Он второй человек в империи, заместитель Фараона, — сказала Королева. — Если египтяне причастны к исчезновению лета, он должен об этом знать.
«Лето — здесь?»
— Теперь в Египте царит Зимний Холод. И у него есть на то своя причина.
Мерле еще раз посмотрела на Сета. Может, потому, что его глаза были закрыты, а черты лица расслаблены, он частично утратил грозный вид. Тем не менее Мерле не ни на минуту не сомневалась, что Сет собирается убыть их всех по окончании путешествия. Ее жизнь будет зависеть от того, сможет ли Фермитракс первым убить Сета. Борьба между львом и жрецом была неизбежна.
Слова Сета ранили Фермитракса в самое сердце. Они посеяли в нем сомнение, грозя уничтожить крохотный проблеск надежды на лучшее будущее. Целью Фермитракса, конечной точкой его пути было возвращение к своему народу, давным-давно оставленному где-то в Африке. И теперь его терзал страх. Неужели слова Сета окажутся правдой? Неужели народ говорящих каменных львов истреблен Империей?
Мерле снова обратилась к Королеве Флюирии:
— Думаешь, это правда?
— Империя вполне на это способна.
— Но львы же так сильны…
— Другие народы тоже были сильны. И они были многочисленнее, чем последние свободные львы. Тем не менее каждый из них был уничтожен или порабощен.
Мерле посмотрела в окно. За кого они, собственно, бьются, если там снаружи никого больше не осталось. Каким-то абсурдным образом она связывала это с Фараоном. Они все вели борьбу, подлинную цель которой давно уже потеряли из виду.
Сет открыл глаза:
— Мы скоро будем на месте.
— Где? — спросила Мерле.
— У Железного Ока.
— Что это?
Мерле думала, что он доставит их в Гелиополис, столицу Фараона. А может быть, в Каир или Александрию.
— Железное Око — это крепость сфинксов. Оттуда они охраняют Египет.
Его тон был пренебрежительным, и Мерле впервые пришло в голову, что у Сета кроме стремления к абсолютной власти могут быть и другие побуждения.
— Железное Око находится в дельте Нила. Оно скоро покажется.
Мерле снова повернулась к смотровой щели. Если они находятся так далеко на севере, значит, они пролетели над Каиром. Почему же она ничего не заметила? Снег был глубоким, но не настолько, чтобы полностью покрыть город с многомиллионным населением.
Значит, кто-то сровнял Каир с землей. Не там ли зародилось сопротивление египетского народа, когда Фараон и жрецы Хоруса захватили власть? Мерле стало трудно дышать, когда она представила себе, что Каир со всеми жителями уничтожен.
Голос Юнипы вернул ее к действительности.
— Что вам надо у сфинксов? — спросила она жреца.
Одно мгновение Сет смотрел на Юнипу, не выдавая своих эмоций. Затем вдруг усмехнулся.
— Ты умный ребенок. Не удивительно, что зеркальные глаза вставили именно тебе. Твои друзья, вероятно, спрашивали себя, что они будут делать в Железном Оке. Но ты спросила, что там собираюсь делать я. Ведь все зависит от этого, не так ли?
Мерле не совсем поняла, о чем говорил Сет. Она посмотрела на подругу, но Юнипа не выдала себя ни единым движением. Интересно, к чему она клонит?
— Вы не любите сфинксов, — сказала Юнипа. — Это заметно.
Какое-то мгновение Сет казался удивленным. Но тут же овладел собой.
— Возможно.
Вы здесь не потому, что сфинксы ваши друзья. И вы не будете просить сфинксов, чтобы они помогли вам убить нас.
— Ты действительно думаешь, что для этого мне понадобится помощь?
— Да, — сказал Фермитракс. Это было его первое слово за несколько часов. — Я думаю, понадобится.
Оба противника обменялись пристальными взглядами, но никто не хотел обострять положение. Момент был неподходящий.
Юнипа снова разрядила обстановку. Ее мягкий, очень спокойный голос завладел вниманием Сета:
— Вы попытались убить Барбриджа, а когда вернулись из Ада, нашли страну, превратившуюся в ледяную пустыню. Почему вы не отправились сразу во дворец Фараона или в храм жрецов Хоруса? Почему прилетели в крепость сфинксов? Мне это кажется довольно странным.
— И что же это, по-твоему, значит, маленькая зеркальная девочка?
— Огонь в вашем сердце, — сказала она загадочно.
Мерле уставилась на Юнипу, потом поймала взгляд обсидианового льва. На мгновение холод в глазах Фермитракса сменился удивлением.
Сет наклонил голову.
— Огонь?
— Любовь. Или ненависть. — Зеркальные глаза Юнипы светились в золотом сиянии льва. — Скорее ненависть.
Жрец молчал, раздумывая.
Голос Юнипы продолжал атаковать:
— Я думаю, месть. Вы ненавидите сфинксов, и вы здесь, чтобы уничтожить их.
— О боги! — пробормотала Королева Флюирия в мыслях Мерле.
Фермитракс прислушивался все внимательнее, глядя то на Юнипу, то на Сета.
— Это правда?
Жрец Хоруса не удостоил льва ответом. Он теперь не обращал внимания даже на Мерле. Казалось, он находился в лодке наедине с Юнипой.
— Ты и впрямь удивительное создание, малышка.
— Меня зовут Юнипа.
— Юнипа, — медленно повторил жрец. — Удивительно.
— Вы больше не являетесь правой рукой Фараона, не так ли? Вы потеряли все, когда там, внизу, вам не удалось убить Лорда Света. — Юнипа задумчиво теребила пальцами прядь своих светлых волос. — Я знаю, что права. Иногда я вижу не только внешнюю сторону вещей, но и их суть.
Сет глубоко вздохнул.
— Фараон предал жрецов Хоруса. Он дал мне задание убить Лорда Света. Сфинксы предсказали Аменофису, что кто-то придет из Ада и уничтожит его. Поэтому он хотел, чтобы я убил Лорда Света, а еще лучше, чтобы и сам я при этом погиб. Аменофис приказал схватить всех моих жрецов и угрожал казнить их, если моя миссия не будет иметь успеха.
— Что ж, — злорадно сказал Фермитракс, — ты потерпел неудачу. Мои поздравления.
Сет бросил на льва яростный взгляд.
— Аменофис уже знает, что Лорд Свет жив, — продолжал он. Сет опустил глаза, и Мерле стало почти жаль его. — Мои жрецы убиты. Культа Хоруса больше не существует. Я единственный, кто еще остался. А сфинксы заняли наше место рядом с Фараоном. Они задумали это с самого начала. Мы должны были воскресить Аменофиса и основать Империю. А теперь сфинксы пожинают плоды наших трудов. Они держались в тени, а потом выбрали подходящий момент и перетянули Фараона на свою сторону. Они вынудили его предать нас. Сфинксы использовали Аменофиса и манипулировали нами. Хотя нет, это не так. Другие меня предупреждали, но я им не верил. Я не допускал мысли, что сфинксы ведут двойную игру с Империей. А ведь так было всегда: Империя завоевывает мир, а сфинксы завоевывают Империю. Они сделали нас своими подручными. А я был самым наивным и закрывал глаза на правду. Мои жрецы заплатили жизнью за мою ошибку.
И теперь вы прибыли к сфинксам, чтобы отомстить, — сказала Юнипа.
Сет кивнул.
— По крайней мере, это я умею.
— Ах, мне дурно, — язвительно заметила Королева.
Мерле не обратила на нее внимания.
— Как вы хотите уничтожить сфинксов?
Казалось, что Сет немного испугался собственной откровенности. Он, верховный жрец Хоруса, разрушитель многих стран и палач целых народов, открылся двум детям и ожесточенному каменному льву.
— Пока не знаю, — сказал он после некоторого раздумья. Но я найду способ.
Фермитракс презрительно фыркнул, но не так громко, как он фыркнул бы до признания Сета. Его тоже поразила и даже немного впечатлила откровенность жреца.
Но все же никто из них не считал Сета своим союзником. Если ему понадобится, он пожертвует всеми, не моргнув глазом. Этот человек одним взмахом руки уничтожал десятки тысяч людей. По его приказу сжигались города и осквернялись кладбища целых народов, чтобы из трупов наделать воинов-мумий.
