По мере того, как Америка стала лучше известной и сильнее колонизированной, и из-за этого перестала подходить для такого рода мечтаний, философам и сатирикам требовалось найти на карте какое-то другое место для своих совершенных обществ. К тому времени, когда в восемнадцатом веке Дени Дидро начал создавать свои произведения, идеализированным местом стал остров Таити или какие-то другие острова в южной части Тихого океана, в зависимости от автора. Луи Фроке издал свою провокационную, написанную в сатирическом ключе «Terre Australe Connue» («Известная Южная земля»), где рассказал читателям об острове в Полинезии, который населён обнажёнными гермафродитами, живущими без правил, иерархии и бога. И тогда религиозные власти впервые выразили свой протест.
Мысль об этом новом и замечательном месте в значительной степени вышла из моды к девятнадцатому веку, но в то же время она вдохновила многих на то, чтобы идти и искать идеальное место для своей собственной отдельной утопии — что, как мы увидим дальше, было ключевым фактором в открытии птицы додо.
В ходе своих путешествий европейцы, конечно же, не встречали мантикор или иакулов, но столкнулись лицом к лицу с совершенно новым бестиарием, который был во всех отношениях столь же причудливым и удивительным, как истории со старинных карт. Всевозможные новые и экзотические природные предметы, поступающие со всех стран света, вскоре стали обязательным украшением сокровищниц богатых и сильных мира сего. В роли таких украшений могли выступать камни или раковины, которые мастера своего господина кропотливо отделывали золотом, серебром, эмалью и драгоценными камнями; или же они выставлялись на обозрение в том виде, в каком были обнаружены. Во всяком случае, никто не находил зазорным усилить их достоинства символическим или магическим толкованием: страусовые яйца украшали церкви в качестве яиц грифона, клыки морского льва[8] высились на алтарях как рога единорогов, а забальзамированные крокодилы были объектом страсти богатых женских монастырей.
Хотя, вероятно, ничто не оказывало большего влияния на паству аббата или на подданных императора, чем живые экземпляры, которые привезли издалека и которые сумели чудесным образом выжить во время долгого пути домой. Ничто не помогало могущественному человеку шестнадцатого века выглядеть ещё более могущественным сильнее, чем богатое собрание экзотических животных. И в равной степени ничто не могло дать уличному торговцу больше удовольствия от быстрой прибыли, чем выставить напоказ — внутри палатки, чтобы прохожему пришлось за несколько монет зайти внутрь и увидеть своими собственными глазами — ранее никогда не виданное животное, причём живое. И в обоих случаях, чем страннее выглядело это животное, тем лучше.
Вот, почему птицу додо с Маврикия привозили на кораблях в европейские порты и продавали как аристократам, так и уличным торговцам.
Остальное — это уже история.
К югу от экватора, вдали от юго-восточного побережья Африки из вод Индийского океана поднимается множество групп островов. Ближе к африканскому материку находятся принадлежащие Танзании острова Пемба, Занзибар и Мафия. Дальше от берега на юго-востоке находятся Коморские острова, за которыми следует северная оконечность большого острова Мадагаскар. Двигаясь на северо-восток от Мадагаскара, мы достигаем Сейшельских островов, затем следуем восточнее к архипелагу Чагос, на полпути через океан до Индонезии. Но давайте вернёмся обратно на юго-запад, на сцену, где разворачивается действие нашего рассказа.
Между Мадагаскаром и Австралией Индийский океан раскинулся на тысячи миль, практически не прерываемый сушей. Единственная твёрдая земля в открытом море — это группа из трёх островов, выстроившихся вдоль двадцатой параллели южной широты.
Это Маскаренские острова: Маврикий (в 500 милях к востоку от Мадагаскара), Реюньон (к юго-западу от Маврикия) и Родригес (самый маленький из трёх и дальше всех к востоку). Реюньон и Маврикий отделяют друг от друга всего лишь 100 миль. Родригес (англ. Rodrigues, иногда пишется как “Rodriguez”) — самый удалённый к востоку, в 360 милях от Маврикия и в 450 от Реюньона. Маврикий — независимая республика. Его площадь — 720 квадратных миль, население — более 1 миллиона, что делает его одной из самых густонаселённых стран на земле. Реюньон площадью 970 квадратных миль и с населением примерно 670 000 человек является заморским департаментом Франции; его представители заседают во французском парламенте. Родригес, в настоящее время часть Республики Маврикий, имеет площадь всего лишь 40 квадратных миль и население 37 000 человек.
Маскаренские острова. (На основе карты, предоставленной Главной Библиотекой, Техасский университет (Остин).)
Маскаренские острова были созданы вулканической деятельностью, но их возраст не одинаковый. Маврикий намного старше остальных и на нём не наблюдается никакой вулканической деятельности, тогда как на Реюньоне, крупнейшем из всех трёх, всё ещё есть действующий вулкан.
Некоторые геологи предположили, что все эти острова когда-то были частью древнего суперконтинента Гондваны. Однако распределение растительной и животной жизни на островах заставляет усомниться в этой связи, поскольку на каждом острове имеется своя собственная уникальная флора и фауна. Резкие различия в живом мире Маскаренских островов можно хотя бы отчасти объяснить тем фактом, что эти три острова существовали на протяжении миллионов лет, не тронутые людьми, которые могли бы перемещать растения или животных с одного острова на другой.
