерным курением. Показатели заболеваний раком легких и бронхиальными болезнями находятся на недопустимо высоком уровне – точно так же, как и болезней, напрямую зависящих от алкоголя. Невероятные 50% японцев все еще курят, что является худшей статистикой во всем индустриальном мире. (Причем курящие японки составляют 10% женского населения страны.)
Тем не менее на другой чаше весов находится огромное количество японцев, которые в отличие от всего остального мира ведут крайне здоровый образ жизни – не в последнюю очередь благодаря своему питанию.
Нечто непостижимое творится в этой стране, помешанной на еде. Женщины и мужчины в Японии живут дольше других людей на планете, и вы редко встретите здесь толстяков или толстушек. А с другой стороны, в Японии мало кто ходит голодным.
Как же японцам это удается?
Одна из причин состоит в том, что они питаются совершенно иначе, чем на Западе.
Благодеяния отца выше горы,
Милость матери глубже моря.
Я закрываю глаза.
Мне пять лет.
Я в горах, в мандариновом саду.
К моему поясу привязана корзина, и я собираю в нее спелые, сочные мандарины. Пейзаж в этой сельской местности напоминает картины Винсента Ван Гога – повсюду яркие мазки оранжевого и зеленого.
Вокруг горные склоны с пышной растительностью, они изнемогают от изобилия хурмы, редиса, лука и картофеля.
На лето меня отправляли на ферму к дедушке с бабушкой, которые жили в деревне Кодзака в префектуре Миэ на полуострове Кии, – именно там проходили счастливые дни моего детства. Деревня находится к юго-западу от Токио, в двух часах езды сначала на скоростном поезде (синкарсэн), а затем на электричке.
Район, где расположена ферма бабушки и дедушки, славится мандаринами, коровами породы мацудзака (их мясо еще вкуснее, чем мясо породы кобэ) и искусственным жемчугом, который собирают в прибрежных глубинах опытные ныряльщицы в белых купальниках и масках.
Этот уголок Японии способен вызвать восторгу гостей. Один из приезжих, журналист Джереми Фергюсон, в канадском издании «Глоб энд мейл» называет его «прелестным уголком Японии, безупречным и лишенным суеты». Вот как Фергюсон описывает полуостров: «Густые хвойные заросли покрывают здешние горы. В низинах трепещет зеленое пламя рисовых полей. Волнистую линию берега дополняют устричные банки и острова, похожие на скульптуры, от которых невозможно оторвать взгляд».
Закаты над мандариновыми рощами столь живописны, говорит Фергюсон, что здесь не могут не рождаться стихи хайку.
Мои детские годы в деревне сопровождались настоящим пиршеством и глубоким постижением традиционного образа питания японцев, а также заботой папиной семьи, большая часть которой фермеры. По семейным рассказам, они трудятся на этой земле уже три столетия.
Мой дедушка Кумэдзо работал на ферме до конца своих дней. Он дожил до девяноста пяти лет. Бабушка с дедушкой и их родственники выращивали зеленый чай, рис, ячмень и пшеницу, а еще три сорта мандаринов, пять сортов хурмы, сливу и не меньше тридцати видов разных овощей.
На ферме, помимо прочего, был загон для коров, которые давали молоко, а во дворе держали кур, которые обеспечивали семью яйцами.
В деревне все вертелось вокруг еды. Как и в других сельских районах, жившие там семьи создавали полуобщинные объединения в виде ферм-кооперативов и смежных предприятий.
Приезжая на лето в деревню, мы с сестрой и родителями жили в длинном двухэтажном доме с соломенной крышей, принадлежавшем семейству Морияма, где вместе с нами обитало четыре поколения этой семьи. В доме было много комнат, на полу лежали татами, а в ванной комнате стояла ванна, высеченная из камня. Чтобы нагреть воду, бабушка Цунэ зажигала дрова, уложенные под ванной. Туалет находился во дворе, рядом с хлевом.
