Просто дружба? Мне было немного грустно осознавать это, я была бы очень рада, если б Карина с Костей стали парой. Мне нравился Костя. В нём было то, что роднило его с Кариной: чуткость, искренность, нескончаемый поток энергии, света, внутренняя глубина. Таких людей обычно называют "душой компании". Вся жизнь Кости была посвящена музыке: гитара, концерты, репетиции. "Музыка для меня всё", — признался он как-то. Хотя, по настоянию отца, несколько лет назад поступил учиться на юридический факультет и, как выражался, с горем пополам заканчивал третий курс, не решаясь уйти из-за диплома. Отношения с отцом у Кости были крайне натянутые, из-за чего он даже ушёл из дома и уже больше года жил в съемной квартире.
При этой мысли я с облегчением вздохнула, благодаря небеса за то, что никогда не знала желания уйти из дома. Отец — тиран или мама — истеричка, я понимала, что в нашей жизни такое сплошь и рядом. Сколько семей, производящих на людях положительное впечатление: жизнь в достатке, престижная машина, квартира, умницы- дети, летние поездки за границу, всё так сладенько и идеально, что не придерешься. А что на деле? Никто не знает, что происходит за чужими дверями. Как часто за такой красивой, слащавой картинкой скрывается то, о чём не расскажешь постороннему человеку. И я была счастлива, что никогда не пережила подобное.
Пора было укладываться спать, однако мое решение никак не желало находить компромисс с внутренней бодростью, поэтому уснула я только на рассвете.
Проснулась от знакомых шагов по комнате. С трудом открыв глаза в приглушенном свете настольной лампы, первое, что я увидела — Карину, вешавшую своё оранжевое полотенце с греческим орнаментом на спинку кровати.
— Карин, сколько сейчас время?
— Половина седьмого только, — тихо ответила она, — поспи ещё.
— Да нет, тоже вставать надо, только так тяжко. Я практически всю ночь не спала.
— Думала о сегодняшнем дне? — улыбнулась Карина, присев на стул, стоявший напротив моей кровати, и принялась расчесывать мокрые рыжие волосы в теплом халате и белых, шерстяных тапочках, от вида которых я невольно поежилась, ощутив комнатную прохладу.
— Это тоже, но а вообще разные мысли в голову лезли, одна сменялась другой, та третьей…представляешь, я даже представляла, будто смотрю в калейдоскоп, чтобы веки потяжелели. В детстве мне часто это помогало.
— Волнуешься… — мягко протянула она. — Это твое подсознание так реагирует.
— Наверное, — согласилась я. — А ты давно проснулась?
— Минут двадцать назад. Так-то я бы позже немного встала, но из-за душа будильник на полчаса раньше поставила.
— А-а, слушай, прости насчет душа, — с сожалением протянула я, приподнявшись и убрав запутанные, лохматые волосы за плечи. — Я, наверно, слишком долго там вчера была, что ты уснула, не дождавшись меня.
— Вовсе нет, Анжел, не извиняйся, ты что? Меня просто разморило, поэтому я сразу поняла, что если встану под воду, то усну прям там. Кстати, как вообще твой настрой?
При последнем вопросе я, расплывшись в широкой улыбке, откинулась назад.
— Видимо, хороший? — радостно подмигнула Карина, забравшись ко мне под одеяло.
— Чувствую себя счастливой, — воодушевленно пропела я, устремив взгляд к окну, где ещё только начало светать. — Такая легкость внутри.
— Девчата, проснулись уже? С добрым утром, — ласково произнесла мама, появившись в дверях комнаты. Как же я любила её. Она стояла в своем теплом халате, такая милая, домашняя и самая родная. Маме даже утром удавалось прекрасно выглядеть, чего нельзя было сказать обо мне. — Собирайтесь потихоньку, я жду вас на кухне, хорошо? Сейчас блинчики пожарю.
— О, теть Надь! — воскликнула Карина. — Вы золотая! Балуете нас.
— Не балую, а люблю, — нежно улыбнулась мама. — Всё, через десять минут жду вас. Поднимайтесь!
— Какая же она замечательная. Тётя Надя напоминает мне фею из сказок. Такая же добрая и волшебная.
— С этим не поспоришь, — кивнула я. — Мама замечательная. Но как и дядя Паша. Иногда не верится, что мы стали одной семьей.
— Именно. Ты и тётя Надя очень дороги мне.
Я не стала ничего отвечать, а просто крепко обняла эту нежную девушку. И несмотря на мокрые волосы, стало вдруг до безумия тепло.
За завтраком мы вчетвером уплетали мамины блинчики и, как обычно, смеялись, шутили, говорили на какие-то отвлеченные темы. У каждого человека своё представление семейного счастья, для меня же счастьем являлись такие простые посиделки на кухне за чаем, разговорами и чем-то вкусным.
— Чем собираетесь заняться после уроков? — поинтересовался у нас дядя Паша, отпив из синего бокала крепкий кофе без сахара.
Я вопросительно посмотрела на Карину. Мне тоже было интересно, чем мы собирались заняться до вечера, потому что вечером у меня были запланированы курсы по живописи.
— По ситуации, пап, — отозвалась она, макнув свой блинчик в малиновое варенье. — Но репетиции сегодня нет, репетитора у меня тоже нет, у Анжелы? — она взглянула на меня. — Да, точно, вечером живопись, значит…может быть, после школы посидим с девчонками в кафе? — добавила она мне.
Я была в растерянности. Мне, конечно, хотелось этого, но было очень непривычно представить себя в кафе в компании Карининых одноклассниц.
— Анжел, ты чего? Не хочешь?
— Да нет, дело не в этом, — замотала я головой. — Просто…всё никак не привыкну к мысли, что в моей жизни действительно грядут перемены.
— Но ведь только хорошие перемены, — подмигнул дядя Паша. — Поэтому не стоит их бояться.
— Все верно, — согласилась я, улыбнувшись, — я просто немного ещё не осознаю, но мне хочется этих перемен.
— Значит, идем? — вернулась в к прежней теме Карина. — Позовем Вику, Сашу с Ритой. Тем более с Викой ты уже хорошо знакома, да и с остальными девчонками, я уверена, тоже быстро найдешь общий язык.
— Да, конечно, — кивнула я, допивая свой чай.
Мама тепло улыбнулась. Она видела, как я жила последний год, поэтому ей хотелось, чтобы я полностью выбралась из своей скорлупы, которую упорно создавала на протяжении долгого времени.
— Тогда, напомните, как позавтракаем, оставить вам денег на кафе, девчат, — мягко проговорила она. — Кстати, Паш, ты приедешь на обед сегодня?
— Сегодня скорее всего не получится, Надюш. После обеда я еду к одному человеку, который хочет дать показание в нашу пользу. Очень сомнительный свидетель, но чем черт не шутит.
— Почему сомнительный? — поинтересовалась мама.
— Этот человек написал мне по электронке, что у него есть важная информация, дал свой адрес, но меня смущает то, почему всё это время он отмалчивался. Дело уже идет чуть ли не полгода.
Я заметила, как маму передернуло.
— Вы встречаетесь в городе? — в волнении спросила она. — Ты не один поедешь, надеюсь?
— С Игорем, — начал дядя Паша, — но этот свидетель не местный, живет часах в двух отсюда, в каком-то поселке и говорит, что не имеет возможности выехать оттуда.
— Выходит, папа сегодня снова вернется поздно? — протянула Карина, привыкшая за всю жизнь, в отличие от мамы, к таким обстоятельствам. Дядя Паша являлся адвокатом, причем очень хорошим адвокатом. За всю его практику имелось только несколько проигрышей.
— Думаю, да. Мы часов в одиннадцать выезжаем, пока там пробудем… В общем, к ужину сегодня не ждите..
— Только будь осторожнее, ладно? — обняв его за плечи, прошептала мама.
— А когда я был не осторожен? Обижаешь.
— Так, ну всё, Теть Надь, спасибо за завтрак, блинчики были обалденные, — выходя из-за стола, пропела Карина.
— Что, вы побежали уже? Паш, может, подбросим девочек до школы?
— Мам, не нужно, мы лучше прогуляемся, — заверила я. — Не против, Карин?
— Конечно, нет. Тем более я вчера перед сном столько съела, что прогуляться пешочком точно бы не помешало.
— Ну смотрите, — улыбнулась мама, убирая со стола. — Прогуляться — это хорошо.
— Главное только не во время уроков, — подмигнул многозначительно дядя Паша с улыбкой, сняв со спинки стула пиджак цвета металлик. Он был очень привлекательным мужчиной, и, как все адвокаты, выглядел довольно представительно. Высокий, крепкий, что давали о себе знать вечерние занятия спортом, большие серо-зеленые глаза, как у Карины, такие же губы, высокие скулы — всеми чертами лица Карина была обязана своему отцу.
В прихожей у нас, как всегда, наступал кипиш: кто-то обувался, кто-то одевался, кто-то расчесывался, кто-то искал ключи. Но мне это всё жутко нравилось. Я посмотрела на себя в зеркало и, к огромному удивлению, осталась довольной. Вроде бы, выглядела совсем неплохо: волосы лежали мягкими волнами, так как ночью я легла спать, не досушив их, глаза выглядели вполне здоровыми и выспавшимися. Что касалось одежды, то я решила надеть темно-синие классические джинсы без всяких потертостей и бежевый джемпер. Всегда любила вязаные вещи, и вэтом мы с Кариной были похожи. Она тоже решила одеть темно-зеленую вязаную кофту-разлетайку, под которой гармонично смотрелось светло-коричневое платье с мелкими узорами. А дополняли этот наряд черные колготки и коричневые ботильоны на шнуровке в тон платью. Выглядело это очень стильно. Что-то между кантри и хиппи.
