Юноша мотнул головой. Он смотрел в сторону, больше интересуясь мраморными разводами на стенах купальни, чем человеком, но его слегка заостренные уши были буровато-лилового цвета, что выдавало его смущение. По всему было видно, что он бы рад что-то произнести, но сдерживается.
— Ты что-то хочешь мне сказать?
— Зачем вы это сделали? — выдавил Конно.
— Что именно? Я чужой в этой стране, как, наверное, и ты. Но ты прожил тут дольше и лучше знаешь обычаи фейри. Я где-то допустил ошибку?
— Нет, — уши у юноши совсем почернели, румянец наполз на щеки, — вы — король, вам все можно.
— И все-таки я что-то сделал не так. Что?
— Вы не должны были… приближать меня к себе.
— Почему? Из-за того, что ты не самый лучший воспитанник школы Саттах? Или потому, что ты — чужой в этом мире? Или есть иные причины?
Конно только мотал головой. Вид у него был такой несчастный, что Роланд не чувствовал ни досады, ни злости. Наоборот, его что-то тянуло к юному арлену. Несмотря на разницу в возрасте, положении и происхождении — один человек, а другой — фейри — они были как-то близки. И рвать эту связь не хотелось.
— Я не буду вытягивать из тебя правду, Конно, — сказал он. — Ты имеешь право хранить тайны.
Обойдя застывшего, как столб, юношу, он направился к выходу. За спиной послышался судорожный всхлип, какой-то невнятный возглас, но Роланд не обернулся. В конце концов, этот Конно не барышня! Не хочет говорить — не надо.
— Ваше величество!
Отчаянный крик догнал его уже на ступенях. Роланд не обернулся. Навстречу ему шла Мэбилон, протягивая обе руки и улыбаясь светло и весело.
— Я заждалась тебя. Идем гулять!
Дорога до Озера заняла несколько часов.
В эту поездку Дженнет вызвался сопровождать Ролло. Рыцарь-фейри усадил девушку впереди себя на седло, обнимая и кутая в свой плащ, как когда-то. Одной рукой он крепко прижимал ее к себе, так что его губы почти касались ее уха, а другой рукой правил лошадью. Поджарый эльфийский скакун нес двух седоков легко, словно они оба ничего не весили. Еще два всадника, пажи, ехали сзади, отстав на два корпуса.
Леди Росмерту ни слова не сказала на прощание, лишь сорвала с куста первую попавшуюся розу и воткнула ее в волосы девушки.
— Она волшебная? — спросила Дженнет.
— Как и все в моем саду.
— А что мне с нею надо сделать? — почему-то на ум пришла сказка, где королеве для рождения младенца требовалось съесть розу с куста.
— Все, что хочешь. Но не думаю, чтобы это сильно тебе помогло. Видишь ли, волшебство ее скоро пропадет. Как только цветок завянет, он станет совсем обычным.
Девушка растерялась. Она не ожидала такого поворота событий. Что загадать? Сколько у нее желаний? И что надо сделать? Оторвать один лепесток и кинуть на ветер? Или съесть его, пока не завял? И как надо загадывать желание? Произносить вслух или про себя? Леди Росмерту ничего ей не сказала и, как ни в чем не бывало, направилась в замок, а окликать ее и уточнять Дженнет постеснялась. Тем более, что рядом топтался Ролло. Вид у рыцаря-фейри был до того несчастный, что девушке стало его жаль.
— Поедем?
Он кивнул, легко подсадил ее в седло, потом вскочил сам. Обнял одной рукой:
— А может быть, останешься? Ты — мое самое жгучее желание…
— Нет.
Сказала — и испугалась, что Ролло запросто сможет никуда ее не отпустить. Что ему стоит не подчиниться? Он — мужчина и фейри. Разве для этих существ важны человеческие чувства? Но в следующий миг рыцарь вздохнул и пришпорил коня, заставив того сорваться с места так стремительно, что девушка вскрикнула, хватаясь за гриву обеими руками.
— Не бойся, не уроню, — обжег ее ухо шепот Ролло.
Они миновали парки и сады, окружавшие замок леди Росмерту, так быстро, что Дженнет не успела даже напоследок окинуть их прощальным взглядом. Все-таки тут было дивно, как в сказке. Эти цветы, эти усыпанные плодами деревья, мягкая трава, чистое небо над головой, посыпанные песком дорожки… Ни в одном парке в мире людей она не встречала ничего подобного! Даже розарий в Хемптон-холле не так хорош, как любая полянка возле этого замка.
Хепмтон-холл… Воспоминание обожгло, словно к груди приложили раскаленную кочергу. Замок, где она виделась с Роландом. Дом, где жила его кузина Сьюзен Хемптон, их добрый ангел-хранитель, который в Лондоне и свел на балу двух людей. Ужасно захотелось ее увидеть. А если загадать желание? Сможет ли роза его выполнить?
Парки и сады остались позади. Они вырвались на холмистую равнину. Тут цвел вереск, да так обильно, что глаза невольно заболели от сиренево-лилово-розовых цветов. Одинокие деревья выделялись яркими зелеными пятнами. Время от времени на вершинах холмов среди кустов виднелись какие-то нагромождения камней, но всадники проносились мимо так быстро, что рассмотреть не получалось.
Кони неслись, как птицы. Казалось, они касались копытами земли лишь по привычке и лететь им гораздо приятнее и легче, чем бежать по земле. Они то взбегали на холмы, то кидались вниз. Попавшуюся на пути речку перемахнули, не останавливаясь.
