Светало. Смуглолицый толстощекий крепыш, подбросил в костер хвороста и обращаясь к друзьям, пробурчал:
— Надо было к Полосатым скалам идти. Там отлив пошире и двуроги через риф не переплывают. И никаких тебе развалин…
Другой мальчишка, постарше, ткнул толстощекого кулаком в бок.
— Ага, Кумма испугался… Ха-ха… Наслушается на базаре баек от своих теток и ссытся по ночам от страха!
Мальчики тихо засмеялись. Крепыш обиженно надулся и показал соседу неприличный жест.
— А никакие это и не байки. Охотница Найда никогда не врет, так-то… Она своими глазами видела, как в развалины прилетал огромный черный зверь. И еще, тетя Карла говорила, что толстопузая дочка мельника с Глиняной улицы ходит в развалины, каждый день, носит подношения морским демонам.
Где-то высоко в небе взвизгнула летучая кошка, под обрывом тут же на все голоса загомонили птицы. Мальчики все как один обернулись и посмотрели на развалины. Самый младший из мальчишек, подсел поближе к огню, и кривя испуганное лицо, прошептал:
— А еще, еще хромоногий хрыч, который ножами на площади торгует, говорил, что слышал как в развалинах плачет младенец. Наверное, там живут пожиратели. Они воруют детей и варят из них себе зелье невидимости… А вдруг, сейчас они толпятся вокруг нас, выбирают кого бы сожрать? Давайте к скалам пойдем, боязно тут.
Мальчики притихли. Со стороны заливы послышался ровный нарастающий гул. Старший из мальчиков поднялся, и натягивая заплечную корзину, проговорил.
— Да нет на скалах ничего, медузы вы тупорылые. К скалам Викша со своими из Масляных Рядов каждый день ходят, нет там ни раков, ни рыбы, ни креветки… Точно знаю. Еще и нас там не хватало. А в развалинах этих, никто кроме щуканов не живет. Туда до войны солдаты из форта таскали девок деревенских. Все, подымайтесь, чурки шестилапые, отлив начался.
Мальчишки быстро разобрали корзины и сети, затушили костер и поспешно двинулись к берегу моря.
Небо стремительно светлело. Вода с шумом уходила с пляжей, пенясь вокруг островков, поросших бурыми водорослями и большими ракушками. По берегу посвистывая метались ярко-желтые кусачие крабы, в лужах плескалась рыба, а где-то на самом краю отлива гулко ухали двуроги.
Мальчики остановились у подножия холма и принялись раскручивать ветхие сети. Один из мальчишек отправился вперед по берегу, накалывая на пику плоских ленивых морских языков. Другие потянули сети по лагуне. Работа спорилась, и вскоре корзины начали наполняться жемчужной длинноусой барабулей, толстыми зубастыми окунями, полосатыми креветками и неуклюжими тяжелыми лангустами. Вдалеке на край рифа выбрались огромные двуроги. Чудовища сыто похрюкивали, и грея в лучах солнца широкие шипастые спины, поводили из стороны в сторону уродливыми головами.
Солнце поднялось выше и осветило яркими лучами серые неприступные обрывы мыса Дай-Корр. Подул легкий бриз. Мальчишки собрали щедрый улов и перетащили подальше от берега. Самый старший из мальчиков довольно оглядел корзины и обращаясь к остальным, ехидно передразнил:
— Пойдем к скалам, пойдем к скалам… Гонялись бы сейчас вшестером за одной рогатой жабой… Вот сколько всего-то наловили, карата на три, не меньше, а то и на четыре. — Он повернулся к самому маленькому и указал ему пальцем в сторону города. — Так, Тишка, беги скорее на базар, к господину Мюрру, скажи ему, что Лестер с друзьями шесть корзин рыбы поймали, пусть даст повозку и готовит ледник. Беги давай.
Мальчики радостно загомонили, подсчитывая на пальцах сегодняшнюю прибыль, заспорили, и в конце концов беззлобно мутузя друг друга повалились на горячий песок. Наконец, крепыш Кумма выбрался из визжащей кучи, и глянул вверх, на остатки стены вокруг монастыря.
