Приведу лишь один пример. Британская исследовательница Кэрол Белл недавно отметила, что «стратегическая ценность олова в ПБВ [позднем бронзовом веке]… как видится, не слишком отличается от ценности сырой нефти сегодня»[3]. В те времена олово добывалось в «промышленных масштабах» только на ряде копей в Бадахшанской области (Афганистан), откуда его доставляли по суше в Месопотамию (современный Ирак) и на север Сирии, а далее везли на север, юг и запад, в том числе и через Эгейское море. Белл продолжает: «Доступность олова в количествах, достаточных для изготовления… оружейной бронзы, должна была занимать умы великих царей Хаттусы[4] и фараонов в Фивах ничуть не меньше, чем поставки бензина для заправки американских внедорожников по разумной цене занимают ныне президента США»[5].
Археолог Сьюзен Шеппард, ранее сотрудница музея Эшмола в Оксфорде, а теперь преподаватель Шеффилдского университета, призывала к подобным сравнениям и сопоставлениям уже десять лет назад. По ее замечанию, налицо некоторые «по-настоящему полезные аналогии» между миром 1200 года до нашей эры и миром сегодняшним, в том числе возрастание политической, социальной и экономической фрагментации, а также осуществление прямого обмена в «беспрецедентных социальных масштабах и на беспрецедентных расстояниях». Наиболее актуальным представляется ее наблюдение, что ситуация конца позднего бронзового века обеспечивает очевидную аналогию с нашей собственной «все более и более гомогенной, однако неконтролируемой мировой экономикой и культурой, в условиях которых… политическая нестабильность в одном уголке мира может оказать радикальное влияние на экономику регионов, отделенных тысячами миль»[6].
Историк Фернан Бродель однажды сказал: «Историю бронзового века легко описать в драматической форме — она изобилует вторжениями, войнами, грабежами, политическими катастрофами и экономическими коллапсами, что имели долгосрочные последствия, были «первыми столкновениями народов». Бродель также предположил, что историю бронзового века можно излагать «не только как сагу драмы и насилия, но и как повествование о более мирных контактах — коммерческих, дипломатических (даже в те времена) и прежде всего культурных»[7]. Это пожелание Броделя было усвоено последующими поколениями, и потому я представляю вниманию читателей историю (точнее, истории) позднего бронзового века как своего рода пьесу в четырех действиях, с соответствующими отступлениями и флешбэками, которые обеспечивают надлежащий контекст для появления значимых персонажей, врывающихся на мировую арену, а затем ее покидающих: это хетт Тудхалияс и митанниец Тушратта, египтянин Аменхотеп III и ассириец Ашшур-убалит (см. словарь действующих лиц в конце книги, предназначенный для тех, кто хочет запомнить имена и даты).
Отчасти наше повествование при этом будет похоже на интеллектуальный детектив, с неожиданными поворотами сюжета, ложными выводами и многозначительными намеками и подсказками. Цитируя Эркюля Пуаро, легендарного бельгийского сыщика, созданного воображением Агаты Кристи (которая сама была замужем за археологом[8]), нам придется активно использовать наши «маленькие серые клеточки», чтобы свести воедино разрозненные нити доказательств в поисках ответа на вопрос, почему стабильная международная система внезапно рухнула после процветания на протяжении многих столетий.
Кроме того, чтобы по-настоящему понять, что именно погибло в 1177 году до нашей эры и почему это был поистине ключевой момент древней истории, мы должны начать немного раньше — схожим образом тому, кто желает уяснить истоки современного глобализирующегося мира, следует изучить восемнадцатое столетие и начать с завершения периода Просвещения, промышленной революции и рождения Соединенных Штатов Америки. Хотя меня прежде всего интересует установление возможных причин распада цивилизаций бронзового века в данном географическом регионе, я также затрагиваю вопрос о том, что потерял мир в целом в этот решающий момент, когда пали империи и царства второго тысячелетия до нашей эры, и о том, в какой степени цивилизация в этой части мира была отброшена назад — где-то на многие века — и изменилась необратимо. По своим масштабам катастрофа была колоссальной; подобной утраты мир не переживал впредь до тех пор, пока спустя пятнадцать столетий не рухнула Римская империя.
Мне очень давно хотелось написать такую книгу, и потому первым я хочу поблагодарить Роба Темпио, который сподвиг меня на реализацию данного проекта и затем активно помогал преодолеть обычные трудности, ожидающие любого автора. Он также выказал невероятное терпение в ожидании окончательного варианта рукописи, который поступил в издательство, мягко говоря, несколько позже первоначально оговоренного срока. Я очень рад, что мой текст открывает новую серию «Переломные моменты древней истории» издательства Принстонского университета под руководством Барри Штрауса и Роба Темпио.
Я также признателен университетскому фонду содействия ученым при университете Джорджа Вашингтона за летнюю стипендию и за многочисленных друзей и коллег, в том числе Ассафа Ясур-Ландау, Израэля Финкелыптайна, Давида Уссишкина, Марио Ливерани, Кевина Макджу, Райнхарда Юнга, Джемаля Пулака, Ширли Бен-Дор Эвиан, Сару Парчак, Эллен Моррис и Джеффри Бломстера, с которыми мы многократно обсуждали соответствующие темы. Отдельно хочу поблагодарить Кэрол Белл, Райнхарда Юнга, Кевина Макджу, Яну Минарову, Гарета Робертса, Кима Шелтона, Нила Зильбермана и Ассафа Ясур-Ландау за предоставление материалов по моей просьбе и за подробные ответы на конкретные вопросы, а также Рэнди Хелма, Луизу Хичкок, Аманду Подани, Барри Штрауса, Джима Уэста и двух анонимных рецензентов — за прочтение и комментирование рукописи. Особая благодарность Национальному географическому обществу, Институту востоковедения при университете Чикаго, музею Метрополитен и Обществу изучения Египта за разрешение воспроизвести на страницах этой книги некоторые изображения.
Большая часть моей книги представляет собой изложенное в популярной форме «резюме» моих научных исследований международных отношений в период позднего бронзового века; результаты этих исследований публиковались на протяжении последних двух десятилетий — и их дополняют, разумеется, исследования и выводы многих других ученых. Моя глубокая признательность редакторам и издателям ряда научных журналов и сборников, где были ранее опубликованы предыдущие статьи на соответствующие темы, за разрешение перепечатать материал, как правило, с изменениями и дополнениями. Особо хочу поблагодарить Дэвида Дэвисона из «Темпус репаратум/Археопресс» и Джека Майнхардта из журнала «Археологическая Одиссея»; Джеймса Р. Матье из журнала «Экспедишн»; Вирджинию Уэбб и «Ежегодник Британской школы в Афинах»; Марка Коэна и издательство «Си-ди-эл пресс»; Тома Палайму из журнала «Минос»; Робера Лаффинье и серию «Эгеум»; Эда Уайта и издательство «Рикордид букс/Модерн академи»; Гаррета Брауна и Национальное географическое общество; Ангелоса Ханиотиса и Марка Шаваласа. Я сделал все возможное, чтобы облегчить библиографический поиск публикаций, в которых можно найти обсуждение данных, представленных в этой книге. Всякие цитаты или иные заимствования из моих собственных предыдущих публикаций или из работ других ученых, оставшиеся неатрибутированными, следует трактовать как непреднамеренное упущение, которое будет исправлено при переизданиях.
И наконец (но, конечно, не в последнюю очередь), я хотел бы поблагодарить мою жену Диану за частые стимулирующие беседы о тех или иных вопросах, которые затрагиваются в этой книге. Среди прочего она познакомила меня с методикой анализа социальных сетей и теорией сложности и подготовила ряд изображений для книги. Еще я хотел бы поблагодарить Диану и наших детей за их долготерпение. Как всегда, текст стал только лучше от строгой редактуры и критики со стороны моего отца, Мартина Дж. Клайна.
