Любил Андрей рассказывать. Вот и про седла. Помнится с пеной у рта доказывал, что казачье не имеет ничего общего с черкесским. Что конструктивно они различаются. И вообще, горцам ли учить казаков исконных наездников искусству создания седел. Доводилось Михаилу видеть это изделие и самолично. Пощупать так сказать, своими руками.
Впрочем, и шашка, по его же словам, это глубоко модернизированная казачья сабля. А что до черкески, так крой да, позаимствовали у горцев, но не казаки, а царь. Вот захотелось ему обрядить казаков в такую одежку, он и расстарался. Зато газыри это чисто казачье изобретение.
Вообще-то, ерунда все это. Но переубедить парня так и не получилось. Да и бог бы с ним. Главное, что удалось удивить хана, как и других присутствующих. Легкое, не стесняющее движений всадника и лошади. Уж кто-кто, а кочевники прекрасно знали как анатомию так и особенности лошадей. Поэтому преимущества новой конструкции усмотрели сразу.
Хан даже закруглил пир, выйдя на улицу, куда высыпали и все его сотрапезники. Ему подвели коня и он тут же начал седлать вороного. После чего, быстро разобравшись что к чему, скоренько подрегулировал высоту стремян. Вскочил верхом и умчался прочь. Михаил счел это хорошим признаком.
Ждать пришлось где-то с полчаса, пока хан накручивал круги. Когда же вернулся, начал расседлывать. И все сам. Сгрудившиеся вокруг куренные и не подумали вмешиваться в процесс. Романов даже предположил, что подобное может быт воспринято как оскорбление. Ну, как вариант.
Сняв седло, хан несколько раз подбросил его в руках, и перекинул одному из гостей. Тот деловито взвесил изделие, повертел в руках, и передал следующему. Пока одни крутили и мяли седо, другие придирчиво осматривали лошадь.
Одобрительные перешептывания и цоканье языками, подсказали Михаилу, что его подарок только что успешно прошел короткий тест-драйв. Простота, легкость и удобство. Вот три слагаемых успеха. Ну, а как им не появиться, если это результат многовекового опыта.
— О чем ты хотел просить? — когда они вернулись обратно в шатер, благодушно поинтересовался хан.
— А разве я говорил, что хочу тебя о чем-то просить, хан? — вздернул бровь Михаил.
Подобный ответ вверг Белашкана в замешательство. Он явно такого не ожидал. Но тут дело такое, конечно Михаил заинтересован в спокойном соседстве. Но и выставлять себя в роли просителя, не лучшая политика. Не давая ему прийти в себя, Романов продолжил.
— Я хотел предложить тебе дружбу и доброе соседство, хан. По повелению князя Ростислава я буду ставить град у слияния Псёла и Славутича. И тут уж мы можем либо договориться о взаимной выгоде, либо не договориться.
— И что ты хочешь мне предложить?
— Десятая часть от всего, что будет произведено в моем граде, будет твоя.
— А что взамен?
— Взамен ты возьмешь град под свою охрану и отвадишь от него твоих соплеменников. Я готов иметь дело с тобой, но не желаю делиться с другими.
— А что если я решу, что мне нужно забрать все?
— Ты можешь так решить, — согласно кивая, произнес Михаил. — И получить много. Один раз. А еще заплатить за это большой кровью. Теракопа был в Царьграде и слышал обо мне. Пусть скажет, что обо мне думают турки.
— Но ты можешь и не вернуться. Теракопа уже просил у меня твою голову.
— Конечно ты можешь меня убить. Но тогда мои люди не придут сюда, — равнодушно пожал плечами Михаил.
Самое смешное, что ему реально было не страшно. Дело даже не в том, что он не боялся умереть, так как окончательная смерть ему не грозила. Просто он вдруг осознал, что в какой-то момент все же переступил грань. Вид всех присутствующих свидетельствовал о том, что он уже труп. А раз так…
Михаила лишили оружия, прежде чем впустить в ханский шатер. Но не обратили внимания на заклепки его пояса, которые являлись навершиями стальных метательных стержней. Так что, уж кого-кого, а хана он с собой заберет.
— Теракопа, ты был прав. Он редкий наглец. Ну что же, ты хочешь его голову, тебе ее и охранять. Сажай его рядом, а потом веди его в свой шатер, — озвучил свое решение Белашкан.
Хм. А ведь не все так печально, как ему начало казаться. Вообще-то подобный подход изначально был авантюрой. Но похоже выгорело. Ну, по меньшей мере, пациент скорее жив, чем мертв.
Союзник
— У вас так не бывает, — покачав головой, возразил Теракопа.
— С чего бы? А как же вольные городки да слободки.
— Тамошних мужчин назвать воинами нельзя. Если брать на силу, то один русич пожалуй и с двумя половцами управится. Но в бою один половец побьет двух русичей.
— Ой ли? — впиваясь зубами в кусок мяса, возразил Михаил.
Отлично приготовлено. В меру жесткое, чтобы откусывать и жевать, а не размазывать по небу языком, или терзать зубами, полусырое. Половцы знают толк в приготовлении мясных блюд. Вот это к примеру конина. Пришлось зарезать состарившуюся кобылу. И ничего. Вкусно настолько, что пальчики оближешь.
