— Вот что значит оставаться незаметными, — заметил Сет язвительно и прошел мимо Фермитракса внутрь здания.
Там начинался небольшой коридор, ведущий на лестничную клетку.
Все было серебряным и стеклянным: стены, пол, потолок, Мерле и ее спутники ясно, практически без искажения увидели свои бесконечные отражения в стенах зеркального коридора. Этакая армия Мерле, Юнип, Сетов и обсидиановых львов.
Тело Фермитракса в многократном повторении сияло, как солнце, целая вереница солнц, и постоянное свечение, прежде так помогавшие им обходиться без фонарей и факелов, теперь предательски выдавало их присутствие. Лестница была шире, чем в обычных домах для людей. Ширина ступеней соответствовала четырем львиным лапам сфинкса, и высота их тоже была огромной. Такая непривычная величина подходила только Фермитраксу. Посадив Мерле и Юнипу к себе на спину, он с удовлетворением наблюдал, как Сет обливается лотом от напряжения.
— Куда мы, собственно, идем? — спросила Мерле.
— Я бы тоже хотела это знать, — добавила Королева.
— Вниз, — ответил шедший впереди Сет. — Я не просил вас следовать за мной.
Фермитракс тронул его кончиком крыла за плечо.
— Куда? — спросил он настойчиво.
Жрец остановился, и несколько секунд в его глазах бушевала такая ярость, что Мерле почувствовала, как напряглись мускулы под шкурой Фермитракса. Она даже подумала, что это не гнев, а магия, черная, злая, смертельная магия.
Но Сет не стал произносить заклинаний. Вместо этого он пристально посмотрел на каменного льва, а потом тихо сказал:
— Здесь, наверху, скоро будет полным-полно сфинксов. Кто-нибудь мог видеть, как мы приземлялись на платформе. Поэтому я не хочу больше здесь оставаться. Внизу спрятаться проще. Или ты думаешь, что сфинксы настолько глупы, что не заметили тысячи львов, сияющих, как полная луна? И таких же умных?
И он указал на бесконечный ряд зеркальных отражений Фермитракса.
Прежде чем обсидиановый лев смог что-либо возразить, Сет уже продолжал путь. Фермитракс фыркнул и последовал за ним. Спускаясь вниз на мерно покачивающейся спине льва, Мерле видела в зеркалах себя и Юнипу. От этого у нее кружилась голова, но очарованию этой кажущейся бесконечности нельзя было противостоять.
Она снова вспомнила о магическом водяном зеркале и о заключенном в нем призраке. Мерле вытащила из кармана мерцающий овал и посмотрелась в него. Юнипа заглянула ей через плечо.
— Значит, оно все еще с тобой, — утвердительно сказала Юнипа.
— Конечно.
— Помнишь, как я заглянула в него?
Мерле кивнула.
— И как я не хотела тебе говорить о том, что там увидела?
А теперь расскажешь? — спросила Мерле.
Некоторое время они вдвоем смотрели на волнистую поверхность водяного зеркала и на собственные искаженные рябью лица.
— Сфинкса, — сказала Юнипа так тихо, чтобы Сет не смог их услышать. — По ту сторону зеркала был сфинкс. Женщина с телом льва.
Мерле опустила зеркало, и его прохладная оборотная сторона коснулась ее бедра.
— Ты серьезно?
— Я не шучу, — печально сказала Юнипа. — Уже давно.
— Но почему… — Мерле замолчала.
До сих пор она думала, что рука, протянутая ей с другой стороны зеркала, когда она погрузила в него пальцы, принадлежала ее матери. Матери, которой она никогда не знала. Но сфинкс?
— Может быть, это предостережение? — сказала она. — Своего рода взгляд в будущее?
— Может быть. — В голосе Юнипы послышалась неуверенность. — Женщина-сфинкс стояла в комнате с развевающимися желтыми занавесями. Она была очень красива. И у нее были темные волосы, совсем как у тебя.
— Что ты хочешь этим сказать?
Юнипа колебалась.
— Ничего… ничего.
— Нет, ты все же хочешь что-то сказать.
— Не знаю.
— Ты думаешь, что моей матерью действительно была женщина-сфинкс? — Мерле сглотнула и попыталась улыбнуться, но улыбка получилась жалкой. — Это все чепуха.
— Та, кого я там видела, в самом деле была сфинксом. Я не сказала, что это твоя мать. Или кто-то еще, кого ты можешь знать.
Мерле молча смотрела в зеркало, которое она всю жизнь берегла как зеницу ока. Оно лежало в ивовой корзине вместе с новорожденной Мерле, которую родители бросили в венецианский канал. Зеркало было единственным ключом к ее происхождению. Теперь же ей показалось, что оно потемнело и стало каким-то чужим.
— Зря я тебе рассказала, — огорчилась Юнипа.
— Нет, ты правильно сделала.
— Не хотелось тебя пугать.
— Я рада, что знаю это.
Но разве она что-то знала?
Юнипа покачала головой.
— Возможно, мне померещилось. Просто представилась какая-то картина. Мы обе не представляем, что она значит.
Мерле вздохнула и хотела снова спрятать зеркало, но внезапно вспомнила о заключенном в нем призраке, чья молочная тень металась по волнистой поверхности.
Она осторожно кончиками пальцев дотронулась до зеркала, стараясь не взбаламутить воду.
— Здесь кто-то есть, — сказала Королева Флюирия.
Но вокруг все было тихо.
— Они повсюду, — сказала Королева Флюирия, и в ее голосе слышалась паника. — И он… он здесь!
— Здесь? — прошептала Мерле.
Фермитракс услышал их шепот, склонил голову, но не обернулся, чтобы не привлекать к девочкам внимание Сета.
— Кто там? — прошептала Мерле.
Какое-то слово прозвучало у нее в мыслях, потом звук превратился в легкий свист и шипение.
— Это была ты? — спросила она Королеву, уже зная, каков будет ответ.
— Нет.
Она снова спросила, кто там, и снова не разобрала ответа. Голос был слишком нечеток, потому что ее пальцы то и дело попадали в воду зеркала. Во время спуска по лестнице невозможно было удержать его так, чтобы лишь чуть-чуть касаться поверхности. Как жаль, что она не может услышать голос призрака. Она разозлилась на себя за то, что не попыталась сделать это раньше. Но когда? Со времени бегства из Венеции у нее не было ни одной свободной минуты.
— Потом, — прошептала она, вынула из воды пальцы и положила зеркало в карман. — Здесь не получится, слишком большая тряска.
— Что-то не так, — внезапно сказал Сет.
Фермитракс замедлил шаг.
— Что ты имеешь в виду?
— Почему нам никто еще не встретился?
— Значит, народ сфинксов не так уж многочислен, — сказала Мерле, пожимая плечами.
— Это правда, — сказал Сет. — Сотни две-три. Они больше не размножаются.
— И никогда не размножались, — добавила Королева.
— Откуда ты так много про них знаешь? — спросила Мерле.
— Слухами земля полнится. — Мерле впервые почувствовала, что Королева лжет.
— Но их достаточно, чтобы населить собственную крепость, — продолжал Сет.
— В последнее время каждой лодкой управляет только один сфинкс. Значит, их точно не хватает, — сказала Мерле.
— Даже если не считать тех, кто остался в Венеции или при дворе в Гелиополисе, в крепости их должно быть больше сотни. Странно, что как раз здесь, наверху, все как будто вымерло.
— Может, нам следует радоваться, а не корчить такие кислые мины, — предложил Фермитракс, который критиковал все, что бы ни сказал Сет.
Жрец понизил голос.
— Да, может быть.
— Но ведь снаружи были патрульные, — сказала Мерле. — Сфинксы наверняка где-то прячутся.
Сет кивнул и пошел дальше. Они уже спустились вниз метров на пятьдесят, но лестница все не кончалась. Пару раз Мерле удалось посмотреть за балюстраду, но снизу ей навстречу мерцали только зеркала. Где кончается лестница, понять было невозможно.
А потом, совершенно неожиданно, она кончилась.
Лестница вывела их в зал, облицованный зеркалами, как и все в крепости. Стены состояли из многочисленных зеркальных пластин, как фасетные глаза насекомого.
— Интересно, кто их тут чистит, — пробормотала Мерле, скрывая страх, который внушала ей вся обстановка.
Наверное, зал был круглым и пустым, но из-за тысячекратно отражавшихся друг в друге зеркал невозможно было установить его точные размеры. С таким же успехом он мог оказаться лабиринтом с узкими коридорами. Ослеплявшее их сияние Фермитракса полыхало со всех сторон, ничуть не помогая делу. Лишь Юнипе оно не доставляло беспокойства. Ее зеркальные глаза смотрели и видели сквозь яркий свет и иллюзию бесконечности.
Вдруг раздался страшный рев.
В первое мгновение Мерле подумала, что кричал Сет. Потом она увидела, что их окружает сотня сфинксов.
Потом оказалось, что ревел один-единственный сфинкс: темноволосый мужчина с львиным туловищем песочного цвета.
В плечах он был шире, чем любой портовый грузчик на набережной Венеции. В руке он держал длинное, в человеческий рост, меч-копье. Лезвие меча отражало сияние Фермитракса. Это было похоже на факел.
Сет выступил вперед и сказал что-то по-египетски. Потом, чтобы все поняли, добавил:
— Ты говоришь на языке моих., друзей?
Сфинкс кивнул, взвешивая в руках меч-копье. Он не опускал наконечника и не сводил опасливого взгляда с Фермитракса.
— Ты Сет? — спросил он жреца Хоруса на языке Мерле.
— Да. И я имею право здесь находиться. Только слово Фараона значит здесь больше, чем мое.
Сфинкс фыркнул.
— Слово Фараона! Фараон приказал схватить тебя при первой же возможности. Каждый знает, что ты предал Империю и сражаешься, — он запнулся, — на стороне наших врагов.
Его короткая заминка объяснялась тем, что он уже не мог себе представить, какие враги еще остались у Империи после войны, длившейся десятилетия.
Сет склонил голову. Но то, что показалось сфинксу смирением, на самом деле было приготовлением к… Вот именно, к чему? К магическому удару, который разорвет противника на куски?
Мерле не суждено было этого узнать, поскольку в этот самый момент к сфинксу подоспела помощь. За его спиной через почти незаметную щель между зеркалами появился отряд воинов-мумий. Их отражения тысячекратно разошлись по стенам, как гирлянда вырезанных из бумаги фигурок, растянутая невидимой рукой.
На мумиях были доспехи из кожи и стали, которые, однако, не могли скрыть, что бессмертные воины необыкновенно сильны. Несмотря на пепельно-серые лица и круги под глазами, они не выглядели такими изнуренными и наполовину истлевшими, как остальные мумии Империи. Вероятно, когда их вытащили из могил для будущей службы в армии Фараона, они еще не успели долго пролежать в земле.
