— Безрезультатно?
— Нашла в седьмой практика по разведению мотыльков. Так этот пенсионер три рейса катался на грузовике.
— Может, я попробую побеседовать самостоятельно? Ты же для них дополнительный раздражитель.
— Рискни, — Имтрана отъехала к резервному видеофону.
— Почувствуешь необходимость — встревай…
Над баррикадой книг мелькнул седой затылок и утонул в торопливом шелесте страниц.
— Досадный инцидент с пассажиром… На Центральном космодроме по прибытии «Комфорта»… Срочно понадобилось найти человека…
— Я догадываюсь об интересующей вас теме, но как в Трансагентстве вычислили меня?
— Разыскивается пассажир…
— В связи с кончиной многоуважаемого Флагмана.
— Я не осведомлен о причине поисков.
— Глупо лгать, — самая верхняя книга вздыбилась и поползла за баррикаду. Вызов по оперативному каналу Трансагентства означает причастность исчезнувшего пассажира к смерти Флагмана… Но я был уверен, что абсолютно никто не знает о моем собрании материалов о Счастливой.
— Честное слово, мы угодили на вас совершенно случайно.
— Я заинтересовался той забытой катастрофой еще с первого сообщения в «Галактическом вестнике». Мальчик в капсуле… Чудесное спасение… Позже, так и не сумев ничего толком объяснить, цивилизологи засекретили всю информацию. Но я продолжал кропотливо накапливать данные о Флагмане. Не знаю, в чем причина катастрофы, не знаю, кому принадлежала та капсула, хотя следы неудачного контакта с другим разумом слишком явны, но могу сказать определенно: цивилизологи с самого начала выбрали неверный путь…
— Извините, но мне придется сообщить в Диагностику…
— На здоровье. Я сам после траура подниму шум: до каких пор будут скрываться подлинные обстоятельства трагедии? Тем более, Флагмана не стало… Я же молчал, чтобы не навредить ему. Кстати, вернемся к пассажиру: он собирался наведаться ко мне?
— Да, за автографом.
— Сомнительно. Уникальная библиотека, вроде моей, еще не делает человека популярным.
— Вы зарегистрированы в первой категории.
— Награда за консультации. Кто ко мне только не обращался! Люди тонули в океане информации. Процессы и события утрачивают для них истинный смысл. А рыться в книгах — все равно, что собирать грибы: малейшую червоточинку разглядишь.
— Если пассажир нагрянет…
— Оповещу непременно! — из-за книг показалсь голова с поросячьей маской вместо лица. — Хочу презентовать сие изделие внучке.
— Какая прелесть! — Имтрана присела на подлокотник и обняла Бригерра за плечи. — У меня в детстве была похожая.
— Если ваши розыски подозреваемого зайдут в тупик — вызывайте меня, не стесняйтесь, в любое время…
— Когда он выдал про Счастливую и Флагмана, я онемел.
— Диагностика не обрадуется слишком информированному поросенку, — Имтрана перемешала салат. — Но отметить его в отчете придется.
— Зачем он напялил маску? — Бригерр развернул кресло с Имтраной к себе, и колени их сомкнулись.
— Ты забыл захватить еще одну ложку и хлеб.
— Сбегать?
— Как-нибудь обойдемся… А в наказание следующий сеанс проведешь с чемпионом-супертяжеловесом.
— Хоть с двумя, — Бригерр широко открыл рот.
Имтрана поднесла ему полную ложку.
Боксерская перчатка стремительно заполнила экран — Бригерр вжался в кресло. Перчатка отскочила назад. Бригерр посмотрел на Имтрану. Она сидела прямо, неподвижно, крепко зажмурив глаза.
— Ну? — Неумолимый ком жесткой кожи вернулся на экран.
— Мы хотели уточнить…
— Валяйте! — Перчатка замерла на середине дистанции, а сорвавшись, заметалась в нарастающем темпе.
— Не заходил ли в последние четыре часа к вам человек с глянцевым блокнотом?
— Угу!
— Что — угу?
— Не за-хо-дил… — Перчатка окончательно взбесилась. — За-хо-дил… Я их не раз-гля-ды-ваю!
— Но…
— Аут! — Перчатка заставила Бригерра снова вжаться в кресло и застыла, едва не проломив экран.
— Хватит на сегодня, — Имтрана достала из-под пульта футляр регистратора. — Не будем слишком усердствовать. Пусть коллекционер очухается. Придет в норму…
— Засомневалась в идее тотальной сети? Думаешь, ни певичка, ни чемпион не просигнализируют о появлении коллекционера?
— По-моему, методика поиска выбрана верно.
— В таком случае позволь ненадолго задержаться.
— Азарт обуял?
— Поросенок тревожит, хоть убей. Непозволительно много знает о Счастливой. Плюс маска! Где гарантия, что за ней не спрятался коллекционер?
— Пришел в гости, ударил хозяина по голове фолиантом?
— Сама же говорила — никто не знает, чем обернется эстафетное инъецирование.
— Во-первых, если бы коллекционер и покушался на книголюба, то вряд ли бы ответил на твой вызов.
— Вступил в диалог, чтобы отвести подозрения.
— А во-вторых, Флагман не проявлял особой агрессивности.
— Коллекционер гораздо хуже и опасней. Флагман был инъецирован ребенком и имел варианты развития и время на адаптацию. Этот же получил дозу в зрелом возрасте.
— Не сгущай краски и не торопись с выводами. Старайся смотреть вглубь, а не скользить по поверхности.
— Где мне до тебя, профессионала.
— Я тоже не безгрешна. Слишком поздно поняла, что книголюб нас элементарно протестировал поросячьей маской. Проанализировал наши реакции, сделал выводы. Зря мы не подключили его к розыску. Порой нестандартное мышление гораздо продуктивней.
— Психологов развелось — ступить негде!
— Выключи, пожалуйста, видеофон.
— Зачем я только согласился участвовать в этом сомнительном деле? Пусть Диагностика сама расхлебывает кашу, которую заварила. Им бы изолировать Флагмана, не дожидаясь его кончины. Видите ли, не могли доказать инъецирования. Да при желании найти повод для изоляции — раз плюнуть.
— Тебе надо отдохнуть.
— Пошлем все к черту! Проведем вечер вопреки программе. И больше ни слова о Флагмане.
— Захвати салатницу…
Проснувшись, Бригерр откинул одеяло, сел.
Сквозь дверь пунктирной вертикалью пробивался свет экранного зала, отражаясь в панельном зеркале.
Бригерр нашарил брюки.
Дверь, за которой спала Имтрана, таилась в темноте.
Бригерр поднялся, щелкнул застежкой и шагнул к зеркалу — от легкого толчка оно провалилось в стену, открыв сияющую белым нутром ванну. Бригерр ополоснул холодной водой лицо и вернулся в комнату.
Зеркало встало на место.
Под дверью Имтраны обозначилась бледная черта.
Бригерр подошел вплотную к двери.
Не спит… Может, постучать?.. Так и не договорили… В самый ответственный момент разбилась чашка…
— Да входи — не заперто.
— Извини, но мне вдруг страшно захотелось увидеть тебя.
Имтрана погасила ночник.
— Включи лучше верхний свет.
Бригерр послушно прикрыл дверь и отыскал выключатель.
Имтрана сидела на кровати, поджав ноги, закутавшись в одеяло.
— Не будем больше играть в прятки, — Бригерр запнулся о регистрационный футляр, уронил, поднял, перенес к стене. — Я еще в лифте почувствовал…
— Каюсь, виновата, — Имтрана сжала край одеяла у подбородка. — Увлеклась, опасно сократила дистанцию… Думала создать благоприятный климат для сотрудничества.
— Перестань, — Бригерр приблизился к кровати.
— Мы должны все забыть…
— Я люблю тебя, — Бригерр наклонился к Имтране, сдвинул одеяло и, преодолев сопротивление судорожных пальцев, ткнулся губами в стылую плоскость рифленого металла.
— Не надо! Проклятый ошейник!
— Прости, — Бригарр отпрянул. — Прости!
— Смотри, какие красивые, надежные кандалы, — Имтрана вскинула руки с массивными браслетами. — И очаровательная кольчуга на давно мертвом теле!
— Сердце? — Бригерр закрыл глаза.
— И печень, и почки, и легкие… Полный набор для биокса. Муженек хотел избавиться от надоевшей супруги экзотическим способом, но не рассчитал. Меня всего-навсего расплющило, а ему срезало голову… Учтите, Бригерр, свой промах на будущее. Кто же объясняется в любви без предварительной разведки?
— Все нормально, — Бригерр, приподнявшись, взглянул на неподвижную, обнаженную Имтрану и снова закрыл глаза. — Просто… я еще никогда… не встречал так близко… Но я уверен, биоксы ничем не отличаются от нормальных людей…
— Успокойся. Этот досадный эпизод с неудавшимся адюльтером не повлияет на наше дальнейшее сотрудничество…
— Но я привыкну, я постараюсь…
— Уходи… Я прошу… Зачем только меня спасли?
Бригерр долго не мог уснуть. Зарывался в одеяло, прятал голову под тяжелую подушку, а потом снова и снова вскакивал, подкрадывался к двери.
Имтрана отвечала придушенными всхлипами.
В очередной раз тронув неподдающуюся ручку, Бригерр привычно отступил к кровати — и вдруг решительно вышел в экранный зал, подсел к информатору и запросил «биосистему», но, дождавшись подсистемного указателя, дал отбой и вернулся в комнату.
Позже было еще несколько попыток с «биосистемой», но все они кончались на подступах к основному массиву. Бригерр успевал отключить информатор, прежде чем погрузиться в анатомические атласы и физиологические таблицы.
Приготовив наскоро стандартный трансагентский завтрак, Имтрана подобрала в углу фаянсовый осколок — обломок дужки — унесла его в комнату и спрятала на полку, за флаконы. Тщательно вымыла руки и пошла будить Бригерра. Он лежал, скорчившись на сбитой простыне. Одеяло и подушка валялись на полу. Имтрана встряхнула одеяло и накрыла Бригерра. Постояв рядом с кроватью, она вернулась к себе, захватила футляр с регистрационными пластинами и проследовала в экранный зал.
Включив большой видеофон, закрепила пластину с первой категорией в держателе и достала из кармана флюоресцентный карандаш.
Вообще-то глупо начинать без Бригерра. С него и ночного кошмара довольно. Бедный, теперь будет в каждой женщине видеть биокса. Надо его отвлечь, пусть сам проведет остальные сеансы. Только не давать ему больше повода к сближению… Упорно держать дистанцию — ничего, кроме холодного официального тона и разговора по делу.
