— Привет!
— Привет!
— Меня зовут Борис. Можно — Боб.
— Я знаю, — ответила девушка и смутилась как-то совсем по-детски, видимо поняв, что говорить об этом не стоило. — А меня Оля.
Оля-Оленька, пугливый олененок. Имя подходило ей идеально; еще минуту назад Борис не знал его, а сейчас был уверен, что никакого другого у нее и не могло быть. Но как же просто все сложилось, просто и правильно. И почему он так долго тянул?
Через несколько дней Борис столкнулся с Митей на выставке перспективных разработок средств дальней связи. Митя выглядел отдохнувшим и довольным.
— Привет, какими судьбами! У тебя, я вижу, все получилось?
— А что, разве есть сомнения?
— Нет, конечно. Просто надо же как-то начинать разговор, и лучше начать его с чего-то приятного.
Но тут Митя ошибся. Краткая эйфория воспоминания почти без перехода сменилась болезненным раздражением. Борису было неприятно находиться рядом с человеком, от которого ничего нельзя скрыть. Как будто границы личного пространства рухнули, защиты отключились, и он остался голым и беззащитным посреди ледяного мира.
— Я уже понял, что вас учат видеть всех насквозь. Но неужели вас не учат нормально общаться с людьми?
Улыбка исчезла с Митиного лица, и он сразу стал серьезным.
— Ты прав. Нас все преподы предупреждали, что на младших курсах мы будем вести себя как настоящие говнюки. Знал бы ты, как мне порою трудно с родителями.
— Или им с тобой?
— Особенно им со мной.
Самокритичное «говнюки» немного примирило Бориса с Митей, хотя напряжение осталось. Он подумал, что такое же неприятное чувство Митя, наверное, каждый день испытывает в своем институте.
— Хотел бы я посмотреть, как вы общаетесь со своими преподами. Они же у вас, наверное, настоящие монстры.
Митя покачал головой.
— Нет, что ты. У них-то с маскировкой все в порядке. Мой куратор по Древним, например, на монстра совсем не тянет; я бы даже сказал, что он скорее выглядит слегка придурковатым. И изъясняется обычно какими-то напыщенными банальностями. Про твою ситуацию он никогда не сказал бы «это естественно», но непременно изрек бы что-то пафосное, вроде «колеса судьбы катятся по рельсам неизбежности». Умнейший человек, а с виду и не скажешь.
— Куратор… по кому? — не понял Борис.
— По Древним.
— По каким Древним, ты что? Нет же никаких Древних.
— Да, их самих уже нет, — согласился Митя, — но их программы остались и продолжают работать.
— Ты имеешь в виду агрессию, ненависть? Вот это? — догадался Борис.
— Не совсем. Это всего лишь известные неудобства, а мы занимаемся проблемами.
— И какие же проблемы оставили нам Древние?
— Многие. Например, стремление к размножению.
— А в чем тут проблема? Это же, наоборот, прекрасно.
— В том-то и загвоздка. Современный человек жестко социализирован и на автомате гасит агрессию — потому что в ее основе лежит социально порицаемый негатив. Этот негатив он учился контролировать тысячелетиями. Но в основе стремления к размножению лежит сплошной позитив — любовь, дети и все самое хорошее. А к контролю позитива человек совершенно не готов.
Обсуждать эту тему Борису совсем не хотелось, он предпочел бы свернуть разговор и поскорей распрощаться с Митей.
— Ну и отлично. Вы же считаете себя рыцарями, борющимися со злом? Так и боритесь с ним, а добро оставьте в покое, оно и без вас прекрасно обойдется.
Митя скорчил трагичную гримасу.
— Не все так просто. Угроза перенаселения уже вполне реальна — а для ее сдерживания у человека нет никаких внутренних запретов. Значит, если припрет, придется ограничивать рождаемость внешними мерами, а они, мягко говоря, не очень популярны. Никто не любит внешние принуждения.
— Это верно, — подтвердил Борис, — и я тоже не люблю. Пока.
— До скорой встречи! — улыбнулся Митя.
Это вряд ли, — подумал Борис, — я теперь этот институт за версту буду обходить. Или Митя опять что-то знает, и от моего желания уже ничего не зависит?
8
Похоже, Митя действительно что-то знал — потому что в следующий раз они столкнулись на территории университетского спорткомплекса. Какие у него тут могут быть дела? — раздраженно подумал Борис. — Интересно, он опять сделает вид, что встреча случайна, или признается, что искал меня?
Вид у Мити был непривычно озабоченный, от его обычной расслабленности не осталось и следа. Он рассеянно поздоровался и замолчал, как будто не решаясь начать разговор.
— Какой-то ты смурной сегодня, — заметил Борис, — тоже сессия пригрузила?
— Что? Сессия? Нет, у нас другая система.
— А что тогда?
— Да вот, есть работа.
Митя говорил в своей обычной манере — туманно и многозначительно. Бориса это всегда раздражало, и сейчас ему снова захотелось поддеть друга.
— Какая работа? Как всегда — спасаете мир?
— Не совсем. Скорее, поддерживаем.
— Это как?
— Ты ведь математик? Ты можешь представить актуальную ситуацию как уравнение со многими неизвестными?
— Ну, допустим.
— Тогда тебе должно быть очевидно, что чем больше данных будет в твоем распоряжении, тем точнее окажется результат.
— Согласен.
Борис не мог понять, куда клонит его собеседник, но желание уйти уже пропало. Митя продолжал:
— Отлично. Мы исходим из того, что хорошее будущее — это развитие. То есть усложнение, введение в ситуационное уравнение множества новых параметров. Поэтому хорошее будущее практически невозможно просчитать. А плохое будущее, наоборот — деградация, уменьшение числа параметров. Просчитать плохое будущее гораздо проще. А дальше уже дело техники — чем лучше мы понимаем негативную тенденцию, тем больше шансов, что ее можно будет как-то исправить.
Разговор увлек Бориса, первоначальное раздражение поблекло и отступило. Мите всегда удавалось поразить и озадачить его, хотя ни сейчас, ни прежде он не открывал ничего нового. Всегда говорил лишь то, что всем и так известно. Но Борис опять попался на эту удочку. Ему уже хотелось знать, к чему приведут Митины построения. Однако у него не было ни малейшего желания открыто демонстрировать свой интерес.
— Значит, ты Кассандра, умеющая предсказывать одни лишь гадости?
Митя коротко хохотнул.
— В самую точку! Зачем предотвращать хорошее — пусть случается! Нет, кто-то наверняка занимается и позитивными прогнозами. Но наше дело — регламентное обслуживание настоящего. Чтобы не было сбоев в будущем.
— Звучит красиво, — признал Борис, — но от меня-то вы чего хотите? Ты ведь не просто так здесь оказался?
Митя посмотрел на него с легкой досадой; видимо, он рассчитывал прочитать целую лекцию. Выплеснуть поток общих фраз, не сказав ничего конкретного.
— А ты быстро учишься.
— Есть у кого. Ну так что?
Митя замялся, но после прямого вопроса оттягивать объяснение было бы совсем глупо.
— Понимаешь, я получил одно задание… Очень ответственное задание…
— Какое задание, что за бред?! Ты же еще студент!
— Я и сам не ожидал. Но сейчас все так быстро меняется. При последнем сканировании в настоящем обнаружилось множество потенциальных угроз. Вернее, изменились методики оценки, и многие нейтральные факторы стали оцениваться как угрожающие. Все сразу не охватить, специалистов не хватает. Приходится привлекать и студентов. Кураторы считают, что моя область опасности не представляет, что наша проверка — простая формальность. Но я в этом не уверен.
