Как и на предыдущем совещании, первым взял слово астробилог.
— Как я и ожидал, хорошего мало. Да, группе генетиков удалось приблизить пробный экземпляр к нормативам по интеллекту, но остальное…
— Позвольте, сначала я доложу, — перебил его Главный астрогенетик. — За основу был взят лабораторный экземпляр под номером 48, вы его знаете — видели неоднократно в нашем саду. Некрупный зверек с развитыми конечностями.
— Хорошо, хоть не монстров из последней партии.
— Не надо так сильно переживать, коллега, генетически особь номер 48 и вся последующая десятка — почти близнецы. Но не будем отвлекаться. Та рыба, любезно предоставленная астрогидрологом, — генетик кивнул в его сторону, — действительно оказалась с высоким интеллектуальным коэффициентом. Впрочем, это совсем не рыба, но это детали. Так вот, мои ребята очень быстро выделили нужный ген и даже внедрили его в будущую заготовку, хотя это было не просто. Особь уже прошла инкубационный этап развития и буквально на днях выпущена в общий сад, где поддерживается климат планеты внедрения…
— Хищник? — нервно перебил астробиолог. — Что-то мясом оно брезгует.
— Не совсем хищник, понимаете, тут ведь еще завязка на всеядность, ваше пожелание, между прочим. Пришлось скорректировать вкус и увеличить содержание некоторых специфичных ферментов, в частности лизоцима в слюне, а это повлекло…
— Да-да, мы все уже видели распечатки с анализами. — Астробиолог вывел на общий экран заключение лаборатории и комментарии аналитиков. — Смотрите! Что это такое? Типичный падальщик! А это что? Да ему же чрезвычайно вредно потреблять белки из растительного сырья! Переизбыток одних аминокислот, недостаток других и никакого компенсационного механизма Вы моделировали процессы метаболизма? Половина растительной органики дает стойкие нерастворимые соединения! Кого создали? Мясо не может полностью усвоить, а от вегетарианской жизни — будут расти кристаллы камней во всех органах.
— Не надо драматизировать, коллега! Из растений он будет получать микроэлементы, витамины, моносахара… А из мяса — все остальное. Да, получился пожиратель падали, но среди местных образцов есть и такие. И ничего — прекрасно себя чувствуют. Кстати! — астрогенетик просветлел, поймав удачную мысль. — Да, падальщик, но это лишний раз простимулирует питаться не сырым мясом, а уже частично разложившимся при варке, тушении, запекании или жарке. А это освоение огня в обязательном порядке! Безусловный успех по основному направлению!
— Ага, еще скажите, что именно так и задумано… Вот жук, из любой ситуации выкрутится. Но у меня еще не все. Почему особь лишена волосяного покрова? По имеющимся данным там довольно суровый климат.
— Увы, увы. Получившееся существо вместе с интеллектом унаследовало очень много параметров водного организма-донора — нет мехового покрова, подкожный жир вместо нутряного и много другого. Да, оно полностью сухопутно, но… У донора не было волос. Единственное, чего мы добились — оволосение головы. Если будет сидеть в воде, так хоть мозги не напечет.
— То есть, оно не боится воды?
— Совершенно верно, более того, к воде оно приспособлено даже лучше прототипа из приматов — поскольку инстинкт плавания унаследован вместе с мозгом, доставшимся от… Ну, вы знаете. Так что даже нырять оно умеет с рождения.
— Как так? Плавать — ладно, это многие умеют, но нырять и не захлебываться? — Переспросил астробиолог.
— Дыхательный аппарат имеет возможность перекрывать доступ воды в легкие.
— То-то я смотрю, у всех подопытных ноздри смотрят вперед — запах ловить, а у этого — вниз…
— Правильно. Чтоб вода выливалась при выныривании, ибо клапан дыхательных путей чуть глубже.
— Совершенно бесполезный механизм… — Астробиолог задумался. — А не получится ли так, что существо залезет в воду жить, и… Прощай все перспективы цивилизации?
— Не думаю, если существо на первых порах при рождении не познакомится с водой, то в дальнейшем большинство водных инстинктов будут надежно забыты.
— Хорошо, дальше поехали. Что у него с глазами? Цветное зрение, как у дневных животных, а большие глаза и острота зрения — как у ночных? Так это дневное существо или ночное?
— Скажем так, сумеречное. Здесь мы тоже ничего не смогли сделать — зрение досталось от морского животного. Сами понимаете — в воде вечные сумерки.
— То есть, велика вероятность его ослепления на суше?
— Не то чтоб велика, но существует. Впрочем, если это существо не будет смотреть на свое светило, то ничего страшного не случится. Зато по главным параметрам мы практически в норме, даже стопу изменили — по вашим условиям. А все, что здесь перечислено, — второстепенно. Сейчас у нас другая забота, посложнее этих глупостей.
— Докладывайте. — Сказал капитан.
— У нас нет парной особи противоположного пола. Та, что мы изготовили одномоментно, — погибла в период инкубации.
— Как, вы все делали в одном экземпляре?
— Да, Эксиленц. Точнее, мы-то делали все как положено, с контрольными и промежуточными, но в том цейтноте… В общем, из-за ошибок выжил только один экземпляр мужского пола. И пары к нему нет.
— Ваши предложения?
— Нам может помочь только клон: достанем клетку, заменим одну хромосому, определяющую пол, и начнем выращивать по ускоренной методе…
— Эксиленц, — вмешался астробиолог, — подопытный экземпляр тоже сейчас выращивается по ускоренной методе — почти все время находится в биокамере и лишь на короткое время выпускается в сад. Боюсь, с одной стороны, женская особь не сможет его догнать к периоду полового созревания, с другой — оба существа не сумеют адаптироваться к моменту высадки. Кроме того, биокамера сама является мощным мутагенным фактором, я не уверен, что все клетки сохранили заданный набор хромосом в неизменном виде.
— Тогда слушаю ваши предложения?
— К сожалению, кроме признания факта провала нашей миссии, у меня нет других предложений.
— Понятно, — сказал капитан и повернулся к Главному генетику. — Действуйте, но помните: времени у вас почти не осталось.
— Отлично! — Астрогенетик повернулся к астробилогу, — а клетку мы возьмем из ребра! Костная ткань очень инертна и не поддается мутации, по крайней мере в биокамере. Вы согласны с этим?
— Ну? Проходит второй день, как мы на планете. Где результаты, астрогенетик?
— Эксиленц, астробиолог отказывается признать результаты нашей работы, а без его заключения я не имею права выпускать особи на планету.
— Причины? — Капитан повернулся к астробиологу.
— Мой капитан, образцы не достигли половой зрелости, и пока я не буду убежден, что они способны размножаться, — не смогу дать заключительную резолюцию.
— Неправда, оба экземпляра вполне половозрелы. Просто они слишком много времени провели в биокамере и потому… Ну не знают — что нужно делать! Высадим на планету, они обживутся и дальше инстинкт сделает свое дело.
— Вы уверены, что плод будет жизнеспособен? Я нет! Сколько ваших экспериментов закончилось провалом? Вы даже суточный цикл им неправильно заложили, как выяснилось — на этой планете сутки длятся в два раза меньше заданного вами ритма. О какой высадке может идти речь?
В этот момент распахнулась дверь, и сияющий генетик-стажер ввалился в каюту:
— Мой капитан! Свершилось! Только что в нашем саду, под яблоней! Правда, мне пришлось провести среди подопытных некоторую воспитательную работу, но это мелочи.
Капитан с укоризной посмотрел на астробиолога:
— Решайте. Я не хочу давить и последнее слово за вами, но… Проделать такой путь, выполнить гору работы, и все впустую?
Астробиолог поморщился:
— Давайте самочку в лабораторию… Что с вами делать? Если зачатие произошло и плод также удовлетворяет всем условиям ТЗ, так и быть — дам добро на последний этап.
— А что будем делать с остальными образцами?
— Что делать? Тоже высадим, не тащить же их с собой — на других планетах они не нужны. Но только подальше отсюда, желательно — за естественными преградами — морями, горами. Лучше на других континентах. Разумеется, по ним никакого заключения не будет. Так, в порядке частной инициативы. Все равно обречены…
