Вдруг русский рассмеялся. Сначала нервно, отрывисто, затем его смех стал ровней. Он смеялся, придерживая выпадающие потроха. Кровь сочилась сквозь пальцы. Но русский смеялся, и это было жутко...
- С ума сошел, - ёжась, констатировал Курт.
- Пристрели и дело с концом, - пожал плечами Шультц и шагнул ближе. - У нас еще много работы.
Курт скинул с плеча карабин, но русский замолк и, сверкнув яростным взглядом, неожиданно сказал по-немецки:
- Вы мертвы!
Дильс и Шульц оторопели.
- Вы уже мертвы! - повторил русский. - Сдохнете. Пусть не сейчас, но все равно сдохнете. Не будет никакого земельного надела на Священной Русской Земле! Будет лишь березовый крест, или вообще ничего. Прах. От вас останется только прах! - голос русского зазвенел. - А мы придем на вашу землю. Все придем. Ваш бесноватый фюрер застрелится, когда наша армия будет штурмовать рейхстаг. Восьмого мая Германия капитулирует. А девятого мая будет Победа! Это будет! Будет!
И русский вновь захохотал.
Шультц тупо смотрел на русского, с трудом переваривая его слова. Дильс мгновенно протрезвел. Он поднял карабин, собираясь пристрелить этого 'Ивана', но в этот момент что-то глухо хлопнуло, русский отвел руку от живота и Курт увидел гранату.
- Гранатен! - крикнул Шультц отскакивая, но не успел. Вспышка разрыва совпала с выстрелом. Это все что успел сделать Дильс.
Наши дни.
- Семьдесят два... семьдесят три...
Весь народ в фитнес-центре сегодня собрался в одном месте. Случайный спор вылился в соревнование - кто больше подтянется. И ставка - десять бутылок элитной водки. Но не это главное. Главное принцип - самые лучшие это... вот тут сошлись два мнения - кто круче - морпехи или десантура? Спор мгновенно накалился. 'Морпех' как решение предложил спарринг, 'десантник' согласился. Некоторые присутствующие поддержали, желая увидеть настоящий бой двух сильных бойцов, но большая половина была против. А спорщикам уже было плевать на мнения присутствующих, ибо задета честь. Однако к ним подошли их друзья и мягко перенаправили на турники.
- Семьдесят четыре... семьдесят пять...
Присутствующие разделились на две стороны. Каждый болел за своего. Азарт захватил весь зал. Делали ставки, подбадривали криками, и хором считали:
- Семьдесят шесть... семьдесят семь...
Два крепких парня. Мускулистые, статные, красавцы. Обоих украшали шрамы. У 'морпеха' рубец шел наискось груди, у 'десантника' на предплечье след ожога, который немного портил татуировку.
Подтягивались одновременно, на общий счет. И это было правильно. Бугрились накаченные мышцы, притягивая взоры восхищенных дам. Рельефно выделялся пресс, вгоняя в меланхолию мужиков с пивным животиком.
Лишь один парень смотрел на действо спокойно. Он сидел на тренажере, иногда прикладываясь к бутылке с водой. На турнике его друг. С детства вместе. Детсад, школа, и в армию тоже вместе, но служить выпало в разных войсках. Друг попал в десант, а куда еще направить призывника Маргелова Василия Дмитриевича? А он, Жуков Сергей Евгеньевич, попал в разведку. Что говорить, армия - хорошая школа, и Сергей нисколько не пожалел. Отец мог 'отмазать' его от службы, но сын был против. Против мнения родителей. Учеба подождет, а армия... дед рассказывал, как они бегали смотреть на проходящие маршем батальоны и неуклюже маршировали следом, как один раз их сняли с поезда, когда с друзьями собрались сбежать на фронт. Прадед Сергея погиб в самом начале войны. И Жуков считал, что он должен, просто должен стать настоящим мужиком. И нисколько не пожалел.
- Восемьдесят! - заревели в зале, встречая очередной десяток. - Восемьдесят один...
Жуков заметил, что 'морпех' начинает сдавать. Нет, он еще крепился, подтягиваясь одновременно с Васькой, но уже делает это с явным трудом, а Маргелову это 'семечки'. У него как-то появился бзик - поставить рекорд по подтягиванию, и начал интенсивно заниматься в этом направлении, но начавшаяся учеба в институте заставила сократить тренировки. Однако подтянуться он мог уже две сотни раз.
Сергей взглянул на часы, висящие противоположной стене, и поморщился.
Четвертый час, опаздываем. Паша будет в ярости, - подумал Жуков. Ничего, 'безумный профессор' со своим изобретением подождет. Хотя это не изобретение, а скорее удешевление, что может в результате принести им хорошие деньги. Если конечно фирмы, выпускающие один медицинский аппарат, заинтересуются новой технологией.
Паша... генератор идей. Еще в школе выдавал на-гора всякие изобретения. Большинство идей были откровенно безумными, что определило и кличку - 'Нимнул', или 'Безумный профессор'. Паша не обижался. Вообще он был спокойным и уравновешенным парнем. Природа наделила его живым умом, но наказала неважным здоровьем. Вся учеба в школе - это сплошные болезни, но помощь родителей, и собственное трудолюбие выводило его в ряды лучших учеников. Школу Свешников Павел Анатольевич закончил с золотой медалью. В институт Паша поступил, не особо напрягаясь, несмотря на дикую конкуренцию. И пока Сергей с Васькой служили, успел закончить три курса, и устроиться в институт лаборантом, что дало ему возможность воплощать в макетах некоторые свои идеи.
Задумавшись, Сергей отвлекся от главного действа в фитнес-центре. 'Морпех' уже с трудом подтягивал себя к перекладине, а Маргелов невозмутимо зафиксировал верхнее положение, и взглянул на друга. Жуков тут же постучал по левому запястью, напоминая, что они уже опаздывают. Вася кивнул, посмотрел на 'морпеха', и быстро сделал выход вверх, разогнулся, поднимая тело вертикально, после чего крутанув 'солнышко', изящно спрыгнул.
Зал взревел.
Морпех повисел на перекладине, и тоже спрыгнул. По условиям спора прекращать упражнение можно, только если оппонент не может продолжать подтягивание. Но Маргелов прекратил первым, несмотря на явное превосходство. Во-первых - время, во-вторых... во-вторых 'морпех' парень нормальный, и показывать свою удаль меж родами войск не дело. Неодобряемый выпендреж, поэтому Вася решил радикально. Он шагнул к 'морпеху' и протянул руку.
